— Давай не будем усложнять, — говорю я, задыхаясь. — Ты не должен надеяться на большее.

— Я не надеюсь.

— И я до сих пор зла на тебя за прошлое.

— Ты имеешь на это полное право.

— У меня нет возможности встречаться с кем-то прямо сейчас.

— Конечно.

Я рукой провожу по его волосам. Они спутаны, но, черт побери, это выглядит сексуально. Короткие по бокам и длинные сверху, густые и пышные. У него всегда были отличные волосы.

— Не думаю, что тебе стоит здесь оставаться, — говорю я, не желая создавать прецедент. Последнее, что мне нужно, чтобы какой-то любопытный сосед говорил всем, что я развлекаюсь с парнями каждую ночь.

— Я и не планировал этого.

Кончиками пальцев он касается моей руки, оставляя след из мурашек. Я дрожу, когда они пробегают по мне. Забавно, сколько власти этот человек все еще имеет надо мной.

Из-за стука в дверь сердце пропускает удар, и, быстро взглянув на высокие часы с маятником в углу, я понимаю, что уже почти десять часов вечера.

Ройал поднимается, а я бегу к двери. Во рту все пересыхает, а в ушах звенит от сердцебиения.

Я заглядываю в глазок, глубоко вдыхаю и приоткрываю дверь.

— Бренда, — говорю я. — Что происходит? Что-то случилось?

Ее любопытный, пристальный взгляд сначала останавливается на моих распущенных волосах, на здоровом румянце на щеках, а затем она бросает взгляд за мое плечо.

— С Бруксом все в порядке? — спрашиваю я.

— Дорогая, я пыталась дозвониться до тебя последние полтора часа.

— Зачем? Что произошло?

— Пришел результат последней электроэнцефалограммы Брукса. Они собираются начать процесс пробуждения. Я не думаю, что ты хотела бы пропустить это, ну знаешь, в случае, если он очнется ночью, — она вскидывает брови, но не улыбается. Это не похоже на нее.

Боже, я действительно надеюсь, что не пахну сексом.

Отлично. Сейчас я чувствую себя виноватой.

Сейчас я чувствую себя дерьмовым человеком.

Когда Ройал был глубоко внутри меня, я не раз думала о том, как это может повлиять на Бренду, если она когда-нибудь узнает.

— Я сейчас соберу сумку и в ближайшее время встречусь с вами там, хорошо? — я пытаюсь улыбнуться и изо всех сил стараюсь выглядеть в приподнятом настроении по поводу всего происходящего. — И позвоню своим родным, расскажу им новость. Я уверена, что они захотят быть рядом, когда он придет в себя.

Бренда до сих пор не улыбается, и это заставляет меня стыдиться еще больше.

Я не могу причинить ей боль.

Я буду иметь дело с Бруксом и с последствиями произошедшего, как только он выздоровеет и будет хорошо себя чувствовать, но последнее, чего бы мне хотелось, чтобы Бренда снова смотрела на меня так, словно я растоптала ее душу.

Она поворачивается, чтобы уйти, и я улавливаю ее взгляд, когда она замечает припаркованный через дорогу «Челленджер». Ее каблуки цокают по тротуару, пока она не добирается до своего «Ауди», и я машу ей и закрываю дверь.

Ройал ждет меня за углом коридора, затем направляется в мою сторону.

— Ты это слышал? — спрашиваю я.

Он подносит руку к моей щеке, и я кладу свою ладонь поверх его руки. Сейчас не время наслаждаться ощущениями от его прикосновений, но, Боже, это ощущается так хорошо.

— Слышал, — он стискивает зубы и прищуривается. — Они разбудят его. Это хорошо. Он сможет погасить все эти гребаные долги.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — говорю я, прежде чем успеваю обдумать слова.

— Деми, о чем ты говоришь?

— Ты был поблизости, — говорю я. — Все, что произошло...

— Подожди, — он резко выдыхает. — Так что, теперь, когда Брукс придет в себя, ты хочешь попытаться начать с ним все сначала? Об этом ты говоришь?

— Нет, — я машу руками. — Боже. Нет.

— Тогда в чем проблема? Последнее, что я знаю — ты одинока. После того, как он проснется, он сможет это подтвердить, и я чертовски уверен, что тогда ты сможешь делать все, что тебе захочется.

— Я чувствую себя виноватой по этому поводу. Что-то во всем этом неправильно, — говорю я.

— Черт, ты до мозга костей Роузвуд.

— Ты говоришь так, словно это плохо.

— У тебя нет оснований чувствовать себя виноватой. Брукс был ужасным человеком. Он взвалил на тебя столько грязи, чтобы самому остаться чистым. Он думал только о себе. Ты ничем не обязана ему. Не жертвуй своим счастьем ради него.

— Это не из-за него. Я не хочу обидеть Бренду. Она была так добра ко мне, мы сблизились за эти годы. Ей нужно услышать это от Брукса. После того, как он скажет ей, что бросил меня, возможно тогда мы сможем двигаться дальше, но до тех пор, я считаю, что нам следует отступить на некоторое время.

Ройал ничего не говорит, поджимая губы. Его челюсть напряжена. Я знаю, что он не доволен моим решением, но это не имеет значения. Так и должно быть.

— Ты появился у моей двери после стольких лет и ожидал, что я кинусь в твои объятия и выброшу прежнюю часть своей жизни, свои обязанности из окна. Ты не мог так думать, ведь это же бред, не так ли? — я опускаю руки и делаю шаг назад. — Просто потому, что мы занимались с тобой сексом, не означает, что я забыла, как сильно ты меня обидел. Это ничего не меняет. Это был просто секс.

— Я не уйду от тебя снова и не собираюсь сидеть и ждать твоего звонка.

— Отстойно, когда положение меняется, да?

— Это не так, — говорит он. — Мы потеряли почти целое десятилетие, находясь вдали друг от друга. Я не хочу жить и дня без тебя в своей жизни. У меня была жизнь без тебя. Я не хочу возвращаться к этому.

— Сейчас речь идет не о том, чего ты хочешь, Ройал. Речь идет о выборе правильного решения, — я не могу поверить, что отталкиваю его вот так. Я ждала, и ждала, и ждала, что он вернется, а теперь отталкиваю его, несмотря на то, что он до сих пор любит меня. Я испытываю его? Делаю это из страха?

— Что правильного в этой ситуации? Оттолкнуть единственного человека, которого когда-либо любила, потому что не можешь разрушить свою репутацию?

— Речь идет не о моей репутации.

— Да, черт возьми, о ней. Ты не хочешь, чтобы люди судили тебя и говорили о тебе.

— Я не хочу обидеть Бренду Эбботт. Она стала для меня второй матерью.

— Не стоит использовать Бренду в качестве оправдания. Ей шестьдесят лет, она взрослая женщина. Она переживет это. И будет жить дальше, поверь мне.

— Ты все еще не сказал мне, почему ушел.

Ройал стонет, ударив сжатым кулаком по стене справа от себя.

— Мы действительно должны касаться этой темы снова? Прямо сейчас?

Мое лицо каменеет от упрямства.

— Я говорил тебе. Давай лучше узнаем друг друга, и я расскажу тебе все, когда буду готов. Когда ты будешь готова.

— Я готова.

— Нет, это не так, — он хватает свою куртку с соседней вешалки и натягивает на себя.

Тот факт, что он уходит по собственному желанию, заставляет меня желать, чтобы он остался. Еще хоть немного.

Я отталкивала, отталкивала и отталкивала, и теперь я получаю то, что хотела.

Он уходит.

— Хорошо, — говорит Ройал и сжимает челюсть. Он глубоко вздыхает, пристально смотря поверх моей головы. — Я ухожу. Потому что ты этого хочешь. У тебя есть мой номер, так что... Думаю, я буду ждать, пока ты не будешь готова.

И прежде чем я могу возразить, он уже сжимает ручку двери. Но зачем мне это? Я попросила его уйти. Он ступает ногой за дверь, и наступает моя очередь говорить.

— Мне просто нужно время, — говорю я так, словно этих семи лет вдали друг от друга было недостаточно, чтобы принять это. Единственное, в чем я абсолютно, на сто процентов уверена, так это в том, что как бы я не ненавидела его, я так же сильно люблю этого человека. И эта любовь настолько глубокая, что я не уверена, что когда-нибудь смогу избавиться от этого чувства.

Я не могу это отрицать. Не могу это игнорировать. Не могу скрывать. Не могу спрятать в глубокий, темный угол в сердце. Его имя навсегда вытатуировано в моей душе.