А Слава мог обидеть, да. Жесткий он. Как гвоздь, засевший в пятке. И такой же… садистки безжалостный.

Вячеслав Ледянов, сын Михаила Игнатьевича от первого брака, его старший ребенок, похоже, полностью пошел в отца, которого Игорь давно знал, лет десять как минимум. Ледянов-старший свинец разжует, проглотит и не подавится. Упрямый, волевой характер, целеустремленность и хватка как у питбуля. Сеть его магазинов спортивных товаров захватывала регион за регионом, все у старика по четко определенному плану всегда шло. Причем Михаил Игнатьевич не консерватор, идеи сына, присоединившегося к бизнесу года два назад, не отверг, а даже принял с радостью, что позволило им обоим еще больше укрепить свои позиции на рынке. Расширение и рост идут полным ходом, ну а часть ребрендинга они доверили его агентству. И будь же всё не ладно, оказывается, что Стася и Ледянов-младший на ножах…

- Давайте перейдем к делу, - произнес в наэлектризованной тишине звонкий голосок Станиславы, овладевшей собой, решившей, что здесь и сейчас она работник агентства, не имеющий никакого прошлого с клиентом. - Вячеслав Михайлович, прошу взглянуть на макеты. Ваш отец, с которым я обсуждала их, настаивал на естественности, отсюда выбор натуры, моделей и слогана.

Одно за другим Стася, давя дрожь в руках и волнение, раскладывала на столешнице фото, а также зарисовки. На Ледянова она не смотрела, приказав себе всячески избегать его пристального взгляда, который постоянно чувствовала, а также общения на темы, не касающиеся рекламного проекта. Сам же Вячеслав ни секунды не уделил макетам, разглядывая Стасю с зажегшимися в глубине глаз интересом и удивлением.

- Надо же, - насмешливо резюмировал он. - Кто бы мог подумать, что вчерашний филолог может стать сегодняшним дизайнером рекламы. Хороший такой набор талантов. Существующих ли?

Станислава дернулась, плечи опустились, а уверенность в себе слетела с девушки, как цвет слетает с яблонь, стоит только ветру подуть посильнее.

- Станислава Андреевна — настоящий профессионал, - веско придавил авторитетом Игорь Пятигорский. - Взгляни на ее работу, Слав.

Стася приободрилась, послав Игорю Валентиновичу мысленную благодарность. Патовая ситуация: не будь она родня ему, стал бы он ее защищать, разглядел бы полезного для себя специалиста в ней, закончившей лишь полугодичные курсы и еще два года потратившей на изучение азов производства рекламы и рекламного бизнеса? Ну а Ледянов? Ее карма. Ничем и никак не снимающееся проклятие, которое не прекращает свое действие ни на один день. Что же она сотворила такого, что каждый раз этот человек ломает ей жизнь, унижает ее, топчет в грязь, заставляет чувствовать себя жалкой и нелепой? А ведь когда-то… Когда-то он казался ей ее счастливой судьбой, тем самым, единственным… И до сих пор...

Бред. Бредовые то были фантазии.

- Что же, давайте посмотрим. - Вячеслав Ледянов неторопливо встал, подошел к бриффинг-приставке, остановившись напротив Станиславы.

Во всех его движениях ощущалась та пружинистая, дремлющая до поры до времени сила, свойственная физически развитым, тренированным людям. Стася невольно оценила его сложение. За пять лет, что они не виделись, Ледянов, кажется, еще раздался в плечах, возмужал. Ему сейчас сколько? Двадцать девять уже. Тёма рассказывал ей еще тогда, что старший брат увлекается акробатикой и борьбой, весьма уважает тренировки и отличную спортивную форму. Не удивительно это при отце-бывшем футболисте и владельце только развивающегося тогда бизнеса, связанного со спортивными товарами.

Взгляд его тоже не изменился. Карие глаза, вроде бы, должны быть теплыми, улыбчивыми. Но не в случае с Вячеславом Ледяновым, всегда смотрящим на всех хладнокровно, или свысока, или пристально, с каким-то опасным вниманием. Правда, тогда, будучи в возрасте двадцати одного года, наивной и романтически настроенной студенткой магистратуры, в этом взгляде Станислава почему-то видела другое: исключительность мужчины, его силу, непоколебимость. А еще ту уверенность, цельность, которой ей самой до сих пор не хватает.

Черты лица Вячеслава тоже как будто еще больше заледенели, стали более жесткими, выдавая в нем человека тяжелого, упрямого, несгибаемого. Человека, не признающего слабости окружающих потому, что своих никогда не имел.

- Вот эта мне нравится. - Перебрав макеты, Слава остановился на одной фотографии, пока не обработанной Стасей, решившей, что, возможно, она послужит неплохим фоном или же дополнительной картинкой к основной. - Какие будут предложения к ней? Стася.

Ледянов намеренно выделил имя девушки, мягко улыбнувшись, внимательно вглядываясь в опущенное лицо Станиславы, ожидая какой-то реакции. Но Осеева была занята только фотографией и, кажется, погружена в собственные мысли. Полуулыбка, чуть смягчившая лицо Вячеслава, исчезла, рот недовольно сжался. Пятигорский отметил все это, подумав: «Точно, дрянь дело. Все-таки придется выбирать: или Станиславу с проекта снимать, или Ледяновых за двери гнать. Хрен редьки не слаще».

- М-м, - сосредоточенная Стася не сводила глаз с фото. - Можно вот сюда добавить лагерь. Будто вдалеке. Яркие пятна палаток. На переднем плане может быть человек. Например, парень. В руке фотоаппарат…

- Хорошая мысль, - одобрил Ледянов ровным голосом, также всматриваясь в фото. Хотя нет, не в фото, а в палец Осеевой, ткнувшийся в передний план. Стася руку тут же убрала, как только поняла, что он ее разглядывает, отодвинулась от стола. Да, она до сих пор не делает маникюр, предпочитая округлые, чуть отросшие ногти и бесцветный лак. Если он попробует сейчас насмехаться над этим...

- И, Вячеслав Михайлович, - ледяным тоном заговорила девушка. - Просьба обращаться ко мне по имени-отчеству: Станислава Андреевна. И на вы.

- Как пожелаешь. Стасенька. - Слава хищно улыбнулся, явно наслаждаясь провокацией, и тут же, подхватив фото со стола, жестко произнес:

- Твоя мысль хороша, но я предлагаю иное. Начнем с того, что возьмем фото заката в горах. Кстати, ты хоть побывала там? Разумеется, нет...

***

Через час с небольшим Игорь Пятигорский, проводив хмурого и молчаливого Ледянова, устало опустился в свое кресло, вполголоса выругался. Встреча была окончена. На сегодня первая, а впечатление и осадок такой, будто десятая и с далеко не покладистыми клиентами.

Что произошло между этими двумя уникумами? И когда это успело произойти? На какой почве они вообще сошлись? Они же абсолютно разные: Стася - мягкий, ласковый, невесомый воздух, а Вячеслав — твердое, неизменное, прогибающее под себя всё вокруг железо. Может, потому у них ничего и не получилось, потому и поссорились, что подходят друг другу так же, как подошли бы друг к другу кактус и воздушный шарик?

И ведь даже не ругались, а Пятигорский готов был поклясться, что вот сейчас в его кабинете прогремит взрыв. Искры едва не летели! Ледянов, Игорь это видел по жестам и мимике мужчины, — кто б мог подумать, что она у него все-таки есть, эта мимика! - внутренне кипел и готов был сорваться, но почему-то держался, ограничился лишь парой колкостей да проскальзывающей язвительностью. Станислава же едва глядела на Ледянова, занималась только проектом, не реагируя ни на попытки переключить ее внимание на что-либо иное, ни на провокационные замечания. Впервые Игорь Валентинович увидел ее такой: максимально собранной, ощетинившейся. Не холодной даже, ледяной! Узнал, что девушка может цедить слова сквозь зубы, именно так она вежливо напоминала, что ее следует называть по имени и отчеству, когда Михаилов сынок насмешливо звал ее Стасенькой.

Холодная ненависть и страсть. С таким Пятигорскому сталкиваться не приходилось, но наслышан был, что это не всегда хорошо. Требовалось принять какое-то решение, однако для начала следовало заполнить пробелы в информации. Сама Станислава, разумеется, будет нема как могила. Очень скрытная девочка. Остается единственный вариант.

Дотянувшись до сотового, Игорь прокрутил список контактов, нашел нужный. Через несколько гудков ему ответили.

- Тонька, привет, - заулыбался Пятигорский.

3.

пять лет назад

- Навзничь. Точь-в-точь. Тотчас. Записал?

Станислава заглянула в тетрадку своего ученика. Восьмиклассник Тёма старательно выводил диктуемые наречия, почерк был более аккуратным, чем обычно, а вот грамотность… Стася вздохнула:

- Тём, перечитай то, что написал…

- Станислава Андреевна, - подросток мученически закатил глаза, - лучше сразу покажите, где я лоханулся.

- Тёма, что за слова! - строго оборвала его девушка. - Смотри здесь: «допоздна» как пишется? Вот только сегодня повторяли. А «сослепа»? И почему у тебя «навзничь» без мягкого знака?

Артем, бухтя себе под нос, низко наклонившись над столом, принялся исправлять ошибки.

- Один фиг, - ворчал мальчишка, - я буду футболистом, как батя. И русский язык мне не понадобится. Или вон фитнес-клуб открою, как Славка.

- Русский тебе в любом случае понадобится, - напомнила ученику Станислава. - На нем ты говоришь и пишешь. А по уровню грамотности…

- Судят ум человека, - назидательно закончил Артем любимую фразу своего репетитора и язвительно усмехнулся.

- Всё-то ты знаешь, - Станислава снисходительно улыбнулась мальчику, а потом посерьезнела:

- Только наречия пишешь безобразно! Итак, давай-ка еще раз перечитаем правила.

Стасе нравилась ее будущая профессия. В принципе, и в магистратуру можно было бы не поступать, сразу пошла бы в школу работать. Или, может, нашла бы еще где-нибудь место, где пригодился бы филолог. Да Олег с мамой — и папа молчаливо их поддержал — настояли: зачем, мол, торопишься, живем, не голодаем, учись, пока есть такая возможность. А Станислава решила сразу двух зайцев убить. Теперь она и учится, и работает. Нашла себе трех учеников, занялась репетиторством. Конечно, не роскошествовала, но теперь на всякие приятные мелочи можно было тратить собственные деньги, а не лезть в карман к родителям.