– Что ты ему ответила? – спросил он натянутым голосом.

Я сцепила руки вместе.

– Я сказала ему, что моё место здесь, с вами и Нейтом.

– Хорошо.

– Я подумала... что поскольку вы ненавидите Мохири, то не захотите иметь ничего общего со мной, когда обнаружите, что я одна из них.

– Из-за этого ты была расстроена всю неделю? – от обиды во взгляде Роланда на мои глаза навернулись слёзы. – Ты всерьёз думала, что мы вот так поступим.

– Нет... я не знаю. После того, как Брендан с Максвеллом высказались о них и вы оба не скрывали своё отношение к Николасу, что я должна была подумать?

Роланд испустил продолжительный вздох.

– Мохири не нравятся нам, но мы не рассматриваем их как нашего врага. И то, что ты одна из них, не меняет того кто ты.

– Полагаю, я просто была очень сильно расстроена, что не подумала об этом в таком ключе.

– Так значит твоя мама одна из них? – Питер покачал головой. – Всё это время мы дружили с Мохири и совершенно об этом не знали.

Роланд не смог сдержать своей ухмылки.

– Спорю, что он не был обрадован, когда ты сказала ему, что предпочитаешь остаться с кучкой оборотней.

Я вспомнила выражение лица Николаса, когда сообщила ему, что не хочу уезжать.

– Не был.

– Что будет теперь? Они оставят тебя в покое? – спросил Питер.

– Я не знаю. Несомненно, обнаружение сирот очень важно для них, и я гораздо старше, чем другие сироты, которых они привлекли в свой образ жизни. Они хотят, чтобы я присоединилась к ним, но я не позволю им заставлять меня делать то, чего я не желаю.

Роланд прогнал насекомого, жужжавшего у моего уха.

– Почему ты старше других сирот?

Я прикусила губу. Я умышленно опустила несколько определённых деталей о Мохири, поскольку хотела увидеть, как мои друзья отреагируют на такую новость, прежде чем выложу им всю информацию.

– Что вы, парни, знаете о Мохири, кроме того, что они охотники на вампиров?

Питер приподнял плечи.

– Немного. Как папа сказал прошлой ночью, они представляют собой своего рода тайное общество. Они обладают супер-скоростью и силой, и –, – он схватил мою руку. – Эй, это же означает, что ты можешь двигаться, как и они.

Я покачала головой.

– Николас сказал, что я подавляю эту сторону себя. Чтобы быть быстрой, как он, я должна перестать сдерживать это.

– Тогда высвободи это. Что тебя останавливает? – поинтересовался Роланд.

Я дёрнула жесткий стебель травы, не в состоянии посмотреть на них.

– Я не могу сделать этого.

– Почему не можешь?

Лёгкого способа рассказать об этом никогда не будет, поэтому я быстро выпалила:

– Это демон.

У Роланда вырвался сдавленный смех.

– Что?

– Мохири – полудемоны.

Я подняла взгляд в ожидании, когда понимание дойдёт до сознания, предчувствуя увидеть такое же отвращение, с которым я прожила целую неделю. Единственным звуком был шум бившихся об скалы волн. Я отвела взгляд от потрясения и неверия, которые были на их лицах, и ждала неминуемые перемены.

– Полудемоны? Как такое возможно? – голос Роланда прозвучал подозрительно, нежели отталкивающе, но я все равно не могла посмотреть на него.

– Демон носит имя Мори. Мохири были созданы именно для убийства вампиров, и каждый из них рождён с Мори внутри. Они учатся жить с демонической стороной и контролировать её, и это дарует им способность бороться так, как они умеют. Сироты должны быть обнаружены в довольно раннем возрасте, чтобы они смогли научиться контролировать своего Мори. Если этого не происходит, Мори сводит их с ума. Николас сказал, что мой Мори практически "в спячке" и он не знает, как я это делаю. В противном случае, вероятней всего, я была бы заперта в психиатрической клинике к этому времени.

Питер произвёл низкий продолжительный свист.

– Это самое безумное из всего, что я когда-либо слышал, – он тотчас резко опустил голову. – Прости. Я ничего плохого под этим не подразумевал. Просто я никогда раньше не слышал, чтобы демон жил внутри человека подобным образом.

– На самом деле должны были. Вы знаете, что внутри вампира живёт демон-паразит?

Они пристально посмотрели на меня со схожими выражениями потрясения на лицах. Первым дар речи обрёл Роланд.

– Тебе об этом рассказал Николас?

– Да.

– Должно быть, это был ещё тот разговор.

– Можно и так сказать.

Он пробежался рукой по волосам, заставив их торчать во все стороны.

– Не могу поверить, что ты носила всё это в себе с прошлой недели. Неудивительно, что ты была сама не своя.

– Я боялась, что вы посчитаете меня своего рода чокнутой. Согласитесь, всё это довольно-таки странно.

Роланд зашёлся смехом.

– Мы превращаемся в огромных волков-мутантов. Не считаешь, что в этом есть нечто странное?

– Ты не можешь сравнивать себя с демонами, – мой голос стал выше. – Демоны – зло. Они родом из адского измерения.

Его глаза широко распахнулись, а улыбка постепенно исчезла.

– Ты считаешь себя злом?

– Я не знаю, – честно ответила я.

В глубине души я не верила, что была плохой личностью, но ранее я уже мельком видела свою тёмную сторону. Я не знала на что была способна. Что если я потеряю контроль над своим демоном? Что если я кому-то причиню вред куда больше, чем я нанесла его Скотту?

– Не может быть, чтобы ты была злом, – непоколебимо заявил Питер.

Мне так сильно хотелось поверить ему.

– Как ты можешь быть настолько уверен в этом?

– Уверен, потому как знаю тебя. Ты хороший человек, и ты никогда не обижала людей, ну за исключением Скотта, но некоторые исключения это нормально. Ты ненавидишь хулиганов, и ты всегда присматриваешь за Джеффри в школе. Я очень сомневаюсь, что злой человек заботился бы о нём. Я знаю, что ты любишь Нейта, и всякий может заметить, как сильно ты любила своего отца. Не думаю, что злой человек способен на такую любовь. И ты так хорошо относишься к животным. Дядя Брендан говорит, что животные могут чувствовать плохих людей, так что никоим образом они не позволили бы тебе приблизиться к ним, если бы ты была злом.

Роланд потянулся и взял мою руку.

– Ты не можешь быть злом, независимо от того, кто ты. Я считаю, что зло это выбор, и ты выбрала быть хорошей. К тому же, твой демон может находиться "в спячке" именно из-за того, что ты слишком хорошая для него.

Я шмыгнула носом.

– Ты серьёзно так считаешь?

– Да, – ответил Роланд с уверенностью. – Ты считаешь, что Николас злой?

– Нет.

Злой было последнее слово, которое я бы использовала, чтобы описать Николаса. Суровый и прямолинейный, может быть слегка властный. Но также сильный и бесстрашный. Он подверг свою собственную жизнь риску ради моего спасения, и он выказал доброту, когда мы были на причале.

– Я тоже, – произнёс он к моему удивлению. – Мохири – высокомерные ублюдки, и мне они не нравятся, но они убивают вампиров. Этот Мори демон, может быть, и плохой сам по себе, но они держат его под контролем и используют его лишь для того, чтобы стать лучшими охотниками, – он указал на себя и затем на Питера. – Мы вынуждены учиться контролировать свою волчью сторону, иначе она возьмёт верх. В существовании ужасных историй об оборотнях есть причина. Не все были хорошими и иногда даже хорошие теряют контроль.

Казалось, будто с души упал огромный камень, и впервые за неделю я нашла в себе силы сделать глубокий вдох. Я неуверенно рассмеялась.

– Когда ты успел стать таким премудрым с философским отношением к жизни?

Роланд одарил меня кривобокой улыбкой.

– Эй, я обладаю не только привлекательной внешностью, знаешь ли.

Я откинулась навзничь в траву, испытав головокружение от облегчения.

– Не могу поверить, как сильно я позволила этому заморочить себе голову.

– Может в следующий раз ты придешь к нам, прежде чем доведешь себя до нервного срыва, – упрекнул Роланд. – Не смей никогда больше бояться довериться нам. Никаких больше секретов, ладно?