— Глупо с твоей стороны приходить сюда! — говорил голос так низко и сурово, что было похоже на рычание. — Если бы тебя заметила королевская стража Персиваля, тебя бросили бы в подземелья, прежде чем ты понял бы, что случилось! Ты просто сумасшедший!

Другой голос говорил в ответ, низкий и свирепый.

— Охрана не имеет значения, если выполняешь свой долг. Вскоре подземелья будут принадлежать кому-то другому, и мы посмотрим, кого туда бросят.

Глаза Габриэллы расширились, и она закрыла рот одной рукой. Она узнала второго говорящего. Это был Гете, ее соперник с боевой арены. Но как он попал в замок? Его ведь не было в свадебном списке гостей, и все входы хорошо охранялись.

— Черт бы побрал твою безрассудную гордость, мальчик! — прошипел Барт. — Ты рисковал всем со своим идиотским фокусом во время поединка, и теперь ты осмелился появиться здесь, когда свадьба еще даже не началась! Уходи, пока я не сообщил о тебе королевской охране!

— Вы бы не рискнули, — мрачно пробормотал Гете, но Габриэлла могла сказать по его тону, что он подчинится. Барт резко выдохнул.

— Гости все уже собрались для церемонии, — тихо сообщил он. — Ты можешь выйти через главный вход, пока у дверей в бальный зал никого нет.

Стрела паники пронзила Габриэллу. Она развернулась на каблуках и выскочила из комнаты, прижимая импровизированный букет к груди. Когда она уже приближалась ко входу в бальный зал, то увидела, что вся толпа внутри повернулась к дверям, ожидая ее входа. Глаза тех, кто стоял вблизи, расширились, когда они увидели Принцессу, бегущую к залу. Силой воли Габриэлла заставила себя остановиться, взяла себя в руки и выпрямила спину. Она прошла через двери с отработанной осанкой и отправилась в путь по длинному проходу.

Увидев это, оркестр менестрелей в передней части комнаты, наконец, заиграл на фанфарах. Рядом с ними стоял изрядно уставший король, он покачал головой и криво улыбнулся при виде приближающейся дочери. Дэррик, как обычно, просто наблюдал, лицо его выражало совершенную уверенность, когда она шла к нему навстречу. Выражение Рисс было довольно забавным. Стоявшая рядом Констанция вытерла глаза носовым платком с кружевной бахромой.

Свет от камина гипнотически отражался на расписном потолке, оживляя нарисованные лица давно ушедших королей. Габриэлла сделала глубокий вдох и, дрожа выдохнула, чувствуя себя в равной степени счастливой и взволнованной. Наконец, она встретилась с Дэрриком перед алтарем. Он восхищенно оглядел ее, охватывая взглядом ее великолепное платье и необычный букет, но в конце останавливаясь на ее лице. Его глаза сияли в свете свечей, и она вспомнила тот день за колокольней, когда он впервые раскрыл свои чувства к ней.

«Есть что-то в тебе, что я не могу забыть, — сказал он. — Что-то, чего не видят другие». Но, конечно же, то же было правдой и в отношении нее. Она знала это почти с первой их встречи. Реальность их отношений смущала и раздражала ее, пока она, наконец, не поняла, что это было.

«Я думаю, что мы созданы друг для друга. Возможно, такое случается только в сказках, но я так не думаю…»

Дэррик взял руку Габриэллы, и вместе они повернулись к епископу Тримейну. В этот самый момент она с удовольствием забыла о тревожащей ее тайне незванного Гете.

У нее будет еще достаточно времени, чтобы вспомнить об этом позже.

Было очень поздно, когда она проснулась. Внезапная волна страха окатила ее, когда она огляделась в темноте, на мгновение забыв, где находится.

Чья-то рука обвилась вокруг нее. Она вскрикнула.

— Что случилось? — сонно спросил Дэррик.

При звуке его голоса воспоминания вернулись назад. Это была первая ночь их медового месяца. Дэррик лежал рядом с ней, его теплое тело прижималось к ней под одеялами. Габриэлла испытала запоздалое чувство стыда, что она лежала голой с ним, но чувство это было маленьким и поверхностным. В глубине же она чувствовала, что теперь принадлежит ему, и была совершенно уверена, что она очень скоро привыкнет к этому ощущению.

— Ничего такого, — сказала она, прижимаясь к нему. — Что-то разбудило меня.

Мысленно Габриэлла переиграла начало их первой совместной ночи. Конечно, она испытывала некоторую неловкость, и поначалу она была совершенно уверена, что он нервничал не меньше, чем она сама. Но потом, постепенно, она перестала говорить, перестала думать о том, что происходит, отдалась этому чувству и ему. Дэррик сделал то же самое, и в этом прекрасном блаженстве между словами она вкусила глубину того, что должно стать их совместной жизнью. В конце концов, конечно, они уснули и спали, по крайней мере, до сих пор.

— Очень жарко, — сказал он, откидывая одеяла. Он сдернул халат с ближайшего крючка и надел на себя. Сигила с черным драконом свисала с его шеи, ловя тусклый свет своим сверкающим зеленым глазом. — Слуга растопил камин, как будто зима в самом разгаре, — рассмеялся он и направился к окну. — Что разбудило тебя? Ты помнишь?

— Какой-то шум, — ответила Габриэлла, глядя на огонь. — Я не помню, что это было…

Постучали в дверь. Стук был такой сильный и такой внезапный, что Габриэлла подпрыгнула.

Дэррик все еще держался за ручку окна.

— В чем дело? — громко спросил он. Оба они знали, что никто бы не стал стучать в эту ночь, если бы это не было важно.

— Сир, — раздался приглушенный голос из-за двери, — возникла проблема в темнице. Заключенный сбежал — он сейчас в замке.

Дэррик выслушал, и его лицо слегка нахмурилось. Он посмотрел на Габриэллу и сказал:

— Я сейчас вернусь, Бри. Должно быть, какая-то ошибка.

С этими словами он подошел к двери комнаты, открыл ее ровно настолько, чтобы был виден только его силуэт, и остановился там, на половину в этой комнате, а на половину в коридоре.

— Что это значит? — тихо спросил он. — Я уверен, ты знаешь, что это спальня новобрачных и наша первая брачная ночь.

— Да, сир, — ответил приглушенный голос охранника. — Но в замке этой ночью вы старший офицер, за исключением короля, и я не осмелился разбудить его по такому делу без вашего на это приказа.

Габриэлла видела лицо Дэррика, освещенное в профиль ярким светом коридора. Он задумался на мгновение, а затем сказал:

— Так ты говоришь, что-то случилось в подземельях. Как это произошло?

— Ночной дозорный был убит, сир, — сказал охранник почти шепотом. — Ему перерезали горло. К тому времени как он был найден, заключенный уже сбежал. Охранники периметра сообщили, что никто не покидал замок в течение последних трех часов. Надо полагать, что заключенный и тот, кто его освободил, еще находятся внутри. Это непосредственная угроза, сир. Прикажете разбудить короля?

Дэррик не сразу ответил. Он повернулся и взглянул на Габриэллу, ища встречи с ее глазами, которые были широко раскрыты в темноте.

— Да, — кивнул Дэррик, а потом повернулся к двери. — Но позволь сделать это мне. Ты соберешь дворцовую стражу, тех, кто не охраняет периметр замка, и начнешь тщательный осмотр. Начните с верхних этажей. Нам необходимо удалить их подальше от королевских покоев, а не привести к ним.

— Да, сир, — быстро ответил охранник.

— А ты, — сказал Дэррик, явно обращаясь к другому охраннику в коридоре, — останься здесь и охраняй эту дверь ценой своей жизни. Ты понял?

— Нет, — перебила его Габриэлла и, сбросив одеяла, потянулась за своим платьем. — Я не останусь здесь! Я иду с тобой в покои моего отца.

Дэррик закрыл дверь и пошел к ней навстречу. — Ты знаешь, что не можешь сделать это, Бри. До тех пор, пока мы не найдем преступников, считается, что замок подвергся нападению. Принцесса и король не должны находиться в одном месте, чтобы не быть сраженными одним и тем же убийцей.

— Я знаю протокол, — сказала она, натягивая платье. — Но это не убийцы. Они пойманные в ловушку мыши, которые не могут найти выход. Я не буду ждать здесь.

Дэррик положил руки ей на плечи.

— Ты должна. Мы не можем рисковать. Протокол для твоей же безопасности.