— И тебе больше не нужна сила? — с еще большим наигранным удивлением спросил голос. — Ты больше не хочешь изменить этот мир?..

— Нет! — закричал я.

— Откажешься от чуда? — в голосе моего собеседника вдруг прозвучало сомнение и даже испуг.

— Не хочу! Делай!

Злость, поднимавшаяся у меня изнутри, пошла вверх — от живота к самому горлу, и ударила в виски, пытаясь вырваться наружу. Я сделал шаг, другой. Вперед, по направлению к голосу. Рукоять ножа впилась мне в ладонь.

— И ты вот так отпустишь Скрижали?.. — не веря в происходящее, забормотал голос. — Отступишься от всего, что ты делал? Предашь Истину? Скрижали… — Он начал меня уговаривать, словно молил о пощаде: — Подумай! Источник Света! Ты не можешь…

— Я могу. Могу… — прошипел я, переполняясь отчаянием и гневом. — Я могу! Я готов! Все кончено! Сделай это!

Я шел на голос и вот уже видел перед собой силуэт. Громоздкое создание в черном просторном балахоне или плаще маячило передо мной. Он — этот страшный шаман — был передо мной. Убийца моего отца. Мой убийца.

Я прошел весь путь до конца. Я дошел. И вот он — тот, кому от самого моего рождения принадлежит моя жизнь. Тот, кто посчитал себя вправе потребовать себе мою жизнь. Вот он, передо мной, в этом черном одеянии.

— Сделай это!!! — заорал я и схватил его за полы плаща. — Сделай!

Что было сил я дернул одеяние шамана. Покрывало слетело…

— Нет, сделай сам… — удовлетворенно, спокойно ответил голос.

Я стоял перед огромным, во весь рост зеркалом и смотрел на свое собственное отражение.

Высокая фигура ссутулившегося человека с занесенным для удара ножом.

— Сделай… — повторил он. — Позволь своей цели уничтожить тебя.

Я стоял перед своим отражением.

«Убить кого-нибудь задумал?.. Сдохнешь ты скоро…» — сказала моя Смерть.

Слезы покатились из глаз.

Сейчас все закончится.

Убить шамана…

Человек в зеркале вздрогнул. Нож в его напряженной руке медленно пошел вниз. Острие блеснуло у самой груди.

«Тебя — двое», — повторил Источника Света из моего сна.

Колющая боль жадным пламенем лизнула область сердца.

Передо мной — тот самый шаман. Тот, кому от рождения принадлежит моя жизнь. Его жизнь.

«Что значит: мысль там, куда ты идешь?» — прошептал во мне Источник Света.

Мне одному принадлежит моя жизнь. Да! Я понял это! Мне одному… Я понял это не логикой, не умом, не мыслью. Я понял это внутри…

Смерть не имеет никакого отношения к жизни. Это другая реальность. Да! И мне принадлежит моя жизнь, а не смерть. Мне одному! И этого довольно! Довольно!

Моя жизнь!

«Я всегда здесь…» — повторил Источник Света.

Я улыбнулся.

Ноги подкосились, словно кто-то резким движением дернул меня за щиколотки.

Человек в зеркале упал на пол.

— Сюда! — услышал я сквозь опускающуюся на меня пелену смерти.

— Данила, ты?.. — прошептал я, не веря своему счастью.

— Нашел?! — послышался тревожный голос Андрея. — Господи, нашли! Нашли! Слава богу!

— Андрей?.. — я чуть повернул голову. Данила, а вслед за ним и Андрей, переступив порог моей хижины, ворвались внутрь.

— Успели! — чуть не плача прошептал Данила, прижимая к груди мою голову. — Анхель! Анхель, господи! Успели! Успели…

Ты нужен — таков смысл шестой Скрижали. Но нужен не зачем-то, а сам по себе. Необходимо понять этот странный, загадочный, необъяснимый факт — необходимости себя. Даже не понять, а принять — просто, безапелляционно, естественно.

Именно в этом и заключалась тайна шестой Печати — не искать абстрактный смысл жизни, не самоуничтожаться на пути к достижению «великой» цели, а просто жить. Хранить сокровище своей жизни и преумножать его своей радостью.

Боль и отчаяние — вот чувства, которые испытываешь, отправляясь на поиски иллюзорной мечты. На этом пути ты живешь не своим умом, а своей целью. Но что такое твоя цель, если ты сам несчастен? Что она — если ты и не живешь вовсе?

Когда ты болен целью, болен этой страстью, ты — болен и жаждешь излечения. Но что есть излечение, если не уничтожение боли? А всякое уничтожение — это не достижение, не обретение, не счастье. Это отрицание. Потеря.

Свобода — это не отсутствие ограничений. Свобода — это мужество быть и радость от бытия. И именно в этом состоит смысл шестой Скрижали, открывшийся нам лишь теперь, когда шестая Печать снята и более не тяготеет над нами.

Об этом говорили мои друзья — Данила и Андрей. Те, кто, обнаружив мою пропажу, бросили все и, не думая ни о риске, ни об опасностях, последовали за оказавшимся в беде другом. Ни обиды, ни сожаления, ни тени осуждения. Помощь. Забота.

Они говорили — весело, оживленно, радостно. А я смотрел в окно самолета, готовящегося взять курс на Россию. Больше двух недель с того дня мы провели сначала на Гаити, потом в Мексике. Мне сделали операцию. Залатали раны. Я снова живу.

Точнее — не снова. Впервые.

Мои друзья говорят, шутят, а я смотрю в окно. Там, на взлетном поле, суетятся люди — обслуживающий персонал, техники, перевозчики грузов, летчики. И никто из них не замечает старой седой женщины в прохудившемся пончо.

Она уселась прямо на взлетно-посадочной полосе, развязала свой узелок и как ни в чем не бывало перебирает драгоценные камни, некогда украшавшие один фамильный браслет. Я смотрю на нее, и мне спокойно. Я возвращаюсь в Россию.

Осталось последнее испытание.