- Ну и перестань тогда смаргивать, - проворчала Катрин. - Я бы сходила и помогла. Но как? Нельзя же переться наобум. Я в том октябре действительно никого и ничего не знаю. Такие тонкие операции годами готовятся.

- Готовятся годами, а в первые пять минут все запланированное идет к чертям. Ты сама это сколько раз утверждала. С другой стороны, если идти с "коллегой", у которой все "наперекосяк" по определению, удвоенные "косяки" могут дать плюс.

- Ты стала очень по-русски мыслить, - отметила хозяйка Медвежьей.

- О, очень странно, с чего бы так, да. Пойдем к Андрею, уточним детали?

Во втором конверте оказалась внушительная пачка пропусков и мандатов, с еще не проставленными датами - скопированы документы были просто шикарно. Еще имелось свежее офицерское удостоверение: МО СССР, капитан Мезина Е.Г., датированное апрелем 1963-го.

- Повысили, - Катрин со вздохом налила себе пива. - Фото только очень юное. Недостоверно.

- Ты почти не меняешься, - заверил Андрей. - И форма тебе все-таки удивительно идет.

- Ну да, все та же дура и опять в форме. Кстати, не факт, что наш "коллега" согласится, - напомнила о очевидных сложностях ситуации внезапный советский капитан. - У нее планов громадье, учебный график, командировки, конференции, просто удивительно загруженная личность.

- Такой шанс попасть в историю и она не воспользуется? - скептически покачал головой Андрей. - Ты ее попытайся сдержать. Там и так две революции было, а так еще третья наметится. Какая-нибудь Декабрьская-Махновская.

- ОНО походило, посмотрело и свой марксистко-анархический пыл поумерило, - заверила Флоранс. - Даже чуть жаль наблюдать такое крушение веры в азартность человечества.

- Увы, кто из нас не разочаровывался в идеальности мироздания, - согласился консул. - Я пойду, пожалуй. Проводники к месту вам, естественно, не нужны, а как определитесь со снаряжением - живо забросим. ФСПП в курсе, все затребованное изыщем незамедлительно. "Коллеге" от нас с Маней пламенный привет! Ой, чуть не забыл...

Младшей наследнице "Двух Лап" был вручен замечательный кукленок с моргающими глазами, и Андрей отбыл по неотложным дипломатическим делам.

- Жуткая жизнь у людей, - проворчала Катрин, - вообще дома не бывают. В этом смысле я, действительно, куда повезучее буду. Собираемся, что ли?

* * *

- ...И кортики достав,

Забыв морской устав,

Они дрались, как тысяча чертей.

Все ленты сорваны,

Тельняшки порваны...^[3]

- напевал гуманоид, энергично шагая по пляжу. Голос у певца (вернее, у певицы, ибо женственное начало угадывалось очевидно и несомненно) был негромок, но не лишен приятственности. Да и сама внешность даркши - легкая и безупречно стройная, лишенная всяких там мясистых излишеств, сомнительных выпуклостей и округлостей, не могла бы не восхитить понимающего наблюдателя. Ровные руки и ноги с утолщениями составов-шарниров, небольшая гладкая голова с аккуратными дырочками ноздрей и небольшими круглыми глазками, обладающими необычайно ясным взором. Все это непомерно лаконичное совершенство было обтянуто плотной, слегка глянцевитой безволосой кожей, уникально приятного глазу, неповторимого оливкового колера. Всякие там ассоциации с прямоходящим чучелом лягушки - абсолютно неуместны! Во-первых, чучела не поют, во-вторых, каждый образованный человек сразу бы понял, что ему посчастливилось лицезреть представителя племени коки-тэно. Знаменитейшие оборотни, способные имитировать любую личину и образ, непревзойденнейшие шпионы, путешественники и исследователи! В своем естественном облике! Ну не редчайшая ли удача?!^[4]

Из одежды на уникальном дарке имелись лишь тельняшка, почему-то в зеленую пограничную полоску, и ремень с внушительным ножом.

- Да что ж такое тяжеленное?! - вопросила оборотень у волн, перекладывая ведро в другую руку. Ведро, мятое, жестяное, в очевидных остатках ярко-красной нарядной краски, наполняли массивные раковины пяточниц. Судя по всему, емкость для сбора моллюсков была позаимствована с иномирового пожарного щита.

Профессор, кренясь под тяжестью ведра, взобралась на песчаный обрывчик и увидела гостей:

- Ого, какие человеки! И с охраной!

Под охраной, видимо, подразумевалась Блоод, которая была скорее проводницей, а не телохранителем.

Дамы-дарки дружески обнялись, Лоуд глянула на двух визитерш-человеков и милостиво разрешила:

- Ладно, можете меня поцеловать. Только без этих... без страстностей.

Флоранс, смеясь, чмокнула, зеленоватую щеку, а Леди Медвежьей проворчала "обойдешься" и подхватила тяжелое ведро.

- Вот! Практичный деловой подход! - восхитилась оборотень. - Уважаю! А что у вас стряслось? Просто так вы же хрен заявитесь.

- Это к Леди, - Блоод указала великолепным когтистым пальчиком. - Проблемы там. Кормить улитками? Будут?

- Вот прямо для вас и собирала, - вздыхая, заверила оборотень. - Чего ж теперь делать, сварим устриц. Но на шампанское не рассчитывайте!

Дамы направились к костру, над которым уже висел котел, испускающий весьма приятный рыбный наваристый аромат. У костра сидело семейство оборотня, оно же шпионско-боевой экипаж, и молча наблюдало за встречей. Невысокий черноволосый мужчина, с вечно-недобрым выражением точеного смуглого лица и именем Укс, и совсем юный парень, тоже худой, поджарый, обветренный-ободранный, хотя и успевший поспешно причесаться при появлении нежданных гостей - этот оболтус отзывался на неофициально-укороченное имечко - Гру. Рядом с бродягами валялся английский бульдожек, на редкость кривоногий, но симпатичный. Гостей он знал, потому беспокойства не проявлял, продолжая бдительно приглядывать за берегом и дюнами.

- Садимся, ложки готовим, раз уж заявились, - радушно пригласила Лоуд. - На первое рыбий кулеш по-речному-морскому, мне Гек рецептик подогнал.

- Гм, это интересно, - признала Катрин. - Авторство рецепта Гека, который с Чуком, или американского происхождения?

- Опять эта въедливость! Ну, вот какая разница с твоим-то аппетитом? - покачала головой оборотень. - Говорю же "по-речному", по-миссисипски. Падайте!

Гостьи расселись - Блоод, понимающая, что будущий разговор ее касается мало, опустилась между мужчин. Хозяйки "Двух Лап" заняли место рядом с оборотнихой.

Супчик оказался весьма недурен. Трактовать приписываемое авторство рецепта следовало осторожно: среди своих друзей Лоуд от вранья отдыхала, но шуточки у нее случались столь многослойными, что лучше не особо вникать. Гек Финн или кто другой придумал, но вкусно.

- Так что там у вас зачесалось? - перешла к делу оборотень, вытирая коркой лепешки опустошенную миску.

- Тебя вербуем, - прямолинейно сказала Катрин. Выделенная на двоих с Фло миска уже опустела, а переходить к сути дела следовало сразу и конкретно.

- Понятно, что меня, не Блекх же вам понадобился, - Лоуд указала на встрепенувшегося пса. - Кобелей у вас и так хватает, а я единственная. Что? Где? Когда? И сколько?

- Петроград, 1917-й. Октябрь по старому стилю. Кто-то влез в революцию и события рискуют поменять курс. Изыскиваем виновников, сдаем компетентным органам.

- Органам на органы, гм... - оборотень почесала ушное отверстие черенком ложки и решительно сказала: - Не пойду! Звиняйте, любы друзи. Во-первых, я там уже была. Во-вторых, это воистину замечательные, интересные дни. Но печальные! Только подумать: такой великолепный шухер, а через какие-то семьдесят лет - полный пшик и импотенция. Как вспомню, так у меня наступает меланхолия и отсутствие аппетита. Этак и до проблем с пищеварением недалеко. Это, кстати, от проклятых галет. Да и главное - погода там отвратительная! Ужасен Петербург в осеннюю пору. Особенно, когда октябрь вообще ноябрь. Меня эта двойственность месяце-наименования всегда возмущала.

- Меня тоже, - призналась Катрин. - И насчет погоды совершенно согласна. "Шухер" я чуть иначе оцениваю, но не суть важно. Тревожит и смущает иное. Слушай, ты ведь когда там изучала революцию и шлялась по митингам, в суть не вмешивалась?