Он был далеко, но Тира почувствовала его, как сильную пощечину, а после появился и сам маг. Белокрылой птицей он ударился об Аргелора, когтями расцарапав ему лицо. Магии хватило ненадолго. Обмякшее, уже человеческое тело, неуклюже приземлилось возле черного дракона. Иллигеас сильно рисковал и поплатился за это, хоть и успел ослабить смертельную хватку Аргелора.

— Беги! — закричал он Тире.

Его силы были на исходе, и их едва хватило, чтобы на краткое время ослепить Аргелора. Иллигеас толкнул Тиру к скалам, туда, где поток обрывался в пустоту.

— Беги! — повторил он.

Удар Аргелора сбил его с ног. Маг рухнул на камни, и Тира увидела его кровь. Ее брат оказался слишком сильным, и на этом не остановился. Вторым ударом он сбросил Иллигеаса в пропасть. На камнях остались только следы его крови, ярко-алые, а Тира стояла, как каменная, не в силах пошевелиться. Где-то далеко внизу раздался всплеск. Боль и отчаяние вмиг вернулись к ней и заволокли ее густым туманом. Перед собой она видела уже не брата, а холодного и далекого чужака. Развернувшись, она прыгнула вниз, в пенящиеся струи водопада, и ледяная вода смешалась с ее слезами. Теперь у нее не было брата, и остатки надежды на его возвращение разбились на острые осколки. Остались лишь два дракона и их вечная борьба.

Воды озера выбросили Тиру на берег. Тут, внизу, рос густой темный лес, и вой безликих быстро привел ее в себя. Оглянувшись, она увидела большого оленя с ветвистыми рогами, который, не мигая, глядел на нее и будто звал за собой в чащу.

Тира оглянулась. Водопад ревел, и над озером стояла водяная пыль. Иллигеаса видно нигде не было, сколько бы она не вглядывалась в чужие берега. На этой земле царил холод. Иллюзия или быль, но ветер пронизывал мокрую одежду. Вдобавок, над скалами снова пронесся вой. В последний раз, глянув на озеро и водопад, Тира хотела повернуть в лес, только падение ее наставника все еще жгло память. Она вновь ступила в воду, зайдя в озеро по колено. Тотчас же она ощутила на себе пронзительный взгляд. На нее смотрел уже не олень, а хозяин леса, и взгляд его предостерегал об опасности. Рядом с ним мелькнула знакомая тень гидрала. Зверь бесшумно рванул в чащу, и хозяин леса указал на его след.

— Иди, иначе твой маг напрасно тратил силы! — вдруг заговорил хозяин. — У меня нет прав вмешиваться сейчас, но лес тебе поможет. Торопись!

Дух леса исчез, растаяв среди деревьев. Тире пришлось последовать его совету. Вой безликих слышался уже совсем близко, да и об Аргелоре не стоило забывать. Постояв немного, Тира коснулась своего сердца, а затем воды. Так она выражала скорбь по Иллигеасу. После она пустилась бежать в самую глубь чащи, что раскинулась у подножия высоких скал. Вера в помощь доброго духа лишь ускорила ее бег, а лес, будто сам убирал все препятствия на ее пути, оставляя их другим.

Далеко за иллюзорными землями, Архимаг и виду не подал, что все пошло не по его задумке. Тритрагдорские маги обеспокоились. Их ученики уже рыскали в поисках Тиры, только их пути оказались ложными. Лес заманил их в болото, в самую топь, откуда они едва смогли выбраться. Безликим повезло больше. Они сразу взяли след, да и Аргелор не отставал.

Бежать Тире пришлось долго. Земли игрищ были запутанными и обширными. Грань между ними и реальным лесом едва виделась, и Тира все же ее заметила. Бег в иллюзии отнимал много сил, последний прыжок дался с трудом, и она оказалась в другом лесу. Даже помня карты, она не сразу узнала лесных исполинов.

Тиру выбросило в пограничье. Эти земли никому не принадлежали. Тут не существовало дорог и троп, только узловатые корни, травы и высокая крона, сквозь которую солнце еле проглядывало. Переведя дыхание, Тира припала к ледяному ручью. Сделав всего несколько глотков, она ощутила рядом с собой чужое присутствие. Серая тень безликого стояла возле нее с мечом наголо только бить отчего-то не решалась. Тира отпрянула. До ее ноздрей донесся запах истинного металла, и этот металл ковала тьма. Занесенный меч дрожал в холодном воздухе. Тень словно не имела тут силы. Но длилось это не долго. Призрак безликого стал плотнее, меч поднялся выше, сверкнув на солнце и стремительно опустился.

Вдруг совсем рядом просвистела чья-то стрела. Она пронзила тень насквозь и воткнулась в дерево за ней. Уже другая тень мелькнула за ручьем и исчезла. И снова Тира побежала, хоть ее руки и горели огнем магии. Ее сила могла остановить безликого, только неуверенность не дала ей этого сделать. Злая сама на себя, она бежала, а безликий догонял ее на своем звере. Его магия будто разрывала пространство. Его теснил сам лес. Тира это чувствовала, и вдруг с ее руки сорвался белоснежный шар. Этот свет ударил в безликого, вмиг лишив его седла. Раздался вой, и меч полоснул по Тире, разодрав зеленый плащ. Бежать дальше было нельзя. Безликий бы нашел ее след, а гидрал, обещанный Иллигеасом, ждал далеко впереди.

Тень встала и вновь занесла меч, а магия Тиры, как назло отказалась слушаться. В руках не хватало нужного оружия. Тут не пригодились и навыки ректора Боевого Крыла. Оставалось лишь вспоминать уроки отца, и тогда Тира напала первой. Меч скользнул мимо, а руки сжали горло безликого. Едва коснувшись его, Тира закричала от боли. В руку будто иглы впились, и Тира отшатнулась назад. Тень пронзила вторая стрела. На этот раз она прошла тяжело, и коснувшись земли, рассыпалась в пепел. Безликий замер. Его силуэт затрепетал и исчез, однако на смену ему спешили другие.

Тира едва разглядела силуэт лучника за деревьями. Он мелькнул и пропал. Лес вокруг опять изменился, и Тира поняла его язык. Он приглашал ее следовать за лучником в его чащу. Лес уводил ее от стаи безликих и Аргелора. Оставалось прислушаться и бежать, пока те ее не нагнали.

Неизвестный лучник немного отвлек ее от мыслей об Иллигеасе. Тира гналась за его тенью, не замечая пройденного пути. Лишь к сумеркам усталость заставила ее остановиться. Вой безликих еще слышался, но очень далеко, и Тира наконец-то упала на прохладный мох. Она вжалась в его сырость, стараясь остыть от бега. Тело горело, и только сейчас она заметила свой голод и жажду. Она не ела с прошлого вечера, и к усталости прибавилась слабость.

Тем временем, сумерки сменились ночью. В лесу стало темно. Одни звери вышли на охоту, другие уснули в своих норах. Тира слышала их урчание, но не боялась. Не трогай зверя, и он не тронет тебя, этот закон она помнила. Отдышавшись, она спустилась к заболоченной заводи, чтобы умыться. Тут лес и впрямь выглядел другим, необычным. Тира и раньше видела большие деревья, но эти исполины не шли с ними ни в какое сравнение. Толстые темные колонны подпирали зеленый свод высоко над головой. На грубой коре виднелись лиловые вкрапления, похожие на кристаллы. Ими оказалась засохшая смола. Внизу и вверху леса кипела жизнь, а под ногами стелились мхи и витиеватые корни.

У заводи деревья поднимали свои корни, как гигантские арки, с которых свисали колючие вьюнки. Застоялую воду Тира пить не стала, а другой тут не было, как не было и еды. Устало опустившись на замшелое бревно, она стала думать о том, как быть дальше.

За ее спиной стояла неслышная и невидимая тень. Чужак перед ней, вызывал смешанные чувства. Чуткий нюх улавливал запах человека, к которому примешивалось еще что-то, не совсем понятное. Чуть шевельнувшись, тень натянула лук. Таково было правило, убивать всех чужаков, кто бы, не являлся в эти земли, хоть последние и относились к пограничью. Тетива натянулась до предела, а после умелые пальцы отпустили стрелу.

Сильный удар в спину сбил Тиру с бревна, и она упала лицом в воду. От сбившегося дыхания она едва не захлебнулась. Болотная вода залилась в нос, и громко кашляя, Тира сумела все-таки быстро выбраться на берег. Откинув мокрые волосы назад, она огляделась. Боль в спине к этому моменту как раз достигла своего пика. Стрела не проткнула и даже не поцарапала ее кожу, только оставила кровоподтек и неприятную боль. Спина горела от этого удара, и первые мгновения Тира дышала через раз. Когда боль медленно разлилась по всему телу и начала утихать, она осторожно наклонилась и подняла длинную стрелу с земли. Ей она показалась знакомой. Точно такая же стрела пронзила безликого. Тира крутила стрелу в руках и ничего не могла понять, пока из-за дерева не вышел сам лучник, а вернее лучница.