Элиани сменила новое шикарное платье на привычные брюки и тунику и выскользнула из своей спальни. Она старалась не шуметь, чтобы не привлечь внимания Зиннираэль, старенькой экономки, страдающей бессонницей и желанием знать грязные секреты каждого в этом доме. Проходя мимо её спальни, Эли даже дыхание задержала, хоть и знала, что это смахивает на паранойю. Три коридора, два этажа вверх – и вот она уже у двери в его покои. Девушка поморщилась, ощущая себя наивной дурочкой, подняла трясущуюся ручку, собираясь постучать, но вдруг услышала голоса. Они доносились с балкона смежной комнаты – там Льиннел завтракал и читал, когда позволяла погода. Дверь в саму комнату была открыта, а проход на улицу закрывали шелковые занавески, собранные изящными волнами. Эли думала, Льиннел даёт распоряжения кому-то из слуг, и приблизилась, собираясь выйти к нему, когда услышала голос короля:

– Мы не можем оставить это на самотёк. Пусть она хоть трижды смышленая, эта пигалица ничего не смыслит в политике. Нираэль готовился к этой миссии двадцать лет, и даже он ещё не готов заменить прошлого посла.

– И что ты предлагаешь делать? Отказать вожаку минт было бы самым нелогичным решением из всех, что мы могли принять, – ответил ему Льиннел, – Ты ведь знаешь, как они упрямы, когда речь касается поощрения за заслуги перед семьёй вожака.

– Да, я знаю. Я всё таки не настолько стар, чтобы забывать очевидные вещи. Но девчонку нужно держать в узде. Нужно убедиться в том, что она будет соблюдать наши интересы.

– Каким же образом?

– А ты женись на ней. Я видел, как она на тебя смотрит, ты наверняка уже отведал её любви.

– Я не сплю со своей прислугой, дед.

– Ты ещё молод, – усмехнулся король, – И честолюбив. С возрастом ты поймёшь, что привязав к себе женщину с помощью чувств – любви, вожделения, страсти, не важно – ты получаешь верного соратника, который поможет тебе в любой ситуации.

– Или врага, – в ответ усмехнулся Льиннел.

– Тебе должно хватить мудрости, чтобы оставить её другом.

– Мой отец настаивает на свадьбе с Сильтранией.

– Да, – презрительно потянул дед, – Твой отец недальновиден. Леди Альмони богата и благородна, но глупа, как пробка. От этого союза ты выиграешь гораздо больше. А может быть, её убьют, как предыдущего посла, и ты в скором времени вновь будешь искать невесту. Я поговорю со своим сыном, он не откажет мне.

Эли в ужасе схватилась за рот, словно маленькая девочка, и попятилась обратно к двери. Последнее, что она услышала, были слова Льиннела:

– Я согласен. Я на ней женюсь.

Элиани выбежала, и понеслась обратно в свою комнату, не заботясь в этот раз об издаваемом шуме. Она чуть не сбила с ног мальчишку пажа, устало тащившегося в свою комнату, и, даже не извинившись, побежала дальше.

Эли знала, что не уснет, поэтому на кровать даже не взглянула. Она запрыгнула на свой любимый широкий подоконник, поджала колени к груди и долго смотрела на открывающийся из окна пейзаж. Сегодня ночь была ясная, звёзды мирно мерцали на небе, от луны по верхушкам деревьев катилась полоса серебристого света. Казалось, можно ступить из окна и побежать по этому полю из листьев. Завтра она уедет отсюда, из места, что привыкла считать своим домом. От любимого мужчины, который оказался не таким благородным, как она себе представляла. Эли не плакала - она разучилась реветь ещё в детстве, когда своими глазами смотрела, как её маму разрывают на части кораи. Она лишь гадала, хватит ли у неё сил отказать Льиннелу.

Глава 2

Глава 2.

Господин пришел к ней рано утром. От стука в дверь она вздрогнула, и неуверенно оглянулась, пытаясь вспомнить, что вчера произошло. От сна в неудобной позе болела шея, и Эли приблизилась к двери, растирая затекшие мышцы.

– Ты уже встала, – улыбнулся Льиннел, когда девушка открыла дверь, – Выглядишь усталой, ты хорошо спала?

– Нет, ужасная была ночь, – не стала обманывать Элиани. Льиннел прикрыл за собой дверь и шагнул к ней, пытаясь обнять, но Эли отстранилась, делая вид, что не поняла его намерений.

– Эли, – начал мужчина, – Ты скоро уедешь, и времени на ухаживания у меня, к сожалению, нет. Но ведь мы так давно друг друга знаем... ты для меня совсем родная. Я подумал, что не стоит откладывать это решение. Выходи за меня.

Эли побледнела, чувствуя, как от волнения закружилась голова. Собраться с силами было неимоверно сложно, но девушка подняла на него взгляд и твёрдо, насколько могла, ответила:

– Господин, мне приятно ваше внимание, но я никогда не думала о возможности таких взаимоотношений между нами. Для меня всё это слишком скоро, я не уверена, что смогу ответить на ваши чувства взаимностью.

– Но вчера...

– Я была потрясена всем случившимся и поступила необдуманно. Я благодарна вам за поддержку, но мне очень жаль, что мой поступок вселил в ваше сердце надежду. Надеюсь, вы сможете простить меня, господин.

Льиннел выглядел таким раздавленным, что у Эли защемило сердце. Он кивнул, возвращая своё самообладание, выпрямился, поднял подбородок так, что теперь смотрел на Эли свысока, что придавало его виду отталкивающую надменность. Эли ненавидела, когда он вот так на неё смотрел, это всегда означало, что он очень сильно расстроен и пытается скрыть свои чувства. И сейчас причиной его волнений была она, что делало Элиани вдвойне несчастной.

– Спасибо за откровенность, – холодно сказал он, – Вы выходите в десять утра, я прошу тебя, будь к этому времени готова.

Мужчина развернулся и вышел из комнаты, не удостоив её даже взгляда на прощание.

Уложив в сумку свой нехитрый багаж – три смены одежды, сухофрукты, фляжку с водой и любимую книгу, в которую были бережно вложены портреты мамы и Льиннела, Элиани медленно шла к собирающейся процессии. На каждом этаже фасада, который смотрел во двор, были длинные, во всю ширину здания, балконы. Они соединялись между собой изящными винтовыми лестницами с витыми перилами, вертикальные балки балкона были густо оплетены диким виноградом. Эли с тоской понимала, что ей вряд ли когда-то ещё придется здесь погулять. Наверху пахло свежестью и терпким ароматом листвы, недавно срезанной садовником, но чем ниже Эли спускалась, приближаясь ко двору, тем сильней чувствовались иные запахи. Лошадей, уставших от ожидания и нервно переступающих копытами – они пахли опилками, дёгтем и ветром. Больше книг на сайте кnigochei.net Минт, вальяжно развалившихся на веранде – запахи шерсти, тепла и немного пота. Ситрайцы, сновавшие вокруг, казалось, своего запаха не имели, он терялся в навязчивых ароматах цветов. Но Элиани отчётливо помнила, как пах Льиннел – свежестью, травяным мылом и ванилью. Он стоял во дворе, недалеко от ворот, говорил что-то конюху, и даже не взглянул в её сторону, когда девушка медленно спустилась по ступеням. Эли разочарованно закусила губу – где-то в глубине души она надеялась, что Льиннел вернётся к утреннему разговору и докажет ей свои чувства. Но надежды таяли с каждым шагом, сделанным в его сторону. Когда Эли подошла совсем близко, он, наконец, обратил на неё безразличный взгляд, опустил голову в еле заметном кивке и сказал:

– Госпожа посол, ваша лошадь уже готова. Займите своё место, пожалуйста.

Так сухо. Так официально. Элиани словно морозом обдало. Девушка криво улыбнулась и пошла к своей лошади, легко запрыгнула в седло. Дилла, её дорогая, любимая кобыла, фыркнула, обиженная отсутствием привычного тёплого приветствия. Но Эли не могла сейчас думать о чьих-то чувствах. Лишь о злости, разрастающейся в её сердце, которой она привыкла заменять и страх, и боль, и разочарование. Минты начали подниматься, проходить вперёд, ближе к выходу. Элиани продолжала злиться, и лошадь, словно впитывая её настроение кожей, усиленно замахала хвостом, фыркнула, и даже ударила несколько раз копытом передней ноги. Как только ворота открыли, Элиани легко пришпорила кобылу, и та, с благодарностью, бросилась вперёд, оставляя позади все проблемы. По крайней мере, Эли так казалось. Почти добравшись до леса, девушка потянула вожжи, и Дилла притормозила. Тогда-то её и догнал Нираэль. Парень поравнялся с Эли и раздраженно спросил: