– Значит, ты уже забраковала эту группу? – Кэрол покачала головой.

– Мне не хочется заходить так далеко. С другой стороны, я не могу назвать результаты успешными. По-моему, это где-то посередине.

– Шаг в правильном направлении?

– Да. Шаг в правильном направлении. А когда мы преодолеем трудности с продуктивностью растений, то сделаем еще более дальний шаг вперед.

– По-моему, ты оптимистка.

– Да. Я очень оптимистично настроена. У нас ведь были и другие трудности, но каждый раз мы их успешно преодолевали. Я не сомневаюсь, что мы повысим способность растений выделять кислород, и когда-нибудь мы достигнем цели...

– Вывести растения, которые размножаются, как бешеные, и извергают из себя кислород, как вулканы выбрасывают лаву? Создать виды, которые могли бы превратить смерзшийся комок грязи в приличную планету класса "М"?

Кэрол взволнованно посмотрела на Кирка.

– Кажется, мои слова?

– Да. Тогда тебя привлекли к работе над проектом Швиммера. Я слышал по межгалактическому радио насчет комка грязи и по твоему голосу смог представить, как ты волновалась.

На мгновение в морозном воздухе воцарилась тишина. Внезапно собеседники почувствовали незримую нить, протянувшуюся между ними. Чувства, тлевшие, как угольки, много лет, вспыхнули с новой силой.

– Как бы там ни было, – заговорила Кэрол, – мы повернули свои взоры от Буа-де-Булонь и Шервудского леса к подножиям окрестных холмов. Таким образом нам удалось проверить на практике действие технологии "Джи-Семь".

– А новые гибриды?

– Следующая партия образцов, которые я хочу испытать, не гибриды. Ты видел когда-нибудь клингонские цветы?

Кирк едва смог скрыть снисходительную улыбку.

– Нельзя сказать, что видел. А где ты достала этот цветок?

– Много цветов. Помнишь клингонский корабль, который несколько месяцев назад нашел "Потемкин", вернее, корабль, который потерпел аварию?

– Конечно. Корабль, у которого взорвались импульсные двигатели. Все на флоте только и делали, что чесали языками об этом. Но...

– Парочка отсеков на корабле осталась неповрежденной, один из них – капитанский. Хобби капитана, видимо, было выращивание огонь-цветов.

– Понимаю, – ухмыльнулся Кирк.

– Самое забавное, – продолжала Кэрол, – что огонь-цветы по всем параметрам превзошли другие растения в саду. При этом я не работала с их генами. Конечно, сохранились и все недостатки, и главный из них – что цветки не могут ужиться со своими соседями. Но я надеюсь, что мы найдем растения, с которыми огонь-цветы будут жить мирно.

Кирк поднял голову и посмотрел на золотистые верхушки хвойных деревьев, устремившихся в белесовато-голубое небо.

– Все ясно. Значит, надо найти способ либо приручить огонь-цветы, либо вырастить гибрид с нужными свойствами, либо воздействовать на клингоновские цветы лучами "Джи-Семь" и исправить их недостатки. А что потом?

– Ты имеешь в виду, какое направление мы выберем потом?

– Да. Каким будет следующий шаг?

– Все зависит от того, – объяснила Кэрол, – как долго Федерация будет верить в нас. Скорее всего, мы найдем другую планету. Может быть, не такую, как эта, где атмосфера практически пригодна для жизни, хотя здесь и нет местной фауны. Мы выберем холодную планету, непригодную для жизни. И мы изменим ее, превратим в цветущий сад.

Замечтавшись, Кэрол, казалось, унеслась мыслями в заоблачные дали. Глядя на нее, Кирк не мог не улыбаться.

За золотистыми лапами хвойных деревьев садилось солнце, окрасившее дома колонистов в розовый цвет.

– Послушать тебя, так ты счастлива здесь, – заметил Кирк.

Кэрол впервые после прибытия капитана пристально посмотрела на него.

– Да. Я счастлива. Такой я не ощущала себя очень долго. Конечно, я ворчу на растения, если они не хотят выделять кислород, но мы серьезно продвинулись в этом направлении, и это, Джим, наши реальные достижения. Впервые я почувствовала, что мы сможем видоизменить любую планету.

– Трудно представить, – отозвался Кирк.

– Тем не менее, это обязательно произойдет. Не знаю, когда, но непременно сбудется, – с уверенностью произнесла Кэрол; в ее глазах отразились лучи заходящего солнца. – Я горжусь тем, что здесь есть частичка и моего труда. Обустройство безжизненных планет для грядущих поколений – самая волнующая, самая потрясающая вещь на свете, и я не жалею, что посвятила этой работе всю свою жизнь.

Капитан с уважением посмотрел на собеседницу.

– Никто не смог так заставить Федерацию повернуться лицом к этой проблеме, как ты. – Кэрол пожала плечами.

– Не знаю. Я думаю, лишь благодаря энтузиазму и настойчивости доктора Будро, мы смогли поднять нашу колонию на ноги. Без него я до сих пор проводила бы свои исследования в лаборатории на Земле, – после некоторой паузы Кэрол спросила:

– А что же ты, Джим? Счастлив?

– Полагаю, что счастлив, – задумчиво ответил Кирк. – Большую часть времени. Я имею в виду, что быть капитаном корабля – это не только слава и захватывающие приключения. Жизнь людей полностью зависит от моего умения и мастерства, моей способности как капитана обеспечить их безопасность. И слишком часто я должен находить компромисс между чувством справедливости и официальной политикой федерации, – Кирк с наслаждением вдохнул прозрачный и морозный воздух, который становился все холоднее и холоднее. – Но моя служба имеет и преимущества. Всегда есть возможность путешествовать между звездами, каждый день узнавать что-то новое, чего многие еще не видели и никогда не увидят. И каждый полет – это испытание характера.

Кэрол молча кивнула и отвернулась, словно ее внимание привлек посторонний шум или шорох.

Когда она вновь заговорила, в голосе послышались нотки печали.

– Ты смог бы сменить свою профессию на другую?

Капитан понял подоплеку вопроса и замешкался с ответом.

Он уже слышал когда-то подобное, только в слегка измененной форме. На этот вопрос у Кирка был лишь один ответ.

– Нет, не поменяю, не смогу, – твердо ответил он. Возможно, Кирк совсем не это хотел сказать, и не это Кэрол желала услышать. Но это была правда, так же, как и одиннадцать лет назад.