— Где Джек? — спросил Дал.
— Отправился обратно на корабль за остальным хирургическим снаряжением.
Дал покачал головой.
— Я не знаю, что делать. Мне кажется, мы должны забрать его на корабль-больницу.
— Ты сам не справишься? — сказал Тигр.
— Возможно, я и сам прекрасно все сделаю… а возможно, я его потеряю.
Тигр нахмурился.
— Дал, кораблю-больнице потребуется шесть часов, чтоб сюда добраться.
— Знаю. Но с другой стороны…
Дал развел руками. Он почувствовал, как Пушистик сжимается з тугой испуганный комок у него в кармане. Он снова подумал об искусной, кропотливой микрохирургической работе, которую оставалось сделать, чтобы привести новую часть легкого в работоспособное состояние, и покачал головой.
— Слушай, эти существа могут впадать в спячку, — сказал он. — Если мы его достаточно охладим, то сможем уменьшить дозу анестетика и держать его в теперешнем состоянии неопределенное время.
— Тебе решать, — сказал Тигр. — Я ничего не смыслю в хирургии. Если ты считаешь, что мы должны просто удержаться в теперешнем положении, значит, так мы и поступим.
— Хорошо. Думаю, лучше нам так и сделать. Пусть известят Джека, чтоб он связался с кораблем-больницей. Постараемся продержаться.
Тигр вышел сказать об их решении, а Дал снова пошел в операционную. Внезапно у него появилось такое ощущение, будто громадную ношу сняли с его плеч. На корабле-больнице есть Трехзвездные хирурги, они справятся; он почувствовал величайшее облегчение оттого, что это теперь — не его забота. И все же какая-то неуютная мысль извивалась на краю сознания, какой-то тихий голосок, говоривший: это неправильно, тебе самому нужно все сделать сейчас, а не терять драгоценное время…
Он сердито отбросил эту мысль и приказал моруанским врачам принести мешки со льдом, чтобы охладить гигантское тело больного до температуры спячки.
— Мы собираемся вызвать помощь, — пояснил Дал хирургу-моруанину, встречавшему их у корабля. — Этот человек нуждается в специализированной помощи, и мы бы подвергли его слишком большому риску, если бы попытались сами все доделать.
— Вы хотите сказать, что посылаете за кораблем-больницей?
— Совершенно верно, — сказал Дал.
Похоже, такие новости весьма огорчили моруан. Они начали ворчать между собой, отходя от операционного стола.
— Значит, вы не можете его спасти? — сказал оперирующий хирург.
— Я полагаю, его, разумеется, можно спасти!
— Но мы думали, вы могли бы сами вмешаться…
— Мог, но тем самым подверг бы пациента ненужному риску. Мы можем поддержать его жизнь до прибытия корабля-больницы.
Моруане продолжали угрожающе ворчать, но Дал, чуть задев их, прошел мимо, следя за жизненно важными показателями больного по мере того, как медленно снижалась температура его тела. Тигр уже взял на себя наркоз, держа пациента под наименьшей возможной дозой лекарств.
— Чем они встревожены? — тихо спросил он Дала.
— Они очень не хотят, чтобы здесь появился корабль-больница, — сказал Дал. — Боятся, что станут посмешищем для всей Конфедерации, если пойдут разговоры. Но это уж их забота. Наше дело — дотянуть этого медведя до прибытия корабля.
И они снова принялись ждать.
То были мучительные для Дала часы. Даже Пушистик выглядел не совсем довольным. Больной явно не слишком процветал, даже при назначенных Далом низких температурах. Кровяное давление падало, и один раз Тигр выпрямился, не сводя глаз с циферблатов, показывавших уровень наркоза, и тревожно хмурясь, глядя, как слабеют рефлексы пациента. Врачи-моруане вертелись вокруг, все более обеспокоенные, видя, что доктора с Земли-Больницы ждут и ничего не предпринимают. Один из них, не в силах более сдерживаться, сорвал свой стерильный халат и в сердцах вышел из операционной.
Дюжину раз Дал готов был вмешаться. Это начинало напоминать гонки со временем, а драгоценные минуты все утекали. В душе он проклинал себя за то, что в самом начале не стиснул зубы и не начал делать все, что в его силах; решение ждать оказалось ошибкой. Теперь, когда минуты складывались в часы, все больше становилось похоже на то, что эта ошибка, видимо, будет стоить пациенту жизни.
Потом в операционную донесся возбужденный ропот, и кто-то сказал, что еще один корабль совершает маневр приземления. Дал сжал кулаки, моля, чтобы больной дотянул до прибытия людей с корабля-больницы.
Но приземлявшийся корабль оказался вовсе не больницей. Кто-то включил телемонитор и поймал изображение небольшого корабля, едва ли больше патрульного, с которого по трапу сходили лишь двое пассажиров. Потом камера дала крупный план. Дал увидел лица этих людей, и у него упало сердце.
Одним из двоих был какой-то Четырехзвездный хирург, великолепный в ниспадающей красной накидке и сверкающих серебром эмблемах. Дал не узнал этого человека, но четыре звезды означали, что он — один из врачей высшей квалификации в Красной службе хирургии.
Другой пассажир, кутавшийся в свою черную мантию с капюшоном, идя навстречу гулявшему на посадочной площадке ветру, был Черный доктор Хьюго Таннер.
Едва прибыв в больницу, Четырехзвездный хирург полностью и безоговорочно овладел положением. Наградив Дала ледяным взглядом, он повернулся к моруанскому хирургу, выполнявшему операцию, которого, видимо, очень хорошо знал. После короткой перестрелки из вопросов и ответов он помылся, оделся и прошествовал мимо Дала к грубому моруанскому микрохирургическому столу.
Ему потребовалось ровно пятнадцать секунд, чтобы проглядеть все операционное поле через окуляр, обсуждая детали вмешательства с хирургом-моруанином, смотревшим на сопряженный с микроскопом экран. Потом, без всяких сомнений, он начал манипулировать микроинструментами. Раз или два он что-то буркнул Тигру, стоявшему у наркозного аппарата, и время от времени уверенно кивал хирургу-моруаничу. Он даже не пригласил Дала понаблюдать.
Десять минут спустя он поднялся из-за стола и внезапно щелкнул выключателем аппарата искусственного кровообращения. Больной с трудом сделал самостоятельный вдох, потом еще и еще. Четырехзвездный хирург эффектным движением сорвал халат и перчатки.
— Все будет в порядке, — сказал он врачу-моруанину. — Превосходная работа, доктор, превосходная! — продолжил он. — Ваша техника безупречна, если не считать самой малости, которую вы только что наблюдали.
И лишь когда они оказались за пределами операционной и вне слышимости моруанских врачей, Четырехзвездный хирург в бешенстве обратился к Далу.
— Неужели вы даже не удосужились осмотреть операционное поле, доктор! Где вы изучали хирургию? Ну, разве трудно было понять, что эти дураки практически закончили работу сами? Все, что требовалось — это простая пересадка крупного сосуда, которую с завязанными глазами сделал бы любой неуч. И для этого вы вызвали меня с самой Земли-Больницы!
Хирург с отвращением сорвал маску и величественно удалился, оставив Дала с Тигром уныло глядеть друг на друга.