Сознание сортирует и отвергает. Отсеивает. В своей замечательной главе о потоке мышления он делает такой вывод:
«Сознание во многом работает над получаемой информацией так же, как скульптор работает над блоком камня. В определенном смысле статуя стояла здесь целую вечность. Но рядом с ней были и тысячи других, и только скульптора стоит благодарить за то, что он извлек их всех этих статуй именно эту. Так и мир каждого из нас, какими бы разными ни были наши точки зрения, весь заключался в изначальном хаосе ощущений, которые дали каждому из нас различную пищу для размышлений. Мы можем, если нам этого захочется, с помощью своих рассуждений вновь вернуться к черному сплошному пространству и облакам роящихся атомов, которые наука называет единственным реальным миром. Но все это время мир, который мы ощущаем и в котором живем, будет тем, который наши предки и мы, медленно накапливая отдельные варианты, извлекали из всего этого как скульпторы, попросту отсекая определенные порции того, что к нам поступало. Другие скульпторы — другие статуи из того же самого камня! Другие умы, другие слова из того же самого монотонного и невыразимого хаоса! Мое слово — одно из миллионов подобных, впечатанных в нем, похожее на реальность для тех, кто может его выделить. Насколько различными должны быть миры сознания муравья, каракатицы или краба!».
Сотню лет спустя выдающийся немецкий нейрофизиолог Ганс Х. Корнхубер выразил то же самое, хотя и не столь поэтично: «Таким образом, в нервной системе имеет место значительное уменьшение количества информации. Большая часть информации, кстати, поступает в мозг в определенной степени бессознательно. Душа не «богаче», чем тело — напротив, большинство процессов нашей центральной нервной системы нами не ощущаются. Подсознание (которое было открыто и объяснено задолго до Фрейда) — это самый обычный процесс нервной системы. Мы просто смотрим на результаты, и имеем возможность направить фокус внимания».
Давайте же поближе взглянем на то, каким образом наше сознание строится на бессознательных процессах. Если взглянуть более пристально, все сразу становится предельно ясным.