Глава 8. Вид изнутри

«Сложно объяснить дилетанту, что в том, как мы видим вещи, существует проблема. Ведь кажется, что для этого не приходится прикладывать никаких усилий, — написал в 1990 году выдающийся биолог и нейрофизиолог Фрэнсис Крик. — Тем не менее чем больше мы изучаем этот процесс, тем более сложным и неожиданным мы его находим. Но в одном можно быть уверенными: мы видим вещи совсем не так, как нам об этом говорит здравый смысл».

Наш взгляд на то, насколько совершенным на самом деле является человеческое зрение, не в последнюю очередь исходит из попыток, которые в последние десятилетия предпринимаются, чтобы заставить компьютеры видеть. С конца 50-х годов в ходе исследования так называемого искусственного интеллекта делались попытки создать машины, способные выполнять умственную деятельность человека. Не просто физические функции, так, как это делают бульдозеры и громкоговорители, и не просто сложение и двойная бухгалтерия, как это делают компьютеры. А более продвинутые функции, такие, как диагностика, распознавание моделей и логические рассуждения.

Создание искусственного интеллекта не слишком продвинулось. На самом деле можно сказать, что его постигло фиаско. Компьютеры и роботы, которых мы разработали на сегодняшний день, все еще не слишком умны. Но попытки имитировать человека позволили очень много узнать о том, что такое человек — или, что будет более правильным, чем человек не является. Искусственный интеллект воспринимает человека как создание, которое функционирует в соответствии с набором специфических правил — алгоритмов. Человек рассматривается как постижимый, понятный и определяемый. Этот взгляд повторяется и в когнитивной психологии, которую мы обсуждали ранее и которая тесно связана с попытками создания искусственного интеллекта.

Но историческая ирония заключается в том, что эти исследования опровергли собственный базис: человека как сознательного, рационального существа, которое может объяснить, что оно делает.

Странно то, что сами попытки создания искусственного интеллекта указали: центральную роль в разуме человека играют бессознательные процессы.

Несложно построить компьютеры, которые могут играть в шахматы или решать примеры. Компьютеры легко справляются с тем, чему мы выучились в школе. Но компьютерам очень сложно выучить то, чему обучаются дети еще до того, как начинают ходить в школу: узнавать, к примеру, чашку, расположенную вверх ногами, ориентироваться на заднем дворе, распознавать лица, видеть.

Ранее людям казалось: научить компьютер видеть будет легче легкого. «В 60-е годы почти никто не осознавал, что зрение для машины — это очень сложно», — писал в своей провидческой, но, к сожалению, посмертной книге «Зрение» Дэвид Марр, один из самых проницательных ученых в этой области.

Близкий партнер Марра Томазо Поджио из Лаборатории Искусственного Интеллекта в Массачусетском технологическом институте в 1990 году писал: «Только недавно исследования искусственного интеллекта позволили осветить вычислительную сложность многих зрительных и других задач восприятия. Мы не привыкли вести самоанализ в этой области, поэтому очень легко недооценить сложности восприятия. И если нам кажется, что мы способны видеть безо всяких усилий, то только потому, что мы этого не осознаем. Игра в шахматы, с другой стороны, кажется нам сложной, так как нам приходится думать. Я могу утверждать, что мы наиболее сознательны по отношению к вещам, которые наш умный мозг делает хуже всего — наши самые недавние приобретения в истории эволюции: логика, математика, философия, общее решение проблем и планирование. А наши действительно сильные стороны, к примеру, умение видеть, остаются в бессознательном.

Там все, о чем мы думаем, сами того не зная. В конце концов, нам нет смысла заморачиваться с тем, что мы и так делаем хорошо. Мы это просто делаем. Безо всякого осознания.

Попытки восстановить человека в виде машины сделали этот факт предельно ясным. Но ничего нового тут нет.

♦ Закройте левый глаз и направьте правый глаз на маленький ромбик слева от строки. Двигайте указательным пальцем по строчке в сторону от значка. Продолжайте смотреть на значок, но позвольте своему вниманию следовать за вашим пальцем. Попытайтесь пару раз (так как будет сложно не двигать глазами). Затем вы заметите феномен: кончик вашего пальца исчезнет, когда вы будете приближаться к правому краю страницы — то есть к концу строки. Через пару сантиметров он снова появится.

Когда вы найдете точку, где кончик пальца исчезает, подвигайте пальцем туда и обратно несколько раз, чтобы убедиться, что в вашем поле зрения действительно есть слепое пятно.

Слепое пятно

Чтобы это выяснить, нам не нужны компьютеры. О существовании слепого пятна известно уже в течение столетий, и этому есть разумное объяснение: в каком-то месте сетчатки есть область, где нет зрительных клеток, где из глаза выходят нервные волокна и кровеносные сосуды. Вот почему в нашем поле зрения имеется «пропуск» — так называемое слепое пятно.

Но существование слепого пятна — это еще не самое интересное. Интересно то, что мы его не видим. В нормальных условиях мы пользуемся двумя глазами, которые постоянно находятся в движении. Поэтому нет ничего удивительного, что слепое пятно мы не видим. Но даже когда мы закрываем один глаз, мы все равно не видим слепого пятна: соответствующая область сетчатки просто заполняется чем-то, аналогичным окружающему изображению. Нам приходится двигать пальцем по странице книги, чтобы его обнаружить. Если пальца нет, а есть лишь страница, промежуток в картинке заполняет страница.

На самом же деле это вообще не слепое пятно. Это, по выражению психолога Джулиада Джейнса, «анти-пятно». Даже если от этого пятна мы не получаем никакой информации о том, что происходит, мы не воспринимаем никакого разрыва восприятия, а воспринимаем это место как нечто аналогичное тому, что его окружает. Мы не знаем, что то, что мы видим — это трюк. То, что мы видим, было подкорректировано.

Посмотрите на эту фигуру. Это самый старый и самый известный пример зрительной иллюзии. Его создал в 1832 году швейцарец Луис А. Неккер.

Известный как куб Неккера, это хороший пример того факта, что сознание не может контролировать восприятие, хотя и хочет этого.

Вы видите, что это похоже на куб? Какая его сторона находится к вам ближе всего? Попробуйте посмотреть на тот конец, который находится дальше всего — то есть самый глубокий за поверхностью бумаги. И быстро! Сейчас этот конец расположен ближе всего к вам.

Куб Неккера

Куб Неккера можно рассматривать двумя способами. В нем присутствуют два трехмерных изображения — но в одном рисунке, который состоит из линий на двухмерной поверхности страницы. Все остальное обеспечиваете вы сами — все пространственные аспекты. Вы интерпретируете этот рисунок как куб.

Но ведь на самом деле куба нет, даже если невозможно увидеть в нем ничего другого. Мы можем колебаться между двумя различными версиями куба (и до определенной степени контролировать, какую мы хотим видеть, направляя свое внимание на самый дальний угол). Но совсем избавиться от куба мы не можем. Как не можем и видеть две его разные версии одновременно.

Как бы мы ни осознавали, что фактом являются линии на бумаге, мы не можем не видеть куб. Наше сознание может выбрать одну из двух возможностей, но не может избавиться от них обеих.

Мы можем попытаться пометить куб, поставив точку на одной его стороне и сказав: «Это ближайшая». Но когда куб меняет свое пространственное положение, точка тоже сдвигается!

Мы видим не линии, которые затем интерпретируем в рисунок куба. Мы видим интерпретацию, а не данные, которые интерпретируем.

Посмотрите на фигуру ниже: вы видите треугольники? Они известны как треугольники Каниза по имени итальянского психолога Гаэтано Каниза из Университета Триеста6.

Здесь нет треугольников, а присутствует то, что известно под названием «субъективные контуры». Посмотрите на страницу; посмотрите ближе; действительно похоже на то, как будто внутри треугольников бумага немного белее. Но нет! Изучите стороны треугольников, их самые кончики. Нет никакого перехода. Это чистая иллюзия.

Треугольники Каниза

Но невозможно избавиться от треугольников, просто убеждая себя и свое сознание, что «на самом деле их здесь нет». Вы все равно их видите.

Фигуры вверху содержат геометрические иллюзии: мы видим геометрические фигуры не той длины или размера, какими они являются в действительности. Две линии в перевернутой букве Т имеют одинаковую длину, как и в иллюзии Миллера-Лайера. В иллюзии «Понзо» горизонтальные линии имеют одинаковую длину, но мы «читаем» в рисунке перспективу и думаем, что верхняя линия находится дальше, так что она должна быть длиннее, чем нижняя, в то время, когда они обе имеют одинаковую длину. Даже если мы знаем, что это неправда.

«Перевернутая Т» объясняет, почему Луна кажется больше всего, когда она находится ближе к горизонту: мы воспринимаем расстояния в вертикальном направлении не так, как воспринимаем расстояния на горизонтальном удалении. Тот же феномен относится и к созвездиям, которые кажутся больше, когда находятся в небе низко, так как в этом случае они не так далеко. Посмотрите, насколько велика разница между тем, как если мы переместимся на 100 метров вверх или на 100 метров по земле. Так что вполне понятно, что мы привыкли воспринимать предметы как более далекие, если наблюдаем их в вертикальном направлении. Это также означает, что мы воспринимаем их как более мелкие. Самое смешное насчет Луны заключается в том, что ее диаметр всегда составляет в небе половину градуса, неважно, находится ли она низко или высоко. Образ на нашей сетчатке (или на фотографии) всегда имеет один и тот же размер, находится ли Луна низко или высоко. Но в нашем восприятии размера Луны будет огромная разница: когда она стоит высоко в небе и выглядит маленькой и удаленной, и когда она прямо над горизонтом, нависшая и гигантская — такая близкая, что вы почти можете ее коснуться.