И наследник еще спрашивает о связи? Ни родственной магии, ни ритуала, описание которого успело затеряться в веках, ничего этого не было между Марго и Мстиславом. Он даже не был уверен, что их обоюдное чувство — это та самая «великая любовь», о которой пишут в книгах. Если бы о связи спросил кто-нибудь другой, Мстислав решил бы, что над ним издеваются, но восторженный и бесхитростный взгляд принца не давал усомниться в его искренности.

— Скажем так, я чувствую направление, — немного слукавил Мстислав для общего блага. Теперь Стэван перестанет доставать его глупыми вопросами, почему они летят именно в этом направлении, а не ищут базу сумасшедшего мага. Еще бы понять предпосылки собственных решений или в кои-то веки полностью довериться интуиции?

До высадки оставалось всего ничего, когда ясное небо будто лопнуло. Дирижабль хорошенько тряхануло, по ушам ударило болью от резкого перепада давления. Мстислав вцепился в штурвал, удерживая машину на лету и не давая ей болтаться по небу.

— Глеб, на тебе стабилизаторы! — крикнул в салон мужчина, лавируя в воздушных завихрениях. Недалеко в стороне набирал силу смерч, устремляясь вверх пока еще белесой дымкой, но с каждой минутой его мощь возрастала.

— Уже работаю, — отозвался воздушник, призывая свою стихию и направляя ее в помощь дирижаблю. Он, как никто другой, понимал, что необходимо увести летательный аппарат подальше от разбушевавшегося урагана. — Мстислав, это что за хрень творится?!

— Прорыв, — с благоговением выдохнул Стэван и приник к иллюминатору.

А посмотреть там было на что. И дело даже не в смерче, который, будто приклеенный, стоял на одном месте, увеличиваясь в диаметре и захватывая своей сокрушительной силой все больше деревьев, чтобы взметнуть их к облакам. Шум ветра, скрипы, срежет и треск выдираемых с корнем вековых деревьев, необъяснимый потусторонний вой — все это вряд ли поразило бы Мстислава. А вот взбесившиеся магические потоки, разноцветными протуберанцами изливающиеся из прорыва, заставили его замереть. Сюрреалистическая картина пугала и завораживала одновременно. Дирижабль все еще кидало в воздушных ямах, поэтому Мстислав не сразу рассмотрел «окно» в другой мир. Оно не напоминало естественную прореху, скорее огромный, по меркам этого мира, искусственный портал. Именно из него вырывалась магия, воздушный вихрь, какие-то растения и неопределенного вида твари. Будь с другой стороны прорыва день, Мстиславу и его спутникам удалось бы рассмотреть все лучше, но «окно» сияло яркими звездами и цепочкой лунных дисков в количестве пяти штук.

— Я не понял, эти падлы специально скидывают в наш мир нежить?! — раздался чей-то возмущенный голос.

— Скорее, просто сливают лишнюю магию, а все остальное издержки ритуала, — отозвался Мстислав. Его волновали не гипотетические «падлы» с другой стороны прорыва, а твари, которых зацепил вихрь и вынес на эту. Конечно, большинство сдохнут, но самые мощные и сильные разбредутся по лесу, представляя угрозу всему живому. А это значит, надо во что бы то ни стало найти Риту раньше.

— Да-да, вы правы, — заикаясь от возбуждения и что-то в спешке записывая в блокнот, бормотал наследник. — Так, что у нас тут? Регрессия, стабилизация, привязка по времени… Нет, дело не в часах или сезоне. Мстислав Федорович, приблизьтесь к прорыву, мне нужно больше данных.

— Нет, это опасно, — ответил мужчина, по широкой дуге огибая вихрь, мощь которого постепенно спадала.

— Я приказываю! — взвился Стэван, пытаясь ментально заставить Мстислава исполнять его требования.

— Нет, — усмехнулся советник и нажал на рычаг, блокируя дверь в кабину. На него внушения не действовали, своего рода природная защита, которую бывший друг Эд всегда ценил, а вот команда могла поддаться желанию захватить дирижабль силой и выполнить приказ наследника.

— Вы понимаете, что это необходимо для страны, для всего нашего мира. Я мог бы изучить структуру заклинания и в будущем предотвратить появления прорывов! — кричал принц, с яростью и обидой наблюдая, как закрывается портал. — Я это так не оставлю, отец узнает о вашем предательстве!

— Уверен, Эдуард хотел бы видеть сына живым преемником, а не мертвым героем, — хмыкнул Мстислав и пригрозил: — Лучше займись своими записями. Только молча, пока я тебя не усыпил.

Я задыхалась от изнуряющего бега с препятствиями. Если полчаса назад я в душе негодовала на рыжего мальчишку, который легко скакал впереди и заставлял нас с Владленом поддерживать схожий ритм, то сейчас Люциус вызывал у меня восхищение. Он успевал не только выбирать самый удобный путь и подгонять нас, но и контролировать окружающее пространство, в то время как мы с журналистом были на последнем издыхании. Сердце билось где-то в горле, во рту не проходящая горечь, а легкие горели огнем. «Если выживу, займусь своей физической подготовкой», — пообещала я себе, в очередной раз падая на землю.

— Марго, вставай, — поднял меня Владлен. — Не время отдыхать…

— У меня уже сил нет, — выдохнула я, но на ноги встала. Как ни крути, а умирать совершенно не хотелось.

Меня все еще преследовало видение огромного смерча, вырастающего за спиной. Оказывается, видеть ураган по телевизору, заочно жалея людей, которым не посчастливилось попасться ему на пути, и наблюдать, как гигантская воронка вырастает максимум в километре от тебя, не одно и то же. Помню, как припустила с такой скоростью, что мои невольные спутники не сразу смогли меня догнать. Хорошо хоть с направлением не промахнулась, а то страшно представить, что было бы.

— Держись, сейчас откроется второе дыхание, — схватив меня за руку, потащил за собой журналист. Эх, зря он меня успокаивал, крича в спину, что смерч не двигается, и в моем сумасшедшем беге нет смысла, что надо беречь это чертово дыхание. Пока я о нем не вспоминала, оно и не подводило.

— Вранье и выдумки писак это ваше «второе дыхание», — бурча себе под нос, машинально переставляла ноги.

В голову лезли мысли о Марке. Вредный маг ни о каком плене или прорыве не хотел слышать, облил нас грязью и пожелал сдохнуть в объятиях монстров. Не знаю, на что он рассчитывал, возможно, на наше благородство или у него в запасе был какой-то козырь, но в тот момент я бросила его на произвол судьбы со спокойной совестью. Мне хватило вида урагана, набирающего силу, а также дикого чувства опасности, сжавшего все внутренности в ледяной комок. Никогда еще в жизни я не испытывала похожего ужаса, он заполонил разум, заставляя действовать на одних инстинктах. Если бы не журналист, я загнала бы себя в какую-нибудь естественную ловушку: провалилась бы в яму, сломала бы ногу о корягу или как-то по-другому вывела из строя собственный глупый организм. Только позже я поняла, что весь этот вселенский ужас был не мой. Меня гнал вперед чужой страх, нечеловеческий. А если это так, то, что преследует нас? И зачем? И почему Марк повел себя так глупо? Неужели мнимая свобода стоит жизни? Ведь мы не собирались его мучить или к чему-то принуждать, только обезопасить себя от его нападок.

Тряхнула головой, изгоняя мысли о Марке, он сам выбрал свою судьбу, и я не позволю чувству вину одолеть меня. Надо поднажать, а то Люциусу надоест нас ждать и он решит спасаться сам. Интересно, а что паренька так напугало? Для него слово «прорыв» должно быть пустым звуком, он слишком юн, чтобы видеть прошлое нашествие. Или ему рассказывали родители? Либо он такой же эмпат, как и я, или даже более сильный. А вообще, он местный или такой же попаданец, как мы с Эдель? Куча вопросов и задать их некому. Одна надежда, что русалка успела спрятаться от неведомых чудовищ, в которых я и верила, и нет. Вдруг тот ужас всего лишь плод моего воображения? Недаром же есть поговорка: «У страха глаза велики».

Под эти, практически радужные мысли с размаху налетела на Владлена, затормозившего так не вовремя.

— Что такое? Неужели дошли? — вынырнула я из-за спины мужчины и чуть не завизжала от неожиданности. Журналист среагировал раньше, закрыв мне рот ладонью.