Потом был этот звонок от одной из его агентов.

«Доктор Саймон Мак-Кен Кваггер, - задыхаясь, проговорила она, - Мак-Кен, Ньют! Он хочет, чтобы его жизнь была описана и задокументирована, и он хочет, чтобы это сделал ты. Отправляйся в Колорадо; билеты будут ждать тебя в аэропорту!»

А потом было его первое посещение Дома Кваггера.

Он, конечно, ожидал увидеть роскошное жилище мультимиллионера. Саймон Мак-Кен Кваггер был одним из «Маков» консорциума Пан-Мак, союза тех людей, которым принадлежала половина мира. Он был подлинным членом семьи Мак-Кенов, хотя и по материнской линии; можно было быть уверенным, что его жилище окажется роскошным, если не ошеломляюще великолепным. Но Блюстоун не ожидал такого. Он не представлял себе, что Саймон Кваггер мог взять старинный штаб Североамериканских Сил Противовоздушной Обороны, располагавшийся в горе Шейенн, и превратить его в свой собственный роскошный и полностью защищенный оплот.

А потом Блюстоун встретил самого Кваггера. Не просто Кваггера. Даже не Доктора Кваггера. В Доме Кваггера к нему обращались не иначе как «Лорд Кваггер», и его мажордом долго внушал Блюстоуну, что об этом нельзя забывать ни на минуту.

Сам Кваггер вроде бы отказывался от такого титула.

- Моим верным слугам нравится называть меня так; это их забавляет, - говорил он, сверля Блюстоуна своими поросячьими глазками. Однако это вовсе не значило, что он предлагал Блюстоуну забыть о его титуле.

Единственно, во что он посвятил молодого человека, был его план.

- Наша семья, Мак-Кены, - говорил он, хитро поглядывая на Ньютона, - сделала быльше для человечества, чем какая-либо другая за всю историю Земли. Больше, чем Адамсы, Рокфеллеры или Габсбурги. Мак-Кены превзошли их всех. Даже самые незначительные члены семьи, такие, как мой глупый двоюродный дед, истративший все свое состояние на создание этих нелепых подводных городов. Мы заставили планету расцвести!

И в первую очередь, это означало процветание самих Мак-Кенов, подумал Блюстоун. Их захватническая политика эксплуататоров сделала семью неправдоподобно богатой. Но большинство прочих обитателей империи Пан-Мак расплачивались за это, чтобы уравновесить доходы семьи.

- Однако, - продолжал Кваггер, жестом отсылая необыкновенно красивую служанку в облегающем платье, предлагавшую ему вина, - представления о нашей семье несколько искажены. Мир не знает правды о нас, мистер Блюстоун - могу я называть вас просто Ньют? А потому я хочу, чтобы вы поведали всему миру удивительную историю семьи Мак-Кенов.

- Строго говоря, мистер… э-э… я хотел сказать, Лорд Кваггер, моя специальность - беспристрастное документирование…

- Но, разумеется, вы и должны быть беспристрастным! - воскликнул Кваггер, растянув в улыбке пухлые розовые губы. - Никто и не требует от вас ничего другого. Я хочу, чтобы вы немедленно приступили к своей работе. На нашу семью несправедливо нацепили позорный ярлык - и все эти глупые типы из «морской» ветви нашей семьи. Они называют нас «плохими Мак-Кенами».

Он покачал головой с веселым недоумением:

- ВЫ только представьте! Нас! Чьи торговые предприятия контролируют почти половину Земли, шесть десятых ее производства! Это лживое заявление, и я хочу, чтобы оно было опровергнуто - объективно, беспристрастно и со всей возможной тщательностью. Разумеется, любое произведение искусства требует определенного преломления, чего-то, что сконцентрирует в себе основную его идею. И в этом случае мы расскажем историю Мак-Кенов, основываясь на моей собственной жизни, а она, я обещаю это вам, сама по себе небезынтересна. И я сам помогу вам сделать вашу историю как можно более точной!

Блюстоун откашлялся, прочищая горло. Ему вовсе не нужно было напоминать, что Пан-Мак контролирует шестьдесят процентов мирового производства. Он уже знал это - знал потому, что все радиостанции и фирмы аудиозаписи, с которыми ему приходилось иметь дело, принадлежали к корпорации Мак-Кенов.

- Единственно, что я хотел бы отметить сразу, - медленно проговорил он, - это то, что мы можем столкнуться с такой ситуацией, когда ваша и моя точки зрения окажутся настолько разными, что…

- Глупости, - жизнерадостно пробасил Кваггер. - Просто подпишите контракт. Я готов поклясться в том, что вы увидите: все, что я говорю - правда. И… о, вот и моя дорогая Анджи!

Ньют с изумлением увидел, как этот огромный человек буквально трясется от радостного волнения, когда в комнату, подпрыгивая, вбежало существо; Ньют просто не мог подобрать для нее другого слова. Сперва он подумал было, что это обезьяна, но потом услышал, как оно заговорило. Существо прыгнуло к Кваггеру, прильнуло к нему, ластясь, но тут заметило Блюстоуна. Оно зашипело и крикнуло по-английски:

- Вышвырни его! Он не из наших! Он не отсюда, Квагги!

- Ну, ну, - ласково проворковал Кваггер, поглаживая длинный ржаво-рыжий мех существа. - Это только наш новый друг, Ньют. Он собирается надолго остаться с нами, Анджи, милая моя; не будь скверной девочкой. Поцелуй Ньюта!

Блюстоун отступил на шаг - ничего не мог с собой поделать, когда существо приблизилось к нему.

Оно не поцеловало его. От этого, по крайней мере, он был избавлен. Но оно потрогало и обнюхало его, обошло его кругом, не сводя с него взгляда, а потом вприпрыжку подбежало к Кваггеру и устроилось у него на коленях, преданно глядя на своего хозяина.

- Видите? - проговорил Кваггер. - Анджи любит меня, а Анджи никогда не ошибается - значит, я хороший человек, Ньют. Подпишите контракт! Я сделаю вас не только богатым, но и знаменитым, как единственного правдивого летописца славных деяний великих Мак-Кенов!.. Представляемых, разумеется, моей скромной персоной.

И он подписал контракт…

Блюстоун поднялся с постели, набросил халат и побрел к залу отдыха - безо всякой особенной цели. Если уж он не может заснуть, то ему вовсе незачем валяться в своей одинокой постели.

Джуди Роско была там, в зале. Она стояла, наклонившись к панели управления, передавая инструкции и запросы в вычислительные и информационные центры Дома Кваггера.

- Что ты делаешь? - спросил Ньют, направляясь к столу; на краю стола стыла чашка недопитого кофе.

Джуди откинулась назад в кресле.

- Пытаюсь смоделировать ситуацию на компьютере. Надеялась, что мои первые догадки о происшедшем неверны, но компьютер приходит к тому же выводу, что и я. Ты выглядишь ужасно, Ньют.

Он сел рядом и отхлебнул остывшего черного кофе. Он знал, что теперь уж точно не заснет - кофе не поможет; но знал, что не поможет, и ничто другое.

- Я думал об Анджи, - ответил он.

- Ага! Это кого угодно заставит выглядеть ужасно, - проговорила Джуди. - Я хотела бы видеть это существо разложенным на столе для вскрытия!

Блюстоун с интересом посмотрел на девушку:

- Это из области ветеринарии, не так ли? Это означает, что ты считаешь это существо животным?

Джуди Роско коротко рассмеялась:

- Я думаю, что «животное» - слишком хорошее слово для нее. Настоящий комплимент! Но, - задумчиво прибавила она, - на самом деле я не знаю точно, что оно такое. Квагги никогда об этом не говорил, ты знаешь.

- Совсем не знаешь? Джуди пожала плечами:

- На этот счет существует две теории. Я слышала обе. Первая заключается в том, что это существо - что-то вроде родни ужасного снежного человека - вроде бы Кваггер купил ее у какого-то монаха в Непале, а тот монах поймал ее где-то неподалеку от Катманду и научил ее говорить.

- А что, он действительно существует, этот ужасный снежный человек?

- По крайней мере, Анджи точно существует, - мрачно заметила Джуди. - Но я и сама не верю в эту историю. Другая, впрочем, еще сложнее. Говорят, что, когда Кваггер был молод, он влюбился в подавальщицу мячей.

- В подавальщицу… чего?

- В девчонку, которая подавала клюшки и мячи при игре в «гольф». Это было очень давно, когда он был еще достаточно молод и недостаточно жирен, чтобы играть в гольф и заниматься подобными вещами; и вот он встретил эту подавальщицу. Только у той был парень, и парню не понравилось, что она заигрывает с богатым гринго Мак-Кеном - говорят, все это было в Мексике, - и парень попытался убить их обоих. Должно быть, стрелок он был никакой, потому что промахнулся в Кваггера. Зато в девчонку попал.