Марк засмеялся.

– Не. Итак, домоводство, как я и говорил.

Уокер ждал продолжение, решив, что сегодня он убьёт больше, чем только одного из своих родственников. Когда ничего больше не прозвучало, он понял, что Марк сейчас где–то за пределами комнаты. Физически он был здесь, а вот его мысли были где–то далеко. Он ждал, зная, что рано или поздно тот всё же продолжит.

– На её счету уж слишком много денег. Не говоря уже о том, что у неё очень даже приличное жильё. Что–то похожее на один из тех домов в новомодных журналах, что всегда покупает мама.

Тревожный звоночек зазвучал в голове Уокера, а ведь он даже не был сыщиком, как Марк.

– Возможно, она просто усердно трудится, но её двухмесячные депозиты подкинули мне мысль, что она работает на кого–то из верхушки этой иерархии.

– Думаешь, она занимается сбытом наркотиков? Или что–то из этого же разряда? – Марк покачал головой. – Тогда что?

– Её дом и грузовик заперты. Но есть кое–что... Помимо них. Грузовик близко к её участку и дому? Я думаю, что тот, кто разбил её окно неделю назад, должен быть получше тех идиотов, у которых она оказалась. Люди, о которых я говорю, настроены решительно. Система безопасности на её участке дорогая и очень умная. Она знала, что поставила и для чего. Я хотел бы познакомиться с ней поближе, чтобы попросить покопаться в этом. Я смогу познакомиться с ней, Уокер?

Но Уокер не ответил своему брату.

Он и Марк запекли на гриле пару стейков и картофель. Ни один из них не предпочитал девичьи салаты, и, опять же, ни один из них не обеспокоился наличием грибов или чего–либо ещё, что разбавит шестнадцать унций недожаренного стейка. Во всяком случае, Марк, казалось, не возражал.

Братья разговаривали ни о чём, а когда они вышли на веранду, солнце уже клонилось к закату, и Марк вновь поднял тему Кэйтлинн. Он был похож на собаку, увидевшую огромную кость.

– Ты сказал мне разузнать о ней, но позволил ей вернуться к себе домой. Я могу придумать множество причин, почему ты это сделал, но предпочёл бы знать всего одну – истинную. – Уокер промолчал. – Она либо твоя пара, либо должна тебе денег. Второй вариант отпадает, у неё денег больше, чем у тебя, даже в день зарплаты. Так что, следуя логике, она твоя пара.

– В точку. – Марк не злорадствовал и не спросил, почему он отослал Кэйтлинн. И тогда Уокер сказал ему: – Хан сказал мне… Нет, не так, он запретил мне видеться с ней.

– Какого хрена? Господи, у него недотрах или что? Он может просто пойти поиметь кого–то? – Уокер лишь покачал головой. – Ну да, не думаю, что у него выйдет. Я почти уверен, он не отреагирует ни на одну женщину никак иначе, чем злобным рычанием. Но ты же всё равно собираешься спариться с ней, не так ли? Или ты позволишь ему управлять твоей жизнью?

– Ага. Пока. – Уокер бросил взгляд на лес у своего дома. – Мы с ней целовались сегодня, и когда Хан вошёл, он решил показать своё превосходство надо мной, а она… Она разбила о его голову кувшин с водой. Я вытащил осколки и оставил его справляться с оставшимся самому. Я отправил её домой, чтобы мы не смогли сблизиться.

Марк фыркнул.

– Ты думаешь, что это сработает? То, что ты отослал её? Я вот не уверен. А ты – идиот, если думаешь иначе.

Уокер молчаливо признал – он был идиотом. Интересно, как долго он продержится, прежде чем попытается найти её?

С костылями её жизнь совсем не стала проще. В течении пары дней, Кэйтлинн пыталась привыкнуть к ним, но в итоге отправила через всю комнату в полёт, и часто бросала на них взгляд, в попытках заставить своё тело слушаться.

Когда Джейн три дня назад увезла её домой, Линн пыталась вспомнить, почему же она так спешила уехать. Вспомнив об идиоте Хане, девушка вновь почувствовала раздражение. Направляясь на кухню, МакКрэй задалась вопросом, в чём, собственно, его проблема, но, услышав резкий стук в дверь, едва удержалась на ногах.

Джейн. Женщина ходила к ней, словно на работу – ежедневно. И слишком щепетильно относилась ко всему, но, похоже, Джейн действительно нравилось ухаживать за людьми. Линн приоткрыла дверь, не позволив гостье пройти внутрь.

– Тебе ещё рано пренебрегать костылями.

Кэйтлинн кивнула, но, впрочем, и не подумала посторониться.

– Я поделюсь с тобой пиццей, если впустишь меня.

Пицца. Кэйтлинн любила пиццу, и, стоило Джейн показать коробку, она была готова, сбив гостью с ног, отнять её. Это была её любимая пиццерия, и, судя по запаху, сама пицца была с мясом, сыром и всем тем, что только имелось на их кухне.

– Парень, владелец той пиццерии, знает тебя. – Линн указала место, где были спрятаны бумажные тарелки, а Джейн достала их. – Я заметила у тебя в морозильнике коробки с пиццей, и подумала, что ты неоднократно бывала там. Когда упомянула твоё имя, он знал, что тебе понравится. О! И он сказал позвонить ему при случае, хочет поделиться кое-какими новостями.

МакКрэй чуть не опрокинула бокал вина. Осмотрительно поставив его на столешницу, девушка присела рядом с гостьей, когда та принялась за первый кусочек пиццы. Рано или поздно, но Кэйтлинн придётся выпроводить Джейн. Ей нужно позвонить Омару и расспросить о том, что ему удалось узнать.

– Я заказываю у него пиццу с того момента, как переехала сюда – у них она лучшая в городе. – И они тоже. Омар Сандерс был одним из её сотрудников, одним из шпионов. – Я регулярно делаю у них заказ, раз или два в неделю.

– Ага, он сказал так же. Сказал, что тебя не было в последнее время, и я ответила ему, что неделей ранее тебя подстрелили. А Омар ответил, что знает. – Джейн нахмурилась, взяв ещё один кусочек. – Как думаешь, откуда он узнал об этом?

На самом деле её подстрелили две недели назад из-за той информации, что Омар передал ей. Это не его вина, что данные были верны только наполовину, и Кэйтлинн уже дала ему знать, что всё в порядке. И именно из-за полученных травм она спала так крепко, когда те идиоты пробрались в её дом. МакКрэй тогда пришлось принять обезболивающее, чтобы уснуть после часового разговора с шефом.

Линн пожала плечами.

– Он лучший, правда, иногда немного не в себе. Но у него изумительная пицца. Сколько я должна тебе за то, что спасла меня от необходимости готовить?

– Ничего. Это было весело, да и мне нравится разговаривать с тобой. – Джейн бросила взгляд на часы, и поднялась на ноги. – Мне уже пора. Сегодня я во вторую смену. Спасибо за приятное времяпрепровождение. Я ненавижу готовить.

– Я тоже.

Джейн вышла за дверь, и только Линн хотела захлопнуть её, как кое–что бросилось ей в глаза. Помахав Джейн на прощание, двигаясь по влажному настилу, Кэйт удалось рассмотреть того, кто притаился у её дома.

– Проклятье! – тихо проговорила она, когда Джейн уехала. Девушка аккуратно пробралась в дом, по пути захватив телефон. – Агент МакКрэй вызывает командира Гаррета. – Она назвала код, что был присвоен ей с того момента, как МакКрэй окончила обучение. – Мой код семь–двадцать–три.

– Не вмешивайтесь, агент МакКрэй, пока я найду его. – Тон девушки был нервным и полным ужаса. Линн знала, что если бы её засекли прежде, чем она позвонила – диспетчер просто изжила бы себя. МакКрэй не была её частым клиентом.

– Где?

Кэйтлинн описала Гаррету точное местоположение человека на той стороне улицы, когда он вышел на связь.

– Я направляю к тебе спящего[2]. Ради всего святого, не пристрели его, чёрт возьми.

Один раз. Только однажды она подстрелила парня, отправленного для её защиты, но ей напоминают об этом так, будто Кэйтлинн ежедневно только этим и занимается. Девушка подошла к передней комнате, использовала пульт управления, чтобы повернуть установленную на крыше камеру к стоящему на улице человеку.

– Серые брюки, зелёная и темно–синяя рубашка. На его ногах теннисные туфли, спортивный и высокий верх. У него есть шапка и он… Возможно тебе стоит рассказать направленному сюда агенту, что он вооружён. Думаю, это «Глок»[3], но не могу сказать точно, он прячет его в руке. – Она услышала, как он передал кому–то быть осторожным, и улыбнулась. Линн подумала, что ей стоить научить его паре словечек. Гаррет вернулся на линию.