Упомянутый монах Шолц Сидоний насильно окатоличивал сербов в соседнем уезде Нашице, но приезжал и в сербские села общины Бектеш, уезд Слав. — Пожега, и делал там то же самое, грозя и им убийствами и лагерями. Этот монах в уезде Нашице содействовал убийству многих сербов, которые, как он считал, мешали ему совершать насильственное окатоличивание. Упомянутый монах Сидоний однажды прошлой осенью явился в сопровождении вооруженных усташей в село Юрковац, община Бектеш, уезд Слав. — Пожега. Как только он прибыл в это село, то приказал своим усташам привести к нему Поповича Влайка, торговца из Юрковаца, и немедленно у него на глазах расстрелять, так как этот Попович ему мешает насильно окатоличивать сербов. Усташи отправились к этому самому Поповичу Влайко. Но Попович знал, что монах Сидоний хочет его убить, и сразу, как ему стало известно, что монах прибыл в село, он убежал из дому, а после уехал в Сербию и сейчас находится где-то здесь.

В этих тяжелых обстоятельствах все сербы из уездов Слав. — Пожега и Нашице уступили и перешли в римско-католическую веру, только чтобы спасти свою жизнь.

Прошлой осенью усташи разрушили сербские православные церкви в Трештеновцах и Ветове, уезд Слав. — Пожега. На сербской православной церкви в Слав. — Пожеге разрушили колокольню и церковь превратили в мясную лавку, которая существует и теперь. Сербские православные церкви в селах Градиште, Лонджица и Сапиня превращены прошлой осенью в римско-католические церкви, и в них католический монах Сидоний служил мессы для окатоличенных сербов.

Вследствие столь тяжелой обстановки сербы еще прошлой осенью начали покидать свои села и уходить в лес.

В лесу они организовали сопротивление против дальнейшего насилия усташей.

Сторонники д-ра Мачека Влатко — в основном недовольные режимом Павелича крестьяне — этой весной также начали в большом числе уходить в лес. Прежде всего они не хотят служить в армии, поэтому уходят в лес. Все беглые хорваты, сторонники Мачека, присоединились к сербам и вместе с сербами сражаются против усташей. До серьезных сражений между беглыми хорватами и сербами, с одной стороны, и усташами и домобранами[6] с другой еще не дошло, так как домобраны сейчас же сдаются, а усташи не осмеливаются идти в лес. Усташи охотнее ходят по селам, где остались одинокие женщины и дети, и творят всяческое насилие, поскольку знают, что там им никто не может дать отпор. Командир сербских лесных отрядов — один крестьянин, имя которому Урош, а фамилии его я не знаю, только знаю, что родом он из села Дубока, община Бектеш, уезд Слав. — Пожега. Командир беглых хорватов в лесу — крестьянин из села Веня, община Кутево, уезд Слав. — Пожега, имя которому Марко, а фамилии его я не знаю.

17 мая 1942 года в Сапину, община Бектеш, уезд Слав. — Пожега, приехал монах Шолц Сидоний и служит католическую мессу в православной церкви того села. Когда он после мессы возвращался домой, какие-то люди подстерегли его в лесу между Сапиной и Лесковицей, вытащили из автомобиля и убили. Говорят, что монах Сидоний этим людям, прежде чем они его убили, признался, что он лично, как хорватский усташ, убил много сербов, а в первую очередь всех тех, кто ему мешал совершать насильственное окатоличивание. Тогда за эти преступления его и убили.

В тот же день вечером в село Сапина приехали вооруженные усташи и там убили Янковича Милана и Вуксанаца Петара, земледельцев, и сожгли около 20 домов. Остальные жители спаслись бегством в лес и не смеют возвращаться в село.

Особенно отличились в преследованиях сербов, и как усташи, упомянутый монах из Нашице Шолц Сидоний; римско-католический приходский священник из Кутево, имени которого я не знаю; затем Марк Франьо, работник из Слав. — Пожеги, по национальности — венгр; Штефек Иван, работник из Слав. — Пожеги; Лайкаф Милан, торговец из Слав. — Пожеги; Лукеш Мартин, работник из Слав. — Пожеги; Кладняк Карел, Штирмер Иван, Кандьера Йосип, Кандьера Стефан и его сын Томица, Панош Йосип, Хиник Степан и Котрна Франьо— все земледельцы, словаки из Томиновца; еще Канджера Петар, трактирщик из Томиновца; затем Мерда Иван, земледелец, Кулчак Франьо, мясник, — оба из Томиноваца; дальше Мерда, затем Паус Мато, Батрник Степан, Бауфрант Иван и Кайзингер Петар — все земледельцы из Хрневца, община Кутево; затем Селгер Мартин, Винцекуше Иван и Пребич Станко — земледельцы из Митровца, община Кутево; затем Райф Колар из Валя, община Кутево; Старчевич Иван, трактирщик из Якшича, той же общины; Пулич Джуро, земледелец из Шумана, община Якшич, и многие другие, чьих имен я не знаю. Как я уже упомянул вначале, в ряды усташей в уезде Слав. — Пожега вступили сразу же хорваты из Слав. — Пожеги, а из остальных сел большей частью поселенные там словаки и чехи и местные цыгане из Кутево.

В ночь с 28 на 29 мая 1942 года к моему дому пришли усташи и требовали, чтоб я вышел из дома. Я ответил, что не стану ни в коем случае ночью выходить из дома. Они на это выстрелами из винтовок разбили окно, потом начали через окно лезть в дом. Я тогда схватил револьвер и выстрелил в усташей, которые хотели через разбитое окно войти в мой дом, отчего они пришли в замешательство. Потом я по лестнице взобрался на крышу дома и убежал. Усташи стреляли мне вслед, но в меня не попали. В ту ночь я прятался в лесу, а на следующий день пришел в село Градиште, где прятался вплоть до 1 июня 1942 года. За это время я себе выхлопотал через одного моего друга в уездной управе в Слав. — Пожеге пропуск и с этим пропуском отправился в путь 1 июня 1942 года. И в тот же вечер с помощью одного кондуктора, хорвата, доехал на товарном поезде до Белграда. Кондуктору, хорвату, я за это заплатил 800 динаров.

Больше мне ничего не известно. С моих слов записано верно. Все сказанное мной могу подтвердить под присягой”.

ПОПОВИЧ Миряна, беженка из Кралевчан, уезд Глина, сербской православной веры, 30-ти лет, 6 февраля 1942 года дала следующие показания:

“В апреле прошлого года мы вместе с моим мужем Будимиром жили в селе Тремушняк, где у нас был свой магазин. Обстановка в глинском уезде была довольно спокойной вплоть до 25 июня прошлого года, т. е. пока усташи не пришли в Глину и глинский уезд. Тогда начались преследования и аресты сербов. Многих сербов из сел глинского уезда уводили из собственных домов в Босански-Грабовац, где все они были убиты, кроме немногих, которым в последнюю минуту удалось бежать. Среди них был и мой муж Будимир, который прямо перед расстрелом бежал из строя, но при побеге был ранен в ногу. После случившегося мы с мужем ушли из Тремушняка к матери мужа в Кралевчане, а оттуда он, после того как зажила нога, уехал в Белград.

Хочу отметить, что усташи наш магазин в Тремушняке после разграбили, и нам не оставалось ничего другого, как укрыться в селе Кралевчане, которое тогда не тронули.

Эти преследования были причиной того, что большое число сербов, крестьян, было вынуждено уйти в лес, чтобы спасти свою жизнь, тогда как усташи разместились почти во всех селах с целью не допустить контакта между оставшимися в селе и бежавшими в лес, а также оказания помощи тем, кто находится в лесу. В это время усташи занимались грабежами, отбирая у народа продукты, одежду и скот.

В июле прошлого года группа пьяных усташей неожиданно напала на соседние села: Беговиче, Мачково-Село и Миочиновиче, вначале обстреливая каждое село, а потом поджигая дома, которые попадались им на пути. При этом некоторые люди из названных сел оказали сопротивление, так что один усташ погиб, а второй был тяжело ранен, а затем от полученных ран умер. Они погибли от руки Стояна Клаича из Тремушняка, который лично убил этих двоих усташей. После этого те три села уничтожены и сожжены дотла. И всех, кого усташи застали в селах, они убили, а это были женщины и дети, тогда как почти всем мужчинам удалось бежать в лес. Убитых женщин и детей бросили в дома, а дома потом подожгли. Зерно и скот из этих сел усташи забрали.