— На утро мы прошли ущелье, зашли в пещеру, куда изначально шли все это время, дорогу и вход в которую завалило непомерным количеством снега. Снега не было вовсе, точно за ночь там прошла сама весна, растопила весь снег, просушила землю. Позже ада рассказал мне, это багай четкер или злой дух местности не хотел пустить нас, в священную обитель древних храмов или шаманов, поэтому ему пришлось призвать дружественных дергу или духов, чтобы они помогли. Они помогли.

После позднего ужина мы отправились спать. ХайСыл перенес все мои вещи в соседнюю комнату, полностью предоставив мне мои новые покои в распоряжение. Стоило мне прилечь, тут же послышались звуки с улицы. Бывает такое, ложишься спать, касаешься головой подушки, и раз, уже утро, редко но бывает. Я открыл глаза, ну точно, в окно через задвинутые ставни и плотные занавески проникал свет, не похоже на солнечный, значит только светает. Звуки повторились, похоже на махи крыльев крупной птицы, для этих краев такое не новость, я не удивился. По ставням с обратной стороны послышались скрежещущие звуки, словно птица зацепилась когтями и пытается удержаться. Я захотел встать и посмотреть, что там происходит наверняка, нежданно окно с цветным стеклом распахнулось вместе со ставнями, а занавески разлетелись в стороны. В Комнату в свете неполной луны, влетела огромная сова, размерами с крупную собаку. Ее серебряный окрас, с бело черными пятнышками, гигантские подобно блюдцам глаза пристально смотрящие на меня и острый крючком носоклюв, окончательно вывели меня из равновесия. Я вскочил и что есть мочи заорал не своим голосом, «ХайСыл! КерукЭде! Скорее сюда!», но вместо слов из моего рта полилась вода, на пол. Я попытался закричать «Ааааааааа!», да усугубил ситуацию, изо рта пошел напор воды сильнее в несколько раз.

Вода моментально дошла до колена. Я побежал. Сова или филин, или что это такое, все это время сидело на пошатывающейся спинке кресла качалки, впервые моргнуло и издало пронзительный крик. Вода прибывала так быстро, что когда я добежал до двери, уровень ее дошел груди, я рывком задергал дверь, в панике не помня в какую именно сторону она открывается. Задержка стоила мне драгоценных секунд, вода уже дошла до уровня глаз, я поплыл к единственному оставшемуся выходу. К окну. Плыть было трудно, вода выходящая из моего рта мешала быстро добраться до спасительно выхода. Сова воспарила под потолок. Я все-таки добрался до окна раньше, чем до него или до меня добралась сова, и вынырнул вместе с потоком хлещущей во двор водой, на улицу. Второй этаж был приличной высоты, ярдов семь от окна и твердая земь примет меня со всем радушием гравитации. Сгруппироваться не успел, предвкушая столкновение, зажмурился и стиснул зубы. Вместо падения пришло чувство вознесения вверх, сова вылетевшая следом, бережно подхватила мое тело и понесла ввысь, с неестественно большой скоростью. Я икнул, и вода перестала выходить из меня, аки гейзер. Дом на холме в роще деревьев удалялся, а нам навстречу блеснули звезды и сама неполная луна, загорелась ярче, а может это у меня уровень адреналина стал зашкаливать от таких казусов неимоверных. Свет звезд брызнул сильнее, свет от деревни совсем померк в его красочных переливах. Мои глаза заслезились от усилившегося воздушного потока, пришлось закрыть и усиленно держаться за лапы, это было не так страшно, чем выпасть из них, учитывая скорость падения и расстояние до земли. Вскоре скорость полета убавилась, сова подлетала к горе, размеры и высота несусветные. Все что видно с одного с ней уровня, казалось чрезвычайно мелким. Мы подлетали к поляне, в центре ее горел большой костер, а вокруг собрались силуэты пока неразличимые, но отчетливо дающие понять, что ждут они только нас. Надеюсь, меня не съедят сразу на этом языческом капище, дадут возможность отправить весточку родителям и шаману с его учеником, кто знал как обернется эта ночь.

Все до одного мои самые страшные опасения подтвердились. Ближе всего к костру стояло существо ярда в четыре ростом, с мускулистой человеческой фигурой и головой быка вместо головы. Вокруг столпились существа, самых изощренных и смешанных зверотипов, в основном такие коих причислить ни к чему живому и нормальному ни как нельзя. Были и такие, видом своим напоминающие ангелов, некоторые демонов, если верить фрескам из музеев и картинкам, великих художников моей исторической родины. Человекоподобные были в меньшинстве, однако они запомнились очень хорошо, особенно тот у которого вместо ног был длинный толстый змеиный хвост. Были и такие странные многорукие существа, от которых мерцал свет, были и такие что буквально поглощают свет, оставляя возле себя черную ауру ничего. Сова подлетела ближе и на мгновение, зависнув над огнем, разжала лапы.

Падение в высокий и довольно широкий ритуальный костер, ничего хорошо не сулило. Даже группироваться нет смысла, как это было при падении из окна, там хоть был шанс остаться относительно невредимым, отделавшись синяками да ссадинами. Здесь нет. Набрать полную грудь воздуха, чтобы сделать то единственное что осталось я не успел, то есть закричать. Осталось панически помахать конечностями в разные стороны, вдруг я научусь летать, но этому было не суждено сбыться. Язык пламени уже лизнул мою босую ногу, как вдруг, руки длинней меня в два раза, те самые мускулистые, подхватили меня в последний момент и вынесли, в буквальном смысле из огня. Далее он положил меня на высокий бревенчатый стол и достал из-за спины секиру, ее внушительный размер не оставлял мне шансов, на хоть какое нибудь призрачное спасение. Мое тело охватило странное онемение, я продолжал все чувствовать, но ни чего не мог поделать с неподвижностью. Быкоголовый размахнулся, занеся за голову, гигантскую блещущую отражением огня секиру и опустил на мою шею, ни один мускул на его волосатом лице не дрогнул. Последнее что я помню это его отломанный кончик, правого рога и спокойный звериный взгляд.

Это конец, теперь точно конец. Однако глаза, несмотря на приключившийся со мной ужас я смог открыть. Присутствующие загомонили, толи заликовали, а может наоборот заскорбили, это меня уже не волновало, все перестало быть важным для меня, в том числе моя смерть. Рогатый, взял мою голову за волосы, другой рукой воткнул секиру основание в землю, а потом насадил мою голову через шею на торчащую пику, продолжение древка. Обзор у меня открылся изумительный. Голова моя была теперь посажена даже выше, чем у самого высокого из всех присутствующих, рогатого, сам он достав невесть откуда, внушительных размеров тесак, принялся бессовестно кромсать мое и без того натерпевшееся за последнее время, бывшее тело. Потом жестом пригласил всех присутствующих, словно к столу пригласил официант. Если бы я смог то наверно бы сейчас, уже меня тошнило, а так вешу себе, смотрю, как подходят все по очереди съедают от бывшего меня кусок и отходят. Ну, приятного аппетита, гости дорогие, мне уже все равно, угощайтесь на здоровье. Да и кто из нас здесь гость?

Все это представление длилось по ощущениям наверно несколько суток. Полулуна, дошла до полной луны, за одну многодневную непрерывную ночь. Я даже успел немного подремать. Совсем немного. После чего рогатый, подошел к останкам виновника торжества, достал огромную иглу, и всадил в нее невесть взявшуюся, откуда, толстую золотистую нитку. Принялся уверенно, что-то там сшивать, чего именно мне не удалось увидеть, его бугрящаяся литыми мышцами спина загородила мне весь вид. Затем подошел ко мне, фыркнул через ноздри паром, которым явно не доставало кольца, в одно движение снял меня, за волосы и пошел пришивать голову. Ловкими движениями пальцев, он прихватил шею обратно к новосшитому, как какой-то игрушке телу. И о боги. Улыбнулся.

— Добро пожаловать Лууч и поздравляю, ты прошел первую ступень инициации. — громогласно проревел, пробасил рогатый. — Встань и возвращайся.

Я встал. Новое тело послушалось меня. Все вкусившие моей плоти, коротко поклонились мне, чего я сделал им в ответ и не понимая толком куда идти, пошел нагим от них прочь, в первом попавшемся направлении. Дойдя до одного края обрыва, я пошел в противоположном направлении. Все расходились, подходили к краю обрыва и просто прыгали вниз. Крыльев мне рогатый не пришил, прыгать с обрыва я не стал. А пологого края по которому все сюда могли придти, я так и не нашел, кругом резкий обрыв и бесконечно длинный вид на скалистые утесы в самом низу, подернутые туманной дымкой. Так и ходил, пока все гости разошлись и распрыгались в пропасть. Рогатый отличился и в этом, ни с кем не прощаясь, он прыгнул прямо в огонь, и со столбом икр исчез на месте. Альтернатива прыжку в пропасть, но тоже не лучший вариант. Так я и ходил бесцельно от края к краю пока не надоело, и я свесив ноги вниз уселся на самом живописном обрыве. Луна освещала прекрасную темную горную долину, разбавленную извилистыми реками и черной в ее желто-голубом свете растительностью. Мириады новых мыслей проносились в моей голове, сменяясь полным штилем, пока я не услышал знакомый совиный крик. Оглянулся. Старая, добрая знакомая, захватившая меня на этот умопомрачительно светлый и праздничный огонек, летела в моей направлении. Бежать не куда, сохраняю ледяное спокойствие. Крючконосая, хватает на лету меня своими крупным теплым лапами, и уносит с обрыва обратно, в дом шамана. На дворе ночь. Только луна стоит полная. Подлетая к дому, птица пикирует и вбрасывает меня прямо в окно, отчего я кубарем качусь по комнате и врезаюсь в свою кровать. Осторожно встаю, кружится голова, меня качает, держусь за спинку, вползаю на кровать и падаю без сил. Изнуренного меня, самой длинной ночью, в жизни, сон не заставляет долго ждать, и я умиротворенно и блаженно ухожу в небытие царства Морфея.