Как и обещал КерукЭде, посреди ночи, мы с ХайСыл проснулись от колокольного звона в голове. Голос опять же внутри головы возвестил «пора», слово было произнесено растянуто, со смаком, очень гипнотизирующим, низким голосом, гулко и громко, но не вызывал дискомфорта. ХайСыл экипировал нас по высшему разряду. Серо-коричневые самохваты длинной по колено, легли на наши плечи, с богатым содержимым внутренних карманов и отделений. Высокие сапоги облегали ноги до самых колен. В снаряжение входили: пара кинжалов, короткий в левом рукаве, длинный в правом сапоге и это не считая моего личного ножа на поясе, назначение которого я пока не раскусил. Рогатка, увесистая пара мешочков по полсотни шариков двух основных калибров в каждом. Небольшой мешок, с медными и серебряными гултсами в разнобой. Спецназ в камуфляже не иначе. Забавные головные уборы нечто среднее между чалмой и чурбаном, под цвет самохватов, такие в Стрисадисе носят все, вот и мы оделись, под стать местным аборигенам, маскировка опять же, ко всему еще, плетеные браслеты на запястьях и деревянные бусы на шеях. Шамана нигде не было видно.

— Ну, все, нам пора, попей хорошенько воды перед выходом, у нас длинная ночь и не менее длительное утро. Скорее Лууч, скорее пей, нас понесет самый быстрый в деревне скакун. Он уже ждет нас во дворе. Он донесет нас быстрее ветра. — ХайСыл загадочно улыбнулся, обнажая ровные ряды белых зубов.

За окном и впрямь послышалось заливчатое, мощное лошадиное ржание.

Первое что меня удивило в Стрисадисе, это большой колорит в одежде и головных уборах местного населения, все они пестрили в таком цветовом многообразии, что мы буквально терялись среди толпы, в своих, ключевое слово — до ужаса, не заметных нарядах. Большинство строений песочного цвета имели форму ровных прямоугольников с куполообразными крышами, на восточный манер, хоть кругом и располагался лесной и скальный массив. В городе имелось большое количество башен, внутри которых кемарили, прячась от жары поставленные часовые, городской стражи. Стрисадис жил своей ростовщической жизнью, обилие товаров поражало. Наверно здесь можно было купить все, от самых экзотических продуктов, до самых невероятных снадобий, продавались даже порошки продлевающие жизнь безнадежно больному, на несколько месяцев. Конечно среди этой толпы всеобразного люда, попадались и такие личности, чья профессия была в тягость местной власти, например воры, аферисты, разномастные мошенники и даже, настоящие убийцы.

На втором крупном рынке, а в этом городе, каждая площадь представляла из себя, его подобие, за нами увязались несколько беспризорников, явно прельстились нашими хоть и не яркими, но добротными одеждами, и самое главное невысоким ростом и возрастом. Дабы мы не дали отпора, пошли за нами в вчетвером, двое по бокам, двое сзади и на каждый наш пристальный взгляд, до нелепого быстро отворачивали головы, в сторону, пока мы не продолжали идти дальше. Я одернул за рукав ХайСыл, глазами показывая и остерегая его заводить нас в глухой переулок, чего он как раз сейчас, так целенаправленно делал. Однако, он только настойчиво продолжал нас вести в подворотню, чтобы как можно меньше глаз, следило за нашей детской процессией. В итоге сердце мое участилось в биении, когда мы вышли в долгожданный переход под мостиком, через небольшую речушку, протекающую прямо посреди одной из улиц. Я стал ясно чувствовать намерение беспризорных детей, дипломатией тут не обойтись, они в любом случае захотят нас сначала, как следует побить, а потом на совесть обчистить до нитки. Могучим телосложением ХайСыл не отличался, я тем более, еще и ростом ниже его был. Численный перевес в пользу оборванцев, скорее всего еще и бездомных, на лицо. Рогаткой в такой тесноте не расстреляться, если уж браться за нее то, надо было раньше, уже поздно, нас брали в плотное кольцо. О поножовщине я и думать забыл, напрочь вылетело, что при себе есть клинки, скорее от внезапности смены картины, яркая базарная площадь, сменилась на угрюмые чумазые лица хулиганов и поросшие сырым мхом своды и опоры моста, внезапно быстро. Страха не было. Мои кулаки медленно сжались в тугие комочки.

— Благородные господа! — В представительской манере, ударил по ушам присутствующих, голос ХайСыл и все опешили, как стояли так и остались стоять, кто с зажатым в руке кастетом, кто с кистенем, кто с увесистой палкой, а кто с железной цепью, продолжил. — Соблагоизволите выслушать нас, о достопочтенные юные жители славного городка, с чудесным названием Стрисадис.

На последнем слове ХайСыл так ясно выделил каждую букву, что я поддался какой-то невероятной магии его слов и заворожено слушал дальше. Поддался обаянию голоса не только я один. Все оборванцы замерли с оружием в руках, пораскрывали рты и выпучили глаза, внезапному повороту событий, заворожено слушали еще зеленого, но такого красноречивого оратора.

— Мы с моим хорошим другом, вовсе не знаем всех ваших особенностей и обычаев приема гостей, за свои стены. Отчего, просим у вас разрешения проследовать дальше. Взамен обещаем вам, вести себя в полной степени хорошо и даже более того, внесем налог за вход и нахождение на вверенной, небось, самим графом, вам под контроль территорией, который мы не внесли при входе сразу, лично вам в руки. — Закончил речь ХайСыл и ловко махнув рукой, бросил им под ноги несколько серебряных платеартов среднего и малого размеров, а это довольно крупная сумма для четверых детей.

Все было кинулись, позабыв обо всем, на холодный камень, на колени, ловить звонко пляшущие монеты, если бы не один, самый высокий, дегенеративный и кряжистый из них, и видимо самый, непроходимо недалекий, в интеллектуальных сферах мальчик. Он со стуком прихлопнул нижнюю челюсть к верхней и что то невнятно промычал, тогда, как трое других уже набивали карманы, почти всеми собранными с земли налогами. А потом двинулся, шатаясь прямо на ХайСыл.

— Ну вот оно тебе надо парень? Ты знай, жадность до добра не доводит. — Ответил ХайСыл на размахнувшего, на него аж за голову, увесистой дубиной, непроходимо продвинутый в делах по сборам налогов, детина.

Упади такая дубина ХайСыл на голову и пиши, пропало. Домой я буду возвращаться, скорее всего, один, если вообще выберусь отсюда по добру по здорову. Но ХайСыл думал иначе, весомое оружие здоровяка прошло там где только что, по его по мнению, стояла легкая мишень и по полукруговой траектории, ударило самого обидчика по ноге. Кованые гвозди, торчащие из навершия дубины, вонзились детине в голень левой ноги. Он посмотрел на учиненное собственное увечие, над собой, еще пару секунд, а потом залился таким диким ором, что мне показалось, базар притих. Ненадолго притих, на пару мгновений, а потом привычный шум искажаемый водой и стенами под мостом, неспешно вернулся.

— Понимаю-понимаю друзья, надо подкинуть на лечение. — По товарищески ловкий ХайСыл похлопывал, новообретенных друзей по плечам и, засунув во внутренний карман самохвата рукой, не так щедро как первый раз, но достаточно весомо оградил, похоже второго по старшинству, из них, после уже по-детски плачущего детины, сидящего на холодной земле, горстью медяков.

— Ну, ты, то есть Вы это, заходите если че. Мы тебе, эээ… Вам тут в общем та, всегда как бы рады. Будем. — Подбирая слова, изящно выражался одаренный лично на лечение, временно, а может и на совсем, новый лидер малолетней банды. — Да парни?

С оглядкой, на согласно кивающих товарищей, новоиспеченный лидер больше не нашелся, что и сказать.

— Ну и хорошо, что мы достигли консенсуса, господа. — Торжественно закончил ХайСыл, а в заключение добавил. — Только вы с гостями в следующий раз обходительней будьте. Цветов там подарите им, покажите город, может помощь иную, какую окажите. Мало ли чего, да и оградят вас монетой звонкой щедрее, за услуги подобного рода.

Мы вышли из-под моста, на нас никто внимания и не обратил. Идут себе два паренька, по своим ведомым им делам, никому до них и дела нет. В потоках людей, сквозь обозы лошадей и торговых шатров, лавок, мы добрались до возвышающейся примерно в центре города над прочими светло желтой стены, с постами охраны вокруг и вдоль ее всей длинны. Из-за стены возвышалась, огромной высоты того же песочного цвета башня. Стало быть, за этими стенам замок. Из моих дум, меня вытянул мой спутник.