Потом Грюннарх перевел взгляд на вражеский корабль, где у борта стояла молодая черноволосая женщина. Она смело встретила его взгляд, в ней не было и тени робости, столь типичной для женщин с севера. Несколько мгновений он не мог оторвать от нее взгляда, столь пораженный красотой девушки, что забыл, где находится.

Северянин опустил топор и с сильным акцентом заговорил на Всеобщем языке.

– Приветствую вас. Я Грюннарх Рыжий, король Норландии. Благодарю за то, что вы спасли мою жизнь.

– Я Тристан Кендрик, Высокий Король ффолков.

Стройное судно северян дрогнуло, когда по команде Дансфорта ффолки стали связывать два корабля. Робин перескочила на корабль северян и встала рядом с Тристаном и Дарусом. Грюннарх на своем языке обратился к оставшимся в живых северянам, и они стали перевязывать раненых и выбрасывать тела сахуагинов за борт.

Глаза Грюннарха снова невольно обратились на женщину. Он увидел стройную фигуру, едва скрытую легким плащом. Она уверенно стояла на раскачивающейся палубе, а двигалась, как он успел заметить, с ловкостью искусного бойца. Во всем ее облике чувствовалась сила, которая, однако, не могла скрыть женственности.

И тут он узнал ее. Грюннарх вспомнил фигуру с черными развевающимися волосами на высокой башне Кер Корвелла. Как наяву, он увидел ее с поднятым над головой посохом, когда она посылала молнии, которые косили его людей, словно траву. И он вновь почувствовал запах почерневшей плоти и вспомнил панику, охватившую его, – именно тогда он понял, что их кампания обречена.

Он потряс головой, чтобы отогнать скверные воспоминания, и перевел взгляд на молодого короля, который продолжал с любопытством смотреть на северянина. «Как странно распорядилась судьба, – подумал Рыжий Король, – сведя через год двух заклятых врагов на палубе, залитой кровью сахуагинов».

– Почему ты это сделал? – спросил Грюннарх.

Тристан немного подумал, прежде чем ответить. Действительно, почему?

Наконец, он сказал:

– Я и сам до конца не понимаю. Сначала мы хотели просто уплыть, после того как разобрались с сахуагинами на своем корабле. Наши народы воевали многие столетия, и похоже, что в будущем нас ждет то же самое. Но правильно ли это?

– Ты Кендрик из Корвелла? Тот, что был на Плато Фримена?

– Он самый.

– Мы сражались друг с другом чуть больше года назад. Тогда ты проявил большое воинское искусство – к тому же ффолкам улыбнулась удача.

– А вы, леди, – продолжал Рыжий Король, поворачиваясь к Робин. – Вы тоже здорово сражались. Ваше колдовство помогло победить злое заклятье, овладевшее тогда нами.

– Мое волшебство идет от веры, это не колдовство. Это большая разница. – Она улыбнулась, но ее глаза оставались непроницаемыми.

Грюннарх кивнул, не совсем понимая разницу. Вдруг он вспомнил о свитках и о могуществе, которое они якобы таили. Рыжий Король спустился в трюм и вскоре возвратился с небольшим свертком в руках. Он вдруг почувствовал, что именно эта девушка должна владеть таинственными свитками. Возможно, он таким образом пытался отплатить ффолкам за спасение собственной жизни, но все же им двигало нечто большее, чем обычная благодарность.

– Мне сказали, что эта вещь имеет огромную ценность, – немного смущаясь, объяснил он. – Вам она может пригодиться?

Робин развернула сверток и едва смогла удержаться от восклицания, увидев длинный футляр из слоновой кости. Она с благоговением погладила изящную резьбу, и только после этого подняла взгляд на северянина. Его лицо застыло в отчаянной надежде, что друида оценит этот дар.

Робин снова посмотрела на резьбу – знаки были странной формы и отличались от тех, что использовали друиды, но в то же время они очень походили на руны, которые Генна вырезала на волшебной палочке – своем последнем подарке ученице. Это, несомненно, был талисман могучей силы какого-то другого божества, которое, однако, не слишком отличалось по своей сути от Матери-Земли.

– Это большая ценность, дарующая могущество ее обладателю. Откуда она у вас?

По судороге, неожиданно исказившей мужественное лицо северянина, она поняла, что ее вопрос больно задел Грюннарха. Робин догадалась, что свитки достались северянам в качестве добычи при очередном набеге, но почему Рыжего Короля это так расстроило?

– Ладно, это не важно, – быстро сказала друида. – Свитки, действительно, имеют огромную силу, благодарю вас за этот замечательный дар.

– Это лишь скромная плата за наши жизни и корабль, – сумрачно ответил Грюннарх и повернулся к Тристану. – Твои действия тем более поразительны, что я командовал армией, готовой предать огню твой дом. Как ты можешь простить тех, кто причинил тебе столько зла?

– Ну, во-первых, теперь тебя больше не сопровождает твой могущественный союзник, – заметил Тристан, перед мысленным взором которого вдруг предстал Зверь Казгорот, в один миг превратившийся из человека в чудовище, возвышающееся над крепостной стеной. Он с такой ясностью вспомнил это, словно все случилось вчера.

Грюннарх покраснел.

– Союзника? – Он сплюнул от отвращения. – Это было злобное чудовище, которое ради своих гнусных целей убило одного из самых великих королей и приняло его облик! Мы были не более чем игрушкой в его руках!

– Возможно, именно поэтому мы и пришли к вам на выручку. Зло продолжает преследовать острова Муншаез. До тех пор, пока мы будем уничтожать друг друга, в выигрыше будет только зло. Я предлагаю тебе, Грюннарху, Королю Норландии, объединить с нами силы для борьбы с этим злом!

Рыжий Король посмотрел Тристану в глаза и медленно кивнул.

– Ты говоришь с мудростью, не свойственной человеку твоих лет. Но что это за зло? Оно все еще продолжает угрожать нашим странам? Где и как мы будем сражаться с ним?

– Поедем с нами в Корвелл, – предложил Высокий Король. – Там мы сможем лучше во всем разобраться.

Истории стран, людей и целых наций часто определяются самыми неожиданными событиями. Большинство из них незначительны, и их влияние невелико. Но некоторые оказываются решающими, они изменяют историю на многие годы вперед.

Грюннарх Рыжий протянул свою широкую ладонь, и Тристан Кендрик крепко пожал ее.

Так был заключен союз на долгие годы.

Превращение Генны Мунсингер нанесло Богине тяжелый удар. Теперь Верховная Друида будет служить тем силам, борьбе с которыми она посвятила всю свою долгую жизнь. Ей даже не было дано вкусить покоя в смерти.

Мать– Земля чувствовала присутствие тела Генны, но не могла прикоснуться к ее душе. Выйдя из каменной тюрьмы, в которую было заключено тело, друида попала в тюрьму духа, во много раз более страшную, чем смерть.

Казалось, сама земля сжалась от муки, которую испытывала Богиня. Даже зима наступила раньше обычного, протянув свои холодные пальцы над островами Муншаез и нетерпеливо срывая последние листья с оголившихся деревьев. Но тут Богиня на короткое время забыла о своих горестях и от темных глубин земли обратилась к миру воздуха, солнца и неба. Она почувствовала прилив сил, а вместе с ними возвратилась и надежда.

Мать– Земля знала, что ее одинокая друида, Робин из Гвиннета, жива. Теперь Богиня почувствовала, что Робин владеет могучим талисманом, который наделит ее мудростью и придаст новые силы.

Свитки Аркануса были много лет назад написаны священниками, которые как и друиды, служили Божеству, следившему за сохранением Равновесия, баланса всего живого. Свитки содержали учение о том, как поддерживать этот баланс, – чего уже не могла предложить друиде слабеющая Мать-Земля.

Возможно, этого было не слишком много, но больше ей не на что было рассчитывать,