Тем временем мне стало совсем нехорошо, слабость качала на своих волнах, делая тело абсолютно безвольным. С трудом, перевернувшись на бок, задышала часто-часто. Сквозь лихорадку донесся голос Мейджина.

— Потерпи, я позову лекаря.

"Можно подумать у меня есть другой выбор."

Я закрыла глаза, проваливаясь в болезненную муть. Не сон, но и не бодрствование с неясными образами, напоминающими сюрреалистические картинки.

Не знаю, как долго я провела в таком подвешенном состоянии, болтаясь между сном и явью, но что-то прохладное, нежное, принесшее долгожданное облегчение коснулось затуманенного сознания, стирая слабость и жар. Некоторое время что-то удерживало меня от полного пробуждение, а потом отпустило, обрывая все ниточки легкого холодка.

Подняв веки я поняла, что лежу на животе, а обнаженной спины касаются чьи-то чуткие пальцы. Хотелось подняться, чтобы посмотреть, кто там, но я поняла, что одежды на мне нет вовсе, а все что находилось ниже спины, прикрывала тонкая простынь.

— Лежи, я не залечил твою рану, а всего лишь ускорил процесс регенерации внутренних тканей, — донесся до меня тихий бесцветный голос, а когда я все же смогла повернуть голову в другую сторону, то увидела Нима. Живого, здорового, но будто бы постаревшего. Шутка ли десять лет в состоянии полужизни.

— Спасибо, — прошептала я, а в горле отчего-то встал ком, больно сжав связки.

— Не благодари, ведь это самая малость, что я могу сделать для тебя, — он тяжело вдохнул, убирая руки от моей спины.

— Ним, я хочу спросить тебя…и ты не подумай, я не обвиняю, но почему ты сжег меня? — я, затаив дыхание, смотрела на мужчину, лицо которого вдруг посветлело, на краткий миг, став почти прежним.

— В мои руки совсем недавно попала интересная книга, в которой было подробно описан обряд соединения. Там говорилось об истинном Фениксе и то кем стала Созди.

— Что?

— Да, ты не поверишь, но Маруша мать Мейджина тоже не являлась фениксом, потому что обряд предполагает сожжение заживо. Мир за дар свой — посланника, требует великую плату, и эта плата смерть в муках, через боль. А нашему миру требовалось чудо, которым стала ты! А потом Мирезэ узнал про книгу… Хочешь я объясню чем вызвано мое желание помочь тебе, когда ты решила бежать? — я слабо кивнула. — На тот момент книга была у меня уже несколько месяцев, но однажды я рассказал про нее Содзи. Тогда все и началось. Джи говорил, что есть возможность получить еще одного Феникса, так сказала ему провидица. Я решил опередить всех, чтобы не получилось еще одной бесполезной пустышки, — Ним болезненно поморщился, будто воспоминания приносили ему сильную боль.

— Ты любил ее? — тихо спросила я.

Ним вскинул на меня глаза, силясь понять, оценить, насколько серьезны мои слова.

— Да, — одними губами, так что мне захотелось провалиться, лишь бы не видеть раздирающих чувств на его бледном лице. Дрожащих губ, которые силились сказать что-то еще, но не могли.

— Тогда ты должен знать о том, что случилось с ней.

На что Ним отрицательно покачал головой.

— Ее это не вернет, а мне легче не станет, — с горькой усмешкой произнес, смотря на меня пустым взглядом, — она сама виновата, связалась с подонком.

— Но…

— Отдыхай, — Ним тяжело вздохнул и поднялся, шелестя черным шелковым одеянием.

— Спасибо, — сказала я вслед уходящему мужчине.

Принц ушел, оставив после себя призрачное сожаление. Мужчина страдал, но слишком велика прожитая им жизнь, чтобы не осознать всех скрытых нюансов. Сейчас, когда не осталось мутящей разум безумной любви, он понял, принял и простил, не собираясь мстить. За что я благодарна ему.

Прикрыв глаза, я задремала, но шум где-то на заднем плане, медленно выцарапывал из головы сон. Голоса становились четче, как и топот множества ног, и звон оружия. Я чуть не подскочила на месте, услышав тихое шипение, когда меня придавила тяжеленная туша. Ни вскрикнуть, ни вдохнуть. Да что же это такое!

Пока я соображала, как мне не задохнуться, в комнате поднялся оглушительный гвалт, но сквозь шум в ушах и опьяняющую слабость слышался лишь общий возмущенный фон. Продолжалось это безобразие до тех пор, пока голос с шипящими нотками не зазвенел, прорезая гвалт.

— Пош-ш-ш-шли фс-с-с-се во-ооон!!! Я с-с-с-себя прекрас-с-с-сно контролирую! — туша на мне заворочалась и словно бы нехотя сползла в сторону.

Обретя возможность дышать, я встретилась с любопытным взглядом зелено-желтых змеиных глаз с вертикальными зрачками. Но совсем не этот факт заставил меня резко подняться и сесть, вызвав этим движением сноп колючих искр из глаз. Эти очаровательные глазки, принадлежали ее высочеству, принцессе Мао. Хотя ее сейчас сложно назвать человеком.

— Мао? — хрипло выдохнула я, зачарованно наблюдая как длинный чешуйчатый хвост нервно выстукивает по каменному полу.

— Она с-с-с-самая, — смеется, — дракона, как видиш-ш-шь ис-с-с меня не получилос-с-сь.

Ну да, ниже пояса длинное змеиное тело с когтистыми задними лапами. Грудь и спина частично покрыта переливающимися расплавленным золотом чешуйками. Лицо стало чуточку шире, более выразительными стали скулы, разрез глаз вытянулся, а при улыбке легко просматривались острые клыки. Из одежды, только массивное колье из крупных изумрудов, прикрывающее грудь, но довольно условно.

— Отлично выглядишь, — после минутного молчания сказала я, — а чего они?

Покосившись на столпившуюся около дверей стражу. И только сейчас поняла, что сижу абсолютно голая. Мой грязные ругательства, наверное, слышал весь королевский дворец, но охрану это проняло. Обмотавшись простыней, я возмущенно посмотрела на виновницу моего позора. Та лишь блаженно развалилась на подушках, поглядывала на меня из-под прикрытых век.

— Ты тош-ш-ше неплохо, — усмешка скользнула по губам, демонстрируя кончики клыков.

— Мао, а что собственно случилось? Охрана вон, — я махнула в сторону входа, — стыд и совесть потеряла!

— А, — она грациозно потянулась, обвивая меня кольцом, — они вс-с-сегда такие нервф-ф-фные, когда я перекидываюс-с-сь. Они меня вес-с-сь день по дворцу ловили. Охотники недоделанные!

— Я как вижу, ты совсем не против, — в голосе проскользнула легкая усмешка.

— Вес-с-село! — утвердительно кивнула она, — но ты меня не бойс-с-ся, ес-с-сли мне очень нуш-ш-шно, я могу быть хорош-ш-шей девочкой.

Но, не увидев на моем лице долженствующих быть эмоций, беспокойно заерзала.

— Ты какая-то с-с-странная, — ее лицо мгновенно переменилось, будто принцесса вспомнила что-то очень важное, — так это правда?

— Смотря о чем ты говоришь? — я пожала плечами, чем потревожила и без того разбереженную рану, — если о фениксе то да правда.

— Ш-ш-ш, — зашипела Мао, — не дергайся, а то снова откроется.

— Еще б никто по мне не прыгал, — хмыкнула я, отчего глаза Мао ярко засветились. Мне показалось, что она сейчас набросится на меня, но…

— И правда не боитс-с-ся, — она задумчиво покусала губы, а потом решительно заявила, — пойдем-ка в купальню, глядиш-ш-шь, и радос-с-сть ш-ш-шизни вернется в твои глаза.

— А как же рана? — собственно, мне и самой ужасно хотелось смыть, пот и грязь.

— Поколдуем, — беспечно отмахнулась принцесса, ловко сползая с постели и поднялась на хвосте ожидая.

Сам по себе подъем с постели, уже казался мне подвигом, потому как чувствовала я себя безвольной тряпкой.

Придерживая скользкую шелковую простыню, я последовала за принцессой. Мао, откинув занавесь, довольно ехидно прошипела:

— Глазс-с-са в пол, бойцы недоделанные.

Выглянув из-за массивной фигуры Мао, я увидела то самое сборище, что имело неосторожность появиться в условно моей спальне. И все они послушно подчинились, опуская головы вниз, но, так и не решаясь покинуть покои. Видимо принцесса та еще штучка в этой ипостаси. Прошуршав мимо замерших стражей, мы прошли в купальню, которая мне была смутно знакома. Кажется, здесь меня отмывала Мао в день появления во дворце.