— Ясно, — только и сказала женщина, задумчиво глядя на несчастную корзину. Я не стала мешать ей думать, принялась разглядывать мастерскую. Вдоль стены на специальной подставке сохли отрезы расписанной ткани.

— Послушай, — вновь заговорила Тора, — оставайся у меня, будешь помогать мне в лавке, а то девочки порой не знают, за что хвататься!

— Что же мне теперь вообще маску не снимать? — пригорюнилась я.

— Почему? С лицом мы что-нибудь придумаем, волосы спрячем под платок. Делов-то! — отмахнулась Тора, вставая с кушетки.

— Мне жить не где, но я могу прямо здесь на кушетке…

— Чушь! Будешь жить со мной, дочь давно вышла замуж и ее комната пустует. Кстати как тебе мои работы? — она с гордостью посмотрела на полотна.

— Чудесные, — и грустно добавила, — я тоже, когда-то, в прошлой жизни, учила детей рисовать.

— Правда? — недоверчиво отозвалась Тора.

— Правда.

— Покажешь?

— А можно?

— Конечно. Но ты я смотрю не в состоянии, — она, улыбаясь, смотрела, как я зеваю и тру покрасневшие из-за недосыпа глаза.

— Да-ааа красивый у вас город, кстати, как называется?

— Деркас — столица Морны, — я еще раз заинтересованно зевнула, — ты давай ложись, поспи, мне пока некогда с тобой историю вспоминать, а я делами займусь.

— Спасибо, — уговаривать меня не пришлось, спать хотелось зверски, а кушетка показалась мне царским ложем. Растянувшись на ней, я блаженно прикрыла глаза, почти сразу же погрузившись в мир грез.

***

Пустынная дорога шелковым полотном стелилась под ноги, впереди горизонт виделся тусклой серой полоской. Я шла долго, постоянно оглядываясь назад, но как не старалась ничего не видела. Ни леса, ни деревца, даже чахлого кустика, лишь голая равнина. Здесь не было солнца, а царившие сизые сумерки уныло плыли в сухом воздухе.

Странный сон, — подумалось мне.

Это не сон, — послышался тихий шелестящий голос.

Пространство вокруг не изменилось, я снова оглянулась. Никого.

Ну да, конечно не сон, это моя шизофрения, — усмехнулась я.

Дорога продолжала радовать равнодушным однообразием, идти было легко, но тошно. А когда идешь куда-то без определенной цели становится скучно. Именно по этой простой причине я резко затормозила и села прямо на землю. Как ни странно на мне оказалась вполне обычная одежда нашего мира.

Точно, я сошла с ума, а это моя персональная палата!

Странный ты человечек, — опять зашелестел голос, но уже где-то совсем близко.

Я скосила глаза в сторону в надежде ничего не увидеть и спихнуть все на разыгравшееся воображение. Но там как назло прямо рядом с моими ногами катился по земле огненный комок.

Это ты говоришь со мной?

А ты видишь кого-то еще? — и мне показалось, будто я слышу трескучий смех, на что я махнула рукой и отвернулась.

И что ты хочешь?

Поговорить.

Я слушаю, — комок подкатился еще ближе и прыгнул ко мне на колени, от него исходило мягкое приятное тепло.

Не верь слухам о твоем предназначении, ты та кто сама решает чему быть, а чему нет. Будешь злиться и ненавидеть, вокруг тебя станут полыхать костры, люди возьмутся за оружие, они пойдут за тобой и будут убивать… Будешь смеяться, радоваться жизни, любить… мир воцарится на земле той.

Красивая сказка, — задумчиво произнесла я, накручивая на палец почему-то рыжую прядку.

Пока да, — с явным сожалением прошелестел голос, — но скоро грядут перемены, ты не сможешь остаться в стороне. Придет время, когда ты займешь одну из сторон…

Послушай, ну какой из меня Феникс? Я простая учительница из маленького провинциального городка! Вершить судьбы и вести армии в бой это прерогатива сильных мира сего, но уж никак не моя.

Верно, ты другая, — комок задрожал и вроде бы стал меньше, — слабая, ранимая, но в тебе есть сила. Прислушивайся к ней!

Легко сказать, — фыркнула я, краем глаз отметив, что пейзаж начал терять границы, кажется, я просыпалась. Огненный клубок тоже заметил, торопливо закрутился, подпрыгнул к самому лицу.

Ты должна знать… — серые сумерки гасли, я уже ощущала, как затекло тело после неподвижного сна. Последние слова утекли вместе с последними каплями сна.

Сон распался на части, последние слова, сказанные мне золотым клубком, стерлись, и сколько я не напрягалась, упрямая память лишь натужно скрипела и отталкивала слишком навязчивое любопытство. Обидевшись на свой непослушный организм, я открыла глаза. В каморке ничего не изменилось, лишь на столе появился огромный подсвечник на десяток свечей. Склонившись над ним, колдовала Тора. Волосы она убрала под косынку, вместо нарядного шелкового платья появился рабочий костюм, рубаха да брюки, что я так редко видела на жителях города. Торе на вид можно было дать лет тридцать с небольшим, и то, только после обстоятельного общения.

Мне стало любопытно, и я поднялась с кушетки. Тора увидев, что я уже проснулась,

громко крикнула:

— Мирио, сходи-ка к Рою и принеси мой заказ.

— Хорошо, — откликнулась невидимая мне Мирио.

— Сейчас мы с тобой поужинаем, а потом я покажу, как рисовать на шелке, — я кивнула.

Плащ, который я не удосужилась снять перед сном, ни капельки не помялся, я развязала шнурки и оставила его лежать на кушетке, а сама направилась к Торе посмотреть, чем она занята.

— Что это будет? — спросила я, рассматривая белый шелк по которому в разные стороны разлетались птицы.

— Свадебное платье, но над ним еще работать и работать, — Тора вздохнула и отложила тонкую кисть.

— Красиво, очень. Я так не смогу.

— А так тебя никто и не просит, мне интересней, как нарисуешь ты. Это классика живописи, — раздраженно отмахнулась Тора, — то, что нарабатывалось столетиями, но, к сожалению практически не изменилось. Понимаешь, в последнее время я все чаще сталкиваюсь с женской скукой. Ко мне приходят, просят нарисовать что-нибудь необычное, а я к своему стыду не знаю как! Вот в этом ты мне поможешь!

— Помогу? Не знаю. Но очень постараюсь. Ваша доброта спасла мне жизнь, а быть может и что-то много важнее нее.

— Ты мне ничем не обязана! — отрезала Тора, — просто я знаю, каково это оказаться в незнакомом месте. Мои родители погибли во время восстания, мне тогда было пятнадцать, а я сбежала в столицу искать лучшую жизнь…

— Как страшно…

— Да уж приятного мало, но то дело былое, а вот ты, — она окинула меня пронзительным взглядом, — тебе все только предстоит. Честно признаться, я порядком удивлена, что император так глупо тебя упустил.

— Мне помогал принц и феникс.

— Ах, даже так? — Тора в состоянии задумчивости обошла стол, — Мейджин дурак, раз пропустил такие знакомства, ну да неважно.

— Мейджин? Кто это?

— Так зовут нашего императора, — я сделала глубокий вдох, готовясь нырнуть в омут с головой.

— Одна девушка из дворца сказала мне, что император не человек, но тогда кто он?

— О! Забавно слышать от тебя, неужели ты ничего не почувствовала при общении с ним?

— Но это совсем не говорит о его происхождении!

— Верно, он дракон на половину, — улыбаясь, ответила Тора.

— Дракон значит?! — я разозлилась. Ну-ну, ящер, ожившая доисторическая рептилия, гад ползучий, что б у тебя хвост отвалился и шкура облезла. Не позволил домой вернуться, так вот знай, ноги моей не будет в твоем дворце! Да я скорей по собственной воли взойду на костер второй раз, чем буду при твоей венценосной особе!

— Да не переживай ты так, здесь его нет, а об остальном оставь думать старушке Торе! — на ее заявление я расхохоталась.

— До старушки тебе еще жить и жить, к тому же перекладывать свои проблемы на чужие плечи я не собираюсь. Как не собираюсь сидеть сложа руки, оплакивая свое прошлое. Просто я так давно ни с кем не говорила по душам…

— Госпожа, — заголосила одна из девушек, — я принесла ваш заказ!