– Тогда он действительно увильнул?

– Писмарь был слишком крутым и богатым Авторитетом. Таких наши робкие судьи боятся отправлять в колонию. Заодно и подельников их милуют, чтобы в отместку не схлопотать от братвы пулю в лоб или нож в спину.

– Не дай Бог, если Ширинкин скончается от потери крови, – опасливо сказал Лимакин. – В таком разе все надежды на раскрытие преступления рухнут. Мне думается, «амазонка» перестаралась. Для отметины хватило бы одной пули. Не умышленно ли она вторую пулю всадила?

– Какой умысел! – возразил Голубев. – Сработала давняя ненависть Яны к пузатому. Ты разве этого не заметил?

– Я заметил другое. В очаровательных глазах Золовкиной бесенята пляшут.

– Без бесенят красивых женщин не бывает, – вставил свое слово Медников и посмотрел на Тимохину. – Так ведь, Лен?…

– Нельзя, Боренька, столь категорично судить о женщинах, – улыбнувшись, ответила эксперт-криминалист.

– Ну, если бывают отдельные особи, то это – самые скучнейшие существа на свете.

Лимакин, встретившись с ироничным взглядом Медникова, спросил:

– Скажи, доктор, не истечет Ширинкин кровью от двух пулевых ран?

Судмедэксперт нахмурился:

– До Новосибирска дотянет.

– А дальше?

– Дальше, чтобы спасти жизнь, надо обращаться в больничку…

Ширинкин еле-еле дотянул до новосибирской окраины. В шестом часу утра при ясной погоде и отличной видимости виляющий черный джип на глазах инспекторов контрольно-пропускного пункта ГИБДД ткнулся бампером в ограничительный бетонный столб и заглох. Дежурный офицер приказал сержанту:

– Сбегай, разберись: уснул водитель или спиртного нажрался до потери сознания.

Подбежавший к джипу сержант, распахнул дверцу и, отшатнувшись, закричал:

– Товарищ майор!.. Под ногами водителя море крови! И сам он без чувств, вроде мертвый!..

Придерживая на поясе кобуру с пистолетом, полноватый майор притрусил к джипу. Толстый мужчина с выпуклым животом и закрытыми глазами, свалившись набок, лежал поперек машины. Его пухлое лицо с модной, как у некоторых телевизионщиков, трехдневной небритостью имело бледно-сизый оттенок. Не вникая в детали, майор по рации тут же вызвал «Скорую помощь». Впопыхах он не заметил, что у КПП остановился зеленый «Москвич», ехавший к Новосибирску следом за джипом. Из него вылез сутулый старик. Подойдя к майору, он показал пистолет «Зауер» с глушителем на конце ствола и равнодушно спросил:

– Это вам передать или в милицию отвезти?

– Хотите добровольно сдать оружие? – не понял майор.

– Это оружие не мое. Из джипа его выбросили на обочину, а я подобрал.

– Где подобрали?

– На обочине дороги… – старик, словно прочищая горло, сипло откашлялся. – Такое, знаете ли, недоразумение вышло… Я с дачного участка еду домой. Возле села Гусиный Брод меня прытко обогнал этот самый япошка. На километр вперед шустро умчался. Потом стал сбавлять скорость и повиливать из стороны в сторону. Когда до КПП оставалось с полкилометра, из джипа вылетела непонятная штуковина и упала на обочину. Я остановился. Вылез из машины посмотреть, что за деталь выбросили на дорогу. Увидал этот наган и подобрал. Может, неправильно поступил?

– Вы поступили правильно, – сказал майор. – С минуты на минуту подъедет медицинская неотложка. Отправим в ней водителя джипа, и составим с вами подробный протокол…

Информация о происшествии на Гусино-Бродском посту ГИБДД поступила к начальнику областного отдела розыска Веселкину в середине дня. Вечером Веселкин сообщил об этом Славе Голубеву. По поручению Бирюкова Голубев следующим утром отправился на электричке в Новосибирск.

Веселкин, одетый по форме с погонами подполковника, встретил Голубева приветливо. Пожимая руку, он по-приятельски обнял Славу и улыбчиво проговорил:

– Давно, деревенский детектив, мы не виделись.

– Больше года, Константин Георгиевич, – тоже с улыбкой ответил Слава. – Ты уже подполковником стал. Еще чуть-чуть и – генерал.

Веселкин засмеялся:

– На розыскной работе в подполковниках бы удержаться.

– Лютует начальство?

– Криминальная обстановка сложная. Оттого иной раз приказания бывают, как у пушкинской комендантши из «Капитанской дочки». Помнишь, как она, пославши поручика рассудить городового солдата с бабой, подравшихся в бане за деревянную шайку, снабдила его такой инструкцией: «Разберись, кто прав, кто виноват, да обоих и накажи»… – Веселкин показал на стул у своего стола. – Садись, детектив, побеседуем обстоятельно. Пока ты дремал в электричке, я созвонился с Бирюковым. Антон Игнатьевич обстоятельно рассказал фабулу свалившегося на ваши головы чэпэ. Круто завязались события.

– Круче некуда, – усаживаясь, вздохнул Голубев. – Скажи, где сейчас Ширинкин?

– В реанимационном отделении областной больницы.

– Не умер, значит?

– Пока дышит. Врачи обещают спасти ему жизнь. Огнестрельные раны сами до себе не так опасны. Потеря крови большая. Надолго запомнит Золовкину.

– Опасаюсь, как бы стрельба вдогонку, когда преступник был уже не опасен, не подвела «амазонку» под статью превышение необходимой самообороны.

– Время прокурорского девиза: «Был бы человек, а статья найдется» прошло. Хотя схожесть Закона и дышла в России пока сохраняется, но есть наметки к лучшему.

– Попытка Максима проникнуть в коттедж Царьковой для меня кажется бредовой.

– У него вся жизнь в бреду. Какое бы криминальное дело Максим ни затевал, всегда попадает ни в дугу и ни в струю. В голове Ширинкина вместо мозгов мякинная труха. На редкость дуболомный «браток».

– Поступки «дуболомов», как и сумасшедших, не поддаются логической разгадке. Смотри, что у нас получается… Вначале Ширинкин берет у Царькова книги вроде бы для реализации. Допустим, это он хотел войти в доверие к намеченной жертве, так?…

– Возможно, так.

– Затем совместно с Сапунцовым подкарауливают жертву у пустынного кладбища, убивают и, чтобы замести следы, устраивают пожар. По свидетельским показаниям, убил Царькова Сапунцов. Ширинкин при убийстве лишь присутствовал. Дальше начинается несуразица. Через каких-нибудь полтора часа, отъехав от центра всего на два километра, подельники выпивают литр водки. Максим дважды стреляет из «Зауера» в Сапунцова и оставляет его труп на опушке леса, даже не попытавшись хотя бы символически зарыть в землю. Да еще и книжку Царькова в карман убитому подсовывает. Отчего такая наивная дурь?

– Возможно, от испуга. Раньше Максим «мокрыми» делами не грешил. Первое убийство шокирует даже сильных людей. А, возможно, что и зарывать нечем было, – ответил Веселкин. – Во всяком случае, при осмотре его джипа лопаты не обнаружили. И вообще в машине никаких улик нет, кроме сотового телефона, принадлежавшего Сапунцову.

– Где сейчас этот джип?

– На охраняемой стоянке.

– А «Зауер», от которого Ширинкин хотел избавиться, подъезжая к посту ГИБДД?…

– У криминалистов на исследовании. Бирюков сказал мне, возле сгоревшей «Тойоты» нашли связку ключей. Ты привез их?

– Привез, чтобы проверить, не подойдут ли эти ключики к каким-либо замкам Ширинкина или Сапунцова.

– Непременно, Слава, проверим.

– О Сапунцове что-нибудь знаешь?

– Очень мало. Я знал Валентина, когда он был участковым инспектором. Засыпался мужик на взятке и, чтобы избежать наказания, подал рапорт о добровольном увольнении из милиции. Начальство, стараясь замять неприятный инцидент, удовлетворило желание взяточника. После он вместе с Золовкиной окончил курсы телохранителей. Какое-то время подвизался в сомнительной фирме «Эталон-плюс» и незаметно сгинул с моих глаз.

– На какой взятке погорел?

– Незаконно сделал прописку одной из путанок, которая моталась по Новосибирску, как неприкаянная. К женщинам Сапунцов был неравнодушен.

– Любовная страсть, похоже, у него сохранилась до последних дней, если даже такую серьезную даму, как София Михайловна Царькова, сумел соблазнить.