Микола продолжал писать и ходить по редакциям. И в который раз предлагал он свою рукопись издательству, но фортуна словно отвернулась от него. А смотрела ли она когда-нибудь в его сторону? Просто раньше, когда он был совсем молодым, когда от него ничего не требовалось, только жить и учиться, не составляло труда тешиться мнимой благосклонностью своенравной фортуны. Если, к тому еще, собственная голова варит вполне прилично. Что же касается тесного жизненно-литературного трека, судьба улыбается лишь сильнейшим и хитрейшим, а не растяпам с куриными мозгами, как иногда говорила Лариса, вроде бы совсем не про него. Он и вправду ни разу не обиделся и виду не подал, что понимает, о ком идет речь...

И частенько, сидя возле толстенного, в два обхвата стола торговой точки № 165 да еще в хорошую погоду за кружкой холодного пива, он позволял себе, лениво жуя традиционно недожаренный шашлык, подтрунивать над Ларисой и над растяпами с куриными мозгами, которые потягивали пиво рядом с их столом.

Сидел в тот вечер Микола возле своей любимой пивной будочки и почему-то думал о коллеге из театра, художнике-неудачнике, рабочем сцены. Тот был гулякой с большим стажем. Несмотря на свой предпенсионный возраст, он мог демонстративно выпить бутылку сухого красного и выходить на трассу ежегодного традиционного марафона. Каждый год он добегал до финиша, а затем несколько месяцев, при случае, разглагольствовал о пользе сухого красного и о своих загубленных возможностях. Из него, видите ли, мог бы получиться не только гениальный художник, но и выдающийся спортсмен-марафонец. Еще любил повторять:

- Теперь задаром премьеры "премьерят"! Вот Кикоть - так тот был настоящим человеком. После каждого праздника всем, кто на него за кулисами работал, меньше чем по трояку не давал... А сейчас? Вырождается украинская опера. Вырождается!..

Миколе доставляло удовольствие подложить своему "гениальному" напарнику хоть небольшую свинью и потом прислушиваться, как того разносит начальство. Объяснить своей антипатии Микола никак не мог.

Так вот, сидел он в тот весенний вечер под старым каштаном, рассуждая сам с собой о "сложности и непостижимости человеческой породы", которая одних индивидуумов каким-то образом объединяет, а других - напрочь разъединяет... Не сразу заметил, что к нему подсел средних лет большеносый мужчина в строгом сером костюме и молча поставил на могучий дубовый стол бутылку "Наполеона".

За всю жизнь такого дорогого коньяка Микола не пил, хотя и поглядывал иногда с завистью, когда тот бывал в продаже. Но каждый раз громко восклицал:

- Какие дураки его покупают? За эти деньги можно целый месяц пьяным ходить.

Они встретились с незнакомцем взглядами, и тот как-то устало и виновато улыбнулся.

- Ты что дурака валяешь?- спросил Микола.- Хочешь, чтобы сразу милиция загребла?

Сероглазый мужчина коснулся ладонью своей короткой бородки:

- Милиция? С "Наполеоном"? Такого не бывает. Да и где эта милиция?

Незнакомец быстро поднялся и подтянул поближе к столу что-то ослепительно серебристое. Микола не сразу разглядел, что это обыкновенный мопед, только все его части оказались не крашеными, а хромированными или никелированными. Мопед ловил все лучи еще яркого заходящего солнца и весь радостно сиял.

- Что это за чудо техники?- Микола криво, но доброжелательно усмехнулся.

- А разве сам не видишь? "Верховина". Прекрасная машина, как метеор мчится.

- Если бы пил что подешевле, то и на мотоцикл разжиться смог,рассмеялся Микола громко.

Ему вдруг показалось, что незнакомец чем-то напоминает художника-марафонца, вот только одет с иголочки. "Испортит мне вечер этот сероглазый".

- На мотоцикл разжиться?- переспросил незнакомец.- Зачем? У меня все есть. "Волга" последней модели. Прекрасная дача. Зачем мне еще мотоцикл? Свою "Верховину" я просто люблю. Хлопот никаких. Машина легкая, быстрая. Она у меня немного модернизирована. Давай по малой толике? - не ожидая согласия, незнакомец решительным движением подхватил фирменную темную бутылку и начал не спеша откупоривать.

- Прекрасный напиток. Божественный напиток,- произнес тихо и, как-то неожиданно, извлек из кармана два металлических складных стаканчика. Тоже полированные и блестящие. Привычным движением привел их в "состояние боевой готовности".- Все свое ношу с собой. Не люблю пить из чужой посуды. Так с детства привык.

- Что, очень брезгливый?- деловито спросил Микола.

- Нет, нет, не брезгливый. Просто не люблю...- незнакомец разлил коньяк ровно по полстаканчика.- Давай! Как говорится, за все наилучшее! Он пригубил и, прищурившись от удовольствия, стал смаковать: - Такое впечатление, будто летишь... Правда? Глоток сделаешь и летишь, летишь...

- Знаешь, сколько я уже без "Наполеона" лечу?- буркнул Микола и, выпив коньяк одним махом, крякнул: - Хороший продукт. Только дороговат... Так чем, как говорят, обязан? У вас сегодня какой-то праздник?

- У меня каждый день праздник,- многозначительно сказал незнакомец, маленькими глотками потягивая "божественный нектар".

Микола поставил пустой стаканчик на стол, и сероглазый сразу же налил снова, на этот раз наполнив почти до края.

- Ты что это, может, споить меня вздумал? - недоуменно произнес Микола.

- Споить? "Наполеоном"? Тебя? Не смеши. Да и кто тебя заставляет? Не хочешь - не пей,- и снова прищурился, с удовольствием пил коньяк маленькими глотками.

- Хороший вечер сегодня,- ни с того ни с сего сказал Микола.- Погода приятная. Тепло. Весна.

- Давай познакомимся,- предложил сероглазый,- меня зовут Георгием. Протянул руку.

- Я - Микола...

- Ты где работаешь?

Некоторое мгновение Микола колебался:

- Вообще-то я писатель. Литературный институт окончил. А работаю в театре. Просто так, для жизненных впечатлений. Рабочим сцены. Я плотницкое дело с детства люблю. А ты кто?

- Я физик. На научной работе. В ваших краях проездом. В командировке.

- Понятно. То-то я тебя впервые вижу. Если б здесь жил, могли чаще встречаться. Ты, вижу, простой парень, хотя и "Наполеон" попиваешь... А место это я давно люблю. Здесь уютно. И почти рядом с моим домом. Вон, видишь, я там живу.- Коньяк с выпитым до этого пивом приятно кружили голову.- А ты что, в командировку приехал на этом драндулете? - Микола расхохотался.

- С чего это ты зубы скалишь?- с обидой произнес Георгий.

- Ты, Жора, как вижу, большой оригинал.

- Прилетел сюда я самолетом, а этот, как говоришь, драндулет без проблем всяких отправляется багажом. За что я его и люблю...

Микола продолжал смеяться, глядя на блестевший наполненный "Наполеоном" стаканчик. Наконец, после некоторого колебания, он взял его и опрокинул в рот:

- За твое здоровье, Жора... Спасибо...

- И что же ты пишешь? Ты поэт или прозаик?- спросил Георгий, плеснув себе коньяка и вновь наполнив стаканчик Ми-колы.

- И поэт и прозаик... Но я еще не член Союза,- .пьяно улыбаясь, ответил Микола. - Не тороплюсь самоутверждаться профессионально. Жизнь следует получше изучить, жизненного опыта набраться...

- А это дело... я вижу, ты любишь, - Георгий кивком указал на бутылку.- Боец?!- сказано было так, что Микола не мог сообразить, как воспринять произнесенные по его адресу слова. - Здоровье крепкое. Это хорошо. А если у человека здоровье в норме, то остальное уже само собой... Так?

- К здоровью еще и деньжата не лишние. Чтобы вдохновение чаще приходило, - хихикнул Микола, поднимая блестящий металлический стаканчик.Ведь писатель без вдохновения - живой труп. А писать для заработка, чтобы прожить, - это же позор! Это позор! Ты согласен со мной? Левушке Толстому думать о куске хлеба не приходилось. Вот и писал, как бог. Не для денег потому что писал.

Микола затуманенными глазами смотрел на Георгия. Вдруг его озарило, что тот похож вовсе не на художника-марафонца, а точная копия его самого, Миколы. Такая же короткая бородка, тоже невысокого роста, худощавый и длиннолицый, сероглазый... Вот только одет изящно и строго во все новенькое. Микола же своей одеждой никогда не мог похвалиться. Но все же он принадлежал к тому типу людей, которые своей внешностью и поведением вызывают уважение, симпатию, доверие и доброжелательность, несмотря на склонность к фамильярности и бесцеремонности в обращении. Присмотревшись внимательнее, Микола убедился: они с Георгием действительно словно братья-близнецы.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: