Сиснерос был очевидцем (и очевидцем весьма квалифицированным!) первого боя советских летчиков на советских истребителях над Мадридом. Не могу не привести здесь его краткий, но чрезвычайно эмоциональный рассказ об этом событии.
«6 ноября утром появились немецкие бомбардировщики «Юнкерс» в сопровождении итальянских истребителей «Фиат». Они, как обычно, рассредоточились, приготовившись безнаказанно бомбить и обстреливать боевые позиции и город. В тот момент, когда сирены еще продолжали оповещать население о воздушной тревоге, самолеты с красными эмблемами республиканской авиации появились в небе Мадрида и бросились в атаку на фашистских воздушных разбойников.
Должен признаться, что мне до сих пор трудно передать впечатление о том незабываемом моменте. От сильного волнения мое сердце готово было разорваться.
Зрелище, увиденное в то утро мадридцами, было грандиозным и незабываемым. В небе слышался непрерывный рев моторов. Летчики почти в вертикальном пике бросались на «Юнкерсы» и не давали им сбросить смертоносный груз. Мадридцы поняли: произошло что-то новое и необычное.
Люди бросились из бомбоубежищ на улицы, не думая об опасности. Народ, в течение многих дней страдавший от страшных бомбардировок противника, от которых у него не было возможности защищаться, с невыразимым волнением наблюдал за первым воздушным боем над осажденным городом.
Мадридцы видели, как республиканские летчики сбили один за другим девять самолетов противника, остальные обратились в паническое бегство, преследуемые нашими истребителями.
Обезумевшие от радости мадридцы, со слезами на глазах, приветствовали республиканскую авиацию и Советский Союз, хотя прибытие советских самолетов держалось в глубочайшей тайне».
Так же сердечно и обстоятельно пишет Сиснерос о всех видах многообразной помощи, которую республиканская авиация получила из Советского Союза: и о налаживании производства и ремонта боевых самолетов, и о подготовке собственных испанских летно-технических кадров в советских авиационных школах, и, разумеется, о самом главном — советских летчиках, сражавшихся на советских самолетах в небе Испании.
Приходится пожалеть лишь о том, что автор мемуаров ничего не рассказал нам о деятельности людей, помощью которых ему, как командующему авиацией, приходилось пользоваться ежедневно, если не ежечасно, — о советских авиационных военачальниках, советниках республиканской авиации, таких, как Я. В. Смушкевич или Е. С. Птухин. А ведь руководить боевой деятельностью авиации в тех своеобразных условиях было, наверное, не проще, чем летать самому!..
В разгар боев за Мадрид, в самые тяжелые дни его обороны, Сиснерос вступил в Коммунистическую партию, убедившись воочию, что именно коммунисты «вносят наибольший вклад в борьбу против врагов». Неповторимы исторические обстоятельства. И невозможно, говоря о них, особенно опираться на аналогии. Но все-таки, читая это место мемуаров Сиснероса, невольно вспоминаешь тяжелые дни сорок первого года, когда уже не Испания, а наша родина находилась в смертельной опасности. И тогда тоже самые честные, порядочные, душевно чистые люди вступали в Коммунистическую партию.
В мемуарах Сиснероса много интересных и внушающих доверие своей непредвзятостью человеческих характеристик. Вот, например, что он говорит о французском писателе, впоследствии политическом деятеле правого толка Андре Мальро: «Я не могу сказать, что Мальро в то время не был прогрессивным человеком. Он приехал в Испанию с искренним желанием помочь республиканцам... Но Мальро претендовал на роль командира эскадрильи, хотя раньше никогда не видел вблизи самолета. Не играй Мальро в летчика и тем более в войну, возможно, группа французских пилотов произвела бы у нас лучшее впечатление».
Достойно сожаления, что с другим — совсем другим! — французским писателем Сиснерос встретился, если можно так выразиться, преждевременно. Встретился, когда сам еще не был готов к этому. Нет сомнения, что в более зрелые годы он извлек бы из этого знакомства неизмеримо больше моральных ценностей... Но так уж случилось, что командир испанской эскадрильи, базировавшейся на аэродроме Кабо-Хуби в Сахаре, лейтенант Сиснерос увидел представителя французской авиационной компании «Латекоэр» Антуана де Сент-Экзюпери, будучи еще совсем молодым и, как мы знаем, достаточно поверхностным человеком. И тем не менее между обоими этими людьми возникла взаимная симпатия: «Экзюпери и я быстро подружились. Мне нравилось беседовать с этим образованным, интересным человеком. Я часто приглашал его обедать с нами. Как к товарищу по службе в авиации, мы испытывали к нему уважение и симпатию. Наши взаимоотношения были сердечными, и мы во всем, в чем могли, помогали друг другу».
Конечно, Экзюпери и Сиснероса объединяли не только совместные обеды и даже не общеизвестное авиационное братство (хотя силу последнего тоже недооценивать не следует). Общее в этих людях проявилось позднее, при обстоятельствах трудных и трагических для их народов.
Вот что говорит Сиснерос о войне: «Бои никогда не доставляли мне удовольствия... Я не могу понять, как нормальным людям, если они не умалишенные и не садисты, может нравиться война. Для меня она — самое большое бедствие, какое только может испытывать человек».
А что говорит о войне Экзюпери? Вспомним его слова: «Война — не настоящий подвиг. Война — суррогат подвига... Война — болезнь. Вроде тифа».
Но, говоря и думая так, они оба, и Экзюпери и Сиснерос, как только начинается бой за правое дело, за защиту родной страны, активно рвутся к участию в нем.
Почти одинаковые слова — и почти одинаковые дела... Да, это уже не совместные обеды!..
Книга Сиснероса хорошо написана. Ее легко и интересно читать. В ней много юмора (как правило, обращенного своим острием на личность самого автора, что встречается в мемуарной литературе гораздо реже, чем хотелось бы), много живых подробностей быта, много специфически испанского. Чего стоят хотя бы похождения «кузена Пепе», о которых Сиснерос рассказывает так, будто незримо сопутствовал своему двоюродному брату во всех его приключениях, и которому, как быстро начинает подозревать читатель, «передал» немало из того, что случилось в молодые годы с самим автором книги.