Тельма улыбнулась.

— Метко сказано.

Миссис Велингтон села.

— Думаю, я все же покурю. И потом скажу конкретно, в чем дело.

Она в точности повторила послание Квейла. Тельма заметила:

— Похоже, он теряет терпение. Скажите, я отвечу, как положено. Как вы думаете, он считает, что я теряю время?

— Не знаю, — сказала миссис Велингтон, — но сегодня рано утром я виделась с мистером Гвельвадой. Он прилетел в безумное время — полшестого утра. Одному Богу известно, как он выбрался с Черной Багамы. Подозреваю, зафрахтовал самолет.

Тельма, прислонившись к каминной полке, внимательно разглядывала тлеющий кончик сигареты.

— Что вы думаете об Эрнесте Гвельваде? — спросила она. — Я слышала о нем, но не имела чести быть знакома.

— По-моему, он довольно интересен, дорогая. Немного маловат ростом и чуть полноват, но прелесть. Дает почувствовать себя персоной и вдруг — пустым местом. Мне постоянно было с ним неуловимо неуютно. У него очень острый ум. Кажется, он знает наперед, что вы скажете и как он отреагирует. Наверное, с ним будет легко работать.

— Да? Так мне придется с ним работать? — спросила Тельма.

— Да, командовать будет он. Но, думаю, проблем не возникнет при условии, что вы будете слушаться и не станете с ним спорить. Он встретится с вами сегодня вечером. Сказал, что приехал сюда присмотреть квартиру. Мы общались только полчаса, а потом, вероятно, он пошел сюда. Когда вернулся, то сказал, что будет около девяти; зайдет через французское окно в гостиной. Он не хотел бы сталкиваться с прислугой.

— Вот как… — Тельма подумала, что мистер Гвельвада ей не понравится.

Миссис Велингтон встала.

— Ну, дорогая, я побежала. Желаю удачи, — она вздохнула. Мне часто хочется знать, что произойдет, но не выходит, а женщин это так огорчает, правда?

— Женщин огорчает все, миссис Велингтон, — Тельма протянула руку. — Приятно было познакомиться.

— Взаимно. Люблю новых людей. Ну, до свидания, дорогая. Не беспокойтесь, не провожайте. Я настолько привыкла появляться и уходить, гадая, появлюсь ли здесь опять — вы понимаете… Мои командировки настолько нерегулярны… О, вот еще, дорогая. Насчет этого джентльмена, мистера Айлеса… Мистер Гвельвада сказал, что его следует как можно быстрее спровадить на Черную Багаму. Мистер Гвельвада перехватит его там и сам им займется.

— Интересно, что он хотел этим сказать.

Миссис Велингтон пожала плечами.

— Ой, не знаю. По мне, самые обычные слова.

— Вы так считаете? Все зависит от того, что мистер Гвельвада подразумевает под словом «заняться», правда?

Миссис Велингтон не ответила, любезно улыбнулась и ушла.

Айлес пришел как раз к ланчу. Он вышел на лужайку через французское окно столовой. Тельма сидела на скамеечке и читала.

Айлес весело спросил:

— Ну, как настроение? Чудесная погодка, верно?

Она кивнула.

— Да… но меня погода не интересует.

Он подтащил скамеечку и сел рядом.

— Вас что-то беспокоит, Тельма?

Она кивнула.

— Истинная правда. Давай начистоту. Я волнуюсь за малышку Стейнинг. С каждым днем, который она проводит на этом мерзком острове без присмотра, я боюсь все больше и больше.

— Понимаю… Значит, мне нужно с этим что-то делать?

— Думаю, нужно, Джулиан. Я хочу, чтобы ты сел на полуденный рейс. Действуй, как мы условились. Возвращайся в «Леопард». Наплети небылиц про отсутствие. У них, скорее всего, свой взгляд на события. Потом отправляйся к комиссару. Расскажи ему нашу историю. Поставь себя с ним правильно.

Он протянул:

— Это труда не составит. Если они действительно взяли другой след, то вряд ли станут сильно мне досаждать. А потом что мне делать?

— Что-нибудь да произойдет.

Айлес улыбнулся.

— Знаете, ничто не сдвинется с места, пока не дашь пинка. Вам не кажется недурной идея повидаться с этой девочкой? Может быть, уговорить её вернуться в Англию?

Она задумчиво протянула:

— Может быть. Но сейчас я не хочу, чтобы ты делал что-нибудь подобное. В любом случае, не хочу, чтобы ты встречался с ней до моей команды.

— Прекрасно, — ухмыльнулся он. — Не знаю, почему я такой ужасно хороший с вами, почему безоговорочно подчиняюсь подобным инструкциям. Интересно, чтобы бы мне посоветовал делал Вэллон, окажись он тут.

Она улыбнулась.

— Я абсолютно уверена, Джулиан, будь он тут, велел бы слушаться меня. В конце концов, я клиент. Считается, что «Ченолт» работает на меня.

Он кивнул, продолжая улыбаться.

— И мне это нравится. Но вы странная, Тельма. Я достаточно много бывал с вами последние два — три дня, но когда пытаюсь подытожить все, что знаю о вас, итог неутешительный.

Она рассмеялась.

— И ты решил, что я та таинственная женщина, которая всегда играет такую важную роль в жизни частного детектива?

— Я решил, что вы чертовки загадочны — и очень привлекательны.

— Спасибо, сладкий мой. Я так понимаю, ты летишь дневным рейсом?

Он кивнул.

— И буду на Черной Багаме в четыре тридцать. Может, вы прилетите, когда примете решение насчет девчонки? Вам нечего бояться, ведь там буду я.

— Я не боюсь, Джулиан. Если надо будет прилететь, я прилечу.

Он встал.

— Хорошо, я пошел. По-моему, очень любопытный случай с этой мисс Стейнинг. Хотелось бы мне знать, чем все кончится.

— На твоем месте я бы не беспокоилась, — сказала она. Игра стоит свеч — или нет?

Они рассмеялись.

— Перед уходом не хочешь глотнуть?

Он покачал головой.

— Если я не уберусь отсюда побыстрее, я потащу вас в постель. Так что я пошел.

— Неплохая идея, Джулиан. Но не думаю, что сейчас мне понравится заниматься любовью. До свидания. Удачи. Надеюсь, скоро увидимся.

Проходя через столовую, он оглянулся, движимый смутной надеждой на прощальный поцелуй.

Гвельвада стоял на дальнем краю лужайки и слушал музыку, восхищаясь бликами лунного света на листве и цветах. Потрясающая картина, — думал он, — а музыка вообще выше всяких похвал.

Он пожал плечами, медленно пересек лужайку, тронул ручку французского окна. Не заперто. Он толкнул створки, шагнул в комнату и остановился на пороге в своем белом, с иголочки, смокинге, любуясь великолепным зрелищем.

Она не сразу его заметила, потом встала из-за фортепиано и вышла на середину комнаты. Взгляд Гвельвады оценивающе прошелся по ней с головы до ног. Утонченный вкус. Шифоновое вечернее платье кремового цвета. Облегающий лиф. Волнами спадают складки широкой юбки. Белые плечи драпирует шарф в тон платью. Большая бриллиантовая заколка, бледно-желтые туфельки на высоком каблуке усыпаны блестками горного хрусталя. А темные великолепно уложенные волосы прекрасно дополняли очаровательную картину.

Он сказал:

— Хочу заверить, миссис Лайон, что при виде вас я убедился, насколько умен ваш уважаемый босс. Мать моя… вот это да! Никогда в жизни не видел женщины такой совершенной красоты, клянусь!

Она улыбнулась.

— Мистер Гвельвада, полагаю?

Он вошел в комнату.

— Весь к вашим услугам. Все, что есть у Эрнеста Гвельвады — у ваших ног, мадам.

— Очень мило, — в голосе мелькнула нотка сарказма. — И что же у мистера Гвельвады есть?

Он пожал плечами.

— Боже упаси говорить о себе, но я не лишен некой изюминки. У меня безошибочный глаз, отточенный инстинкт и, осмелюсь сказать, один из самых изворотливых умов. Кроме этих, у меня есть другие достоинства, которые вы, без сомнения, обнаружите при более основательном изучении.

Она засмеялась.

— Включая скромность, мистер Гвельвада?

— Ну конечно. Мужчине невозможно являть миру картину такого героизма и не быть при этом скромным. Мне кажется, продолжал он, — что я уже давно вас знаю. Я буду звать вас Тельмой. Меня зовут Эрнест. Очень часть люди зовут меня Эрни, потому что очень меня любят.