Глядя на дрожащее животное, Джон Дулитл вспомнил, что сделало его врагом охоты на всю жизнь, — однажды вечером он встретил старого лиса, который, полуживой от усталости, прятался от гончих в зарослях ежевики.

Когда рог протрубил еще раз, лиса, как сумасшедшая, начала носиться вокруг своих детенышей.

— Что же мне делать? — стонала она. — Мои детки! Если бы не они, я, может быть, и убежала бы от этих собак. О, зачем только я вывела их из норы днем? Я боялась, что вы уйдете, пока я буду дожидаться ночи. А сейчас собаки несутся по нашему следу прямо от Широких Лугов. Какая же я дура, что бежала прямо по ветру! Что же мне теперь делать, что делать?

Когда рог протрубил в третий раз, но уже гораздо громче и ближе, лисята поспешно придвинулись к матери и забрались под ее теплый живот.

На лице Доктора появилось решительное выражение.

— Что это за свора? — спросил он. — Ты знаешь, как она называется?

— Наверное, это свора Дичема. Их псарни находятся как раз с той стороны Халемских земель. А может быть, это свора Уилтборо, они иногда охотятся здесь. Но скорее всего, это Дичемская свора — самая лучшая в наших краях. Они гнались за мной на прошлой неделе. Но моя сестра перебежала мне дорогу прямо перед Фентонскими холмами, они бросились за ней по следу и поймали ее. О, какая же я дура, что вывела моих деток днем!

— Не волнуйся, Ночная Тень, — успокоил лису Доктор. — Даже если это и Дичем с Уилтборо вместе взятые, сегодня они не поймают тебя — ни тебя, ни твоих детенышей. Пусть лисята заберутся ко мне в карманы. Давайте, прыгайте, детки — вот так. А ты, Ночная Тень, полезай ко мне за пазуху. Можешь засунуть свои лапы и хвост во внутренний карман сюртука. А если я застегнусь на все пуговицы — вот так, тебя совершенно не будет видно. Ты там не задохнешься?

— Нет, — ответила лиса. — Но это не поможет. Собаки учуют нас по запаху. Ведь они выслеживают лис только при помощи своего носа.

— Да, я знаю это. Но главное, чтобы тебя не видели люди, а с собаками я сам разберусь. Лежите тихо, как камни, — все четверо. Что бы ни случилось, не шевелитесь и не пытайтесь убежать.

И Джон Дулитл, в сюртуке, который распирало во все стороны от прячущихся в нем лисиц, вышел на полянку и стал дожидаться свору Дичема.

Лай гончих, крики охотников, стук копыт и трубные звуки рожков раздавались все ближе и ближе. И вскоре, выглянув из-за скрывающих его веток, Доктор увидел, как на гребне холма показались первые гончие. Вожаки на секунду замерли, понюхали воздух и, выстроившись цепочкой, рванулись вниз, в лощину. За ними бросились и остальные собаки. А за сворой на прекрасных быстроногих лошадях неслись всадники в красных сюртуках.

Впереди всех скакал худощавый седой господин — сэр Уильям Пибоди, Магистр охоты на лис. Наполовину спустившись с холма, он обернулся и позвал всадника, догонявшего его на серой кобыле:

— Джоунз! Собаки бегут в рощицу вон в той лощине. Не пускай туда вожаков, сначала мы должны ее окружить! Следи за Рысаком — он бежит впереди всех. Главное, чтобы он не выгнал лису раньше времени!

И человек на серой кобыле, щелкая хлыстом, помчался вперед.

— Рысак, стоять! — закричал он.

Сквозь листву Доктору было видно, что вожак своры уже совсем близко. Но услышав команду хозяина, он замедлил свой бег и остановился всего в нескольких ярдах от деревьев, за которыми прятался Джон Дулитл. Захлебываясь лаем, Рысак ждал, когда его догонит вся свора.

Тут на гребне холма показались и остальные охотники: упитанные священники на низкорослых коренастых кобылках, фермеры на полукровках, элегантные дамы на изящных породистых скакунах. Казалось, что вся местная знать выехала на эту охоту.

— Боже мой! — пробормотал Доктор. — Как это все похоже на детские игры! И вся заваруха из-за одной несчастной маленькой лисы!

В это время гончие, подгоняемые длинными хлыстами наездников, начали окружать рощицу. Вокруг стоял невообразимый шум: собаки надрывались от лая, а люди без конца перекликались между собой.

— Сейчас мы ее поймаем! — ревел жирный фермер на пони. — Собаки окружили всю рощицу — запаха больше нигде нет. Сейчас Джоунз их запустит — и конец. Она от нас никуда не уйдет.

— Вот уж дудки, — пробормотал Доктор сердито. — Только не сегодня, мой толстячок, только не сегодня.

Гончие нюхали воздух и носились взад и вперед, изнемогая от нетерпения поскорее броситься в лощину и покончить со своей жертвой.

Внезапно раздалась команда, и со всех сторон в укрытие Доктора рванулись собаки.

А он, стоя на своей полянке и прикрывая карманы руками, пытался угадать, с какой стороны ждать нападения. Он все еще озирался по сторонам, когда сзади прямо ему на спину прыгнули четыре здоровенных пса. Доктор не успел опомниться, как очутился на земле под грудой визжащих и дерущихся гончих.

Работая кулаками и раздавая пинки направо и налево, он наконец выбрался из этой кучи-малы и поднялся на ноги.

— Уходите отсюда, — сказал он гончим на их языке. — Уводите охотников в другое место. Это моя лиса.

Услышав, что с ними говорят на их родном языке, собаки поняли, что они сбили с ног самого великого Джона Дулитла.

— Я ужасно извиняюсь, Доктор, — рявкнул Рысак. Это был красивый широкогрудый пес с рыжей повязкой на одном глазу. — Мы не знали, что это вы — мы ведь прыгнули на вас сзади. Но почему вы ничего не сказали нам раньше?

— Да как же я мог это сделать? — сердито воскликнул Доктор, отталкивая собаку, которая обнюхивала его карманы. — Твои олухи устроили здесь такой шум, что никто бы не расслышал ни одного моего слова! Перестань меня обнюхивать! Сюда идут охотники. Нельзя, чтобы они увидели, как вы суете свои носы в мои карманы. Уводи отсюда свору, Рысак, быстро.

— Хорошо, Доктор, — сказал Рысак. — Но я чувствую по запаху, что у вас в карманах не одна лисица.

— Конечно. У меня — вся семья. Но не думайте, что я кого-нибудь вам отдам!

— Может быть, вы отдадите нам хотя бы одну, самую маленькую лисичку, Доктор? Вы знаете, эти лисы — такие вредные! Они таскают у людей кроликов и цыплят.

— Я же сказал — нет, — твердо ответил Доктор. — Я не могу этого сделать. Они вынуждены сами искать себе пропитание. А вас кормят люди. Пожалуйста, поскорее уходите отсюда.

В этот момент в рощице появился сэр Уильям Пибоди.

— Боже праведный, Дулитл! — воскликнул он, увидев Доктора. — Разве ты еще не уехал отсюда? Ты видел лису? Гончие привели нас прямо в эту лощину.

— Если бы даже я ее и видел, Уил, я бы тебе не сказал, — ответил Доктор. — Ты же знаешь, как я отношусь к охоте на лис.

— Вот странно, — пробормотал сэр Уильям, глядя на бесцельно слоняющихся по рощице собак. — Они не могли потерять след — это уж я знаю наверняка. Даю голову на отсечение — здесь должна быть лиса! Да, очень странно… Боже, я кажется, догадался: они побежали за тобой, учуяв этот гадкий рыбный запах от твоей тюленихи!

Тут остальные охотники закричали сэру Уильяму, что гончие снова взяли след и теперь бегут на юг.

Сэр Уильям, который, увидев Доктора, спешился, опять бросился к своему коню.

— Повесить тебя мало, Дулитл! — закричал он. — Это ты привел сюда собак. И зачем только я выпустил тебя из тюрьмы?

К этому времени все гончие испарились из рощицы, как весенний снег. Один из лисят начал нетерпеливо ерзать у Доктора в кармане. Но сэр Уильям ничего не заметил. Он уже сел в седло и собрался уезжать.

— Господи, я опять забыл, — пробормотал Доктор. — Я же должен попросить у него гинею!

И с карманами, полными лис, Джон Дулитл бросился догонять Магистра охоты.

— Послушай, Уил, — позвал он. — Ты не мог бы одолжить мне гинею? У меня совсем нет денег, чтобы доехать до Эшби.

— Я дам тебе пять гиней, нет — десять гиней! — закричал сэр Уильям. — Только убирайся отсюда побыстрее и перестань наводить моих гончих на ложный след! Вот, возьми.