Посреди камеры стоял он - виновник несчастий - Дункан Трегарт.

   В другое время, Антон задумался бы, как человек ни с того ни с сего, средь темной ночи, может очутиться в закрытом помещении. В другое время, он принялся бы анализировать свои ощущения, возможно, списал произошедшее на временное помешательство. Возможно, забеспокоился.

   В другое, не сейчас.

   С криком, добравшегося до добычи хищника, Антон кинулся на видение.

   К еще большей радости, видение оказалось материальным.

   Пальцы с отросшими ногтями впились в плоть. Живую, человеческую плоть.

   О-о, как он счастлив!

   - Э-э, - произнесло видение, перед тем, как Антон сбил его.

   Они покатились по полу. Антон рычал, кусался, никогда еще он так не любил этот жесткий, с выбоинами камень. Каждая ямка, каждая трещинка причиняла и ему - мучителю толику боли. Что она в сравнении с болью, пережитой Антоном!

   Но... недели нищенствования, недоеданий, дни заточения, дали о себе знать. Изловчившись, противник заломил руки Антона и, навалившись всем телом, прижал его к полу. Холодному каменному полу.

   - Убью, ненавижу! - визжал Левицкий.

   - С ума сошел? Это я - Дункан.

   - Из-за тебя, все из-за тебя! Из-за тебя... - слезы, горькие слезы, растапливая корку грязи, защекотали лицо.

   Силы драться, силы ненавидеть, даже силы жить внезапно оставили тело, выплеснувшись из глаз скудными потоками.

   - Ненавижу, ненавижу...

   Почувствовав изменение состояния, противник сполз с Антона.

   - Ты... это...

   - Ненавижу.

   О-о-о, как он жалел, искренне, всей душей, как никогда в жизни, жалел... себя.

   Гость заерзал на соломе, пытаясь устроиться поудобнее.

   - Слушай, это место похоже на тюрьму.

   - Оно и есть тюрьма, - Антон с трудом поднял лишенное сил тело.

   - Как... за что?..

   - После того, как ты украл камень, я скитался по планете, прятался, довольно долго, как для беглого раба - у них случилась небольшая заваруха, - он не мог драться, но ранил словами. - Питался отбросами, ночевал на помойках.

   - Извини, я не думал...

   - А что, что ты думал, после сотворенного нами, меня возведут в святые?

   - Нет, но тюрьма...

   - Я говорил - этот мир не для беглых рабов. Рано, или поздно их ловят, ловят, чтобы вернуть хозяевам. Мне повезло, Флостеры сейчас на другой планете, однако они летят сюда. Машинное отделение мне обеспечено.

   - Постой, я же вернулся как раз для этого - помочь тебе!

   - Как?

   - Так же, как перенесся сюда. Подойди ближе.

   Антон покорно пополз к Дункану.

   Тот занимался довольно странным делом - вытянув перед лицом раскрытую ладонь, внимательно смотрел на нее.

   Недолгое пребывание в камере, похоже, подействовало на психику парня.

   Левицкий не успел додумать мысль. Неожиданно на него повеяло холодом, затем накатило смутно знакомое ощущение удушья, Антон почувствовал, что он... падает. Инстинктивно, он схватился за Дункана.

   Первое, что увидел Антон, когда открыл зажмуренные от страха глаза - свет. Яркий и какой-то... домашний, он лился, вытекал из высоких окон, он пронизывал воздух, предметы, тысячами лучиков впивался в самого Антона, возвращая его к жизни, возвращая само желание жить.

   - Где мы?

   Даже более чем странный способ путешествия мало занимал Левицкого. Слишком разителен был контраст между камерой и представшим местом.

   Большая комната, ковры, мебель. В той, прошлой, обеспеченной жизни, Антон Левицкий, наверняка, скривил бы нос, обозвав жилище: халупой. Теперь, в этой, оно казалось ему палатой дворца, райскими чертогами.

   - На Земле.

   - На Земле... планете Земля?

   Ужели месяцы недоедания и неделя камеры сыграли с ним злую шутку. Рассудок - бич и утешение узника, не выдержал...

   - На Земле, не сомневайся, - Трегарт, видимо, понял его состояние. - Это моя... не важно. Там - душ, в шкафу - вещи, в соседней комнате - телефон. Позвонишь - тебя заберут.

   - На Земле, на Земле! - словно заклинание, повторял Антон.

   Трегарт, между тем, прошелся по комнате. Взял фото с журнального столика, подержал в руках, словно раздумывая, что с ним делать. Поставил на место.

   - Оставайся, чувствуй себя, как... ты и есть дома. А мне пора.

   - Постой, куда?

   - У меня теперь другой дом.

   - Какой другой, если мы на Земле, если мы, правда, на Земле, да я тебя... озолочу! У нас, у тебя, с этой минуты ни жизнь - рай!

   - Нет, - улыбнулся Трегарт. - Это - твой рай, мой совсем в другом месте. Прощай. Мне, действительно, пора.

   И снова он замер, как в камере, уставившись на ладонь.

   На этой ладони что-то лежало, что-то знакомое...

   Повеяло холодом...

   Неизвестно откуда в закрытом помещении взялся ветер.

   Как в камере, Антон закрыл глаза.

   Когда он открыл их - в комнате никого не было.

   11.

    Исполняющиеся пророчества, сбывающиеся знамения, плюс расплодившиеся глашатаи - от убогих калек, до высокопоставленных горожан.

    Особое внимание следует уделить слухам. Общество должно, буквально, кишеть ими. Общество должно быть готово, более того ОЖИДАТЬ прихода агента-бога.

    «Памятка агенту»

   Гильдия. Закрытый курс для агентов-мессий.

   12.

   - Не двигаться!

   - Руки!

   - Медленно, так, чтобы мы видели!

   Стараясь производить как можно меньше резких, каких бы то ни было, движений, Трегарт выполнил указания вооруженных охранников.

   Покинуть комплекс Гильдии с помощью Камня оказалось легче простого, а вот возвращаться приходилось Проходами.

   Стандартная процедура опознания, не раз и не два, он проходил ее, вместе с наставником, возвращаясь из учебных походов. Если бы не Камень за пазухой...

   - Ты где был?

   Добрые глаза седобородого Гмем Канна - главы службы безопасности, на этот раз, не удержав истинную сущность, метали молнии.

   Рядом, мрачнее тучи, топтался наставник.

   - Тренировался.

   Камень Перемещения жег кожу сквозь ткань комбинезона. Но ведь ничего преступного он не совершил... кажется...

   - Где тренировался, тебя искали все утро?

   - То там... то здесь...

   - Пошли! - советник резко развернулся и широко зашагал по коридору. Наставник засеменил следом.

   С недобрым предчувствием, Трегарт пристроился в хвост "колонны".

   В Зале Перемещений - стандартной комнате с нишами-проходами, брате-близнеце десятков, разбросанных по всему комплексу, было непривычно многолюдно.

   Несколько высших чиновников Гильдии, пара охранников и один человек в сине-голубой форме без знаков различия.

   Как всегда, в близости Проходов, у Дункана начало зудеть все тело. По спине замаршировали рои холодных мурашек.

   - Что так долго? - один из чиновников - краснокожий коротышка с раскосыми глазами-щелками подбежал к новоприбывшим. Дункан еще путался в нашивках, кажется, этот служил в департаменте Канна.

   - Этого искали, - буркнул советник.

   У Дункана отлегло от сердца - они собрались не в его честь.

   - Начнем.

   Чиновник вытянул Камень Перемещения, остальные, в том числе и Дункан, плотно обступили гуманоида, хотя это и выглядело несколько странно - переноситься из обильного Проходами зала при помощи Камня.

   Первое, что поразило Трегарта после Прыжка, была... тишина. Ни пения птиц, ни завывания ветра, ни шороха травинки. Она давила на уши, рождая тревогу, почище набата.

   Трегарт огляделся - они стояли на небольшом возвышении - ровной площадке как раз достаточной, чтобы вместить небольшую группу. Дальше, сразу за каменными ступенями, насколько хватал взор, от горизонта до горизонта, поверхность планеты покрывали... соты.

   Именно соты - правильные шестиугольники около двух метров в поперечнике.

   Предчувствие недоброго снова шевельнулось в Дункане. Наставник - единственное существо, которое могло поддержать, развеять мрачные мысли, стоял поодаль, хмуря и без того сомкнутые брови.