Она выглядела озадаченной.

— Не отталкивает тебя?

— Нет, — ответил он, слишком жестко. — Но отталкивает тебя.

— Это не отталкивает меня!

— Да. Поэтому твоё предложение вскружило мне голову.

— Думаешь, я бы вообще предложила, если бы было иначе?

Торн втянул щеки и ступил вперёд.

— Не знаю. У тебя есть кто другой на примете? Ты сказала это. Ты хочешь, чтобы твой первый раз был с тем, кому ты доверяешь.

— Да, и это не делает меня ужасным человеком? — протянула она. — Но не без багажа.

— Первый раз девушки не должен быть идеальным, — указала она. — Он должен быть... Не знаю, но превосходно не пройдёт. Это грязно и неудобно, и пока я не могу говорить за весь мой пол, могу сказать тебе прямо сейчас, я не буду знать, что делать с другим парнем, кроме как лежать там.

При этом он засмеялся.

— Способ подсластить сделку, милая. Если так ты пытаешься уговорить меня на это.

— Осёл.

— Осторожно!

— Суть в том, если я покончу с болезненной и неприглядной частью, я смогу получить настоящий первый раз со свечами и романтикой.

«И кто-то не я», - угрюмо подумал Торн, поднимая бокал к губам. Это всегда возвращалось к этому.

— Нет, — сказал он. — Это конец, слышишь? Я не собираюсь быть твоим тест-драйвом.

Саванна драматично вздохнула, её нижняя губа выдвинулась.

— Это важно для меня, Уэсли, — сказала она. — Я действительно хочу испытать это с кем-то, кому доверяю.

— И ты должна.

— Поэтому это должен быть ты.

— Я не помогу тебе трахнуть Джереми, — наконец, сказал он, жестче, чем намеревался. — И в этом вся загвоздка, не так ли? Болван хочет залезть тебе в трусики, и ты не демонстрируешь товар, если кто-то не одобрит его в первую очередь. К сожалению, любимая, я не твой парень. Найди кого-то другого, чтобы трахнуть.

Он выразил сожаление по поводу слов, прежде чем сказал их, что создало последовавшую оглушительную тишину, самую длинную в его жизни. Торн резко вдохнул и не сводил глаз с пола. Боже, он мог быть таким мерзавцем... но это было только частью концерта. Сколько он ни говорил себе держаться подальше, забыть её, ни секс с девушкой, которая ему не нравилась, не в состоянии выкинуть Саванну из своих мыслей.

Вместо этого всё, о чём он думал, было то, как глуп он был, что упустил возможность поступить в Оксфорд в прошлом году. Тогда ему не пришлось бы сидеть в первом ряду снова, пока Саванна флиртовала с каким-то парнем. Не с ним.

— Это неуместно, — наконец, резко произнесла она.

Торн сделал глубокий вдох и кивнул.

— Я знаю, любимая. Прости.

— Это важно для меня.

— Я знаю.

— Мы оба взрослые люди...

Торн хмыкнул на это.

— Если ты можешь нас так назвать.

— Тебе стукнуло двадцать. Мне почти девятнадцать. Мы взрослые, и я собираюсь идти в колледж не девственницей, и я сделаю это.

— Повезло тебе.

Саванна жадно втянула воздух.

— И это должен быть ты.

— Почему? — спросил он. — Если ты не доверяешь парню, с которым собираешься заняться сексом, будет разумным не делать этого.

Глаза Саванны потемнели.

— Я не прошу тебя, потому что хочу заняться сексом… ммм…с кем-либо. Просто думаю, это будет проще с тобой.

— Почему это?

— Ты слышишь? Потому что я доверяю тебе, мудак.

Торн старался не улыбаться, смотря вниз, прежде чем веселье отразилось в его глазах.

— Спасибо конечно, — ответил он не неискренне. — Но секс всё меняет. Ты не думаешь, что это будет, но это не так.

— Ты знаешь об этом от Пейдж.

— Пейдж не имеет ничего общего с этим. Она не была ...

— Я знаю. Только для секса.

То, что она сказала это так откровенно, заставило его ощутить себя дешёвкой и почувствовать стыд. Всё о Пейдж было враньём. Когда девушка начала выказывать желание перейти дальше, он обрезал все связи, угробив секс, и признался, что не готов ни к каким отношениям.

— Да, — наконец ответил он. — Полагаю, что так.

— Ты не... не знаю, заботился о ней?

— Ну, я надеюсь, у неё хорошая жизнь и всё такое, но...

— Ты скучаешь по ней?

Торн скривился.

— Конечно же, нет.

Если он не знал лучше, он бы поклялся, что её глаза просветлели от облегчения.

— О, ну... я, ммм... но ты спал с ней.

Много раз с тех пор как он с Пейдж пошли своими отдельными путями, Торн ощущал себя необъяснимо грязным за всё, что произошло, и причины этого, но никогда стыд не преобладал настолько, что он не мог смотреть человеку в глаза. Его мотивы для легкомысленных свиданий, возможно, были написаны у него на лице; у него никогда не получалось скрывать что-то от Саванны – ничего кроме большой вещи, которой он придумывал объяснение пытаясь рискнуть.

— Да, — признался он, голос стал мягче.

— И ты не можешь терпеть её.

— Нет.

— Но ты можешь терпеть меня.

Он закатил глаза.

— Саванна...

— Я пытаюсь проследить твою логику. Тебе не нравится Пейдж. Даже когда ты с ней встречался, тебе не нравилась Пейдж.

— Хотел задушить девушку её же волосами, — согласился он.

— Но у тебя был секс с ней.

— Я никогда не заглажу вину? — Торн вздохнул и покачал головой. — Слушай, я имел в виду то, что сказал. Мы знаем друг друга с тех пор как с папой переехали сюда. Я не хочу испортить то, что у нас есть. И секс изменит положение вещей, Саванна, неважно, что ты говоришь. Я не хочу сделать это и потерять тебя.

При этом взгляд Сав потеплел, мягкий вздох скатился с её плеч.

— Ты не потеряешь меня, Уэсли.

— Ты сказала это сейчас. Если мы сделаем это...

— Если мы сделаем это? — спросила она, её голос повысился — Ты прошел от «ни за что» до «если мы сделаем это».

Торн содрогнулся внутри. Чёрт.

— Секс многое меняет, — запинаясь, повторил он. — А я не хочу перемен.

Не таких.

— Что-то изменилось у вас с Пейдж? — парировала она.

— Ну, нет, — он нахмурился. — Это не...

— Тогда, я не вижу...

— Мы встречались. Есть разница.

— И ты не мог её терпеть.

— Правильно, — коротко ответил Торн. — И я люблю тебя. Чёрт, не имеет значения, что Пейдж со мной никогда не заговаривала снова. Но если это изменится с тобой, я не стерплю.

Уэс стоял и смотрел на неё, тяжело дыша, глухой звук давил на мозги. Он был отдаленно в курсе, что сказал то, чего не следовало, но это не имело значения в тот момент. Зная Саванну, она не услышала чувства, стоящие за словами; она не ответила на искренность, отчаяние и правду в его словах. Саванна не могла представить его в любом другом виде, кроме как своего платонического друга, только с одним довольно большим исключением. В её мире признания в любви не означали то, что значили в его.

Верная себе, она снова улыбнулась.

— Я тоже люблю тебя, Уэс, — сказала она в совершенно платонической манере. Парень обмер. Он сделал глубокий выдох, спрятал страдание за улыбкой и старался не ныть, когда она продолжила. — Поэтому это должен быть ты. Обещаю, ничего не изменится. Это просто будет... Мы сделаем это, и всё будет хорошо. Мы просто... сделаем это и будем жить своей жизнью. Всё будет хорошо.

Мысль о том, что она действительно сделает это, раздавливала его. Разделит себя с ним, откроется, отдаст ему своё тело, и уйдёт на следующий день как будто ничего не изменилось. Но печальная реальность прямо сказала ему, она не позволит ему отступить от этого. Если у неё в голове появлялась идея, то почти невозможно заставить Сав выкинуть это из головы. Это была одна из вещей, которые он любил больше всего в ней.

В большинство дней.

Дней отличных от этого, когда идея, на которой она зациклилась, могла разрушить его.

Касаться Сав, но не иметь её... Боже, это убивает его.

Но он по опыту знал, что не мог отказать ей. Если она не получит его в доме сейчас, это будет позже. Завтра или на следующий день...

Она хотела его. Даже если на ночь.