Я остановился и просканировал море лиц, в поисках урода, который сказал это. Они что, блять, серьезно несут эту херню?

– Мы можем только спросить у тебя…

– Убирайтесь с моих глаз, – зарычал я, поднимая руку вверх, чтобы блокировать линзы камер, прямо на уровне глаз. Вспышки ослепляли, и в довершении всего этого, я не видел ничего из–за людей, которые столпились вокруг меня и не давали даже шагу ступить. – Вам стоит отойти или кто–то пострадает.

Я протолкнулся к водительской стороне своего внедорожника, и наплевал на то, что от этого люди запинались назад.

Когда захлопнул за собой дверь и переключил коробку на «drive», я мог пробираться только по сантиметру, из–за столпотворения вокруг машины. Все, что я мог сделать, – вдавить кулак в сигнал и молиться, что у меня осталось достаточно терпения, чтобы никого сегодня не переехать.

Я стоял у островка на своей мизерной кухне с телефоном, зажатым между ухом и шеей, черкая окончательные сроки, которые мой агент Клодия только что озвучила по телефону. Телевизор был напротив меня, но развлекательная программа, которая прокручивала непрерывное наблюдение за ланчем Эйса, ушла на рекламу, перед этим сообщив зрителям, не переключаться, чтобы не пропустить, что будет дальше. Лично я надеялся, чтобы оборвался их сигнал, и никто не узнал, что будет дальше, но…желание, что это произойдет, не поможет этому осуществиться.

– Дилан? – обратилась Клодия, снова завладевая моим вниманием. – Ты все понял?

Я просканировал предложения, и компании, сделавшие предложения, и мне пришлось напомнить себе, что теперь это моя жизнь. Это было абсурдно.

Это работа мечты. Работа моей мечты. И все они были на моем радаре долгие годы. Цели, к которым я стремился, когда приехал в ЛА. Теперь же, вот так внезапно, после связи с Эйсом, меня затапливала работа, приходящая со всех уголков мира, и это было…это было… Ну, ошеломительными и чертовски волнительным.

Эйс был непреклонен, чтобы я наслаждался привилегиями того, что появлялось на моем пути, говорил мне, что это возможно единственное положительное, дельное, что выявилось из всего произошедшего. Но я все еще не решался вообще поверить, что все это было реальным.

– Да я понял. Значит следующие две недели у меня свободны, а затем все обезумят?

– Обезуметь – лучший возможный способ, Дилан, ты станешь самой востребованной моделью в мире.

И от подобных слов, все казалось невероятным. Я собирался спросить ее, будет ли нормальным подъехать завтра утром, подписать эти контракты и забрать корректное расписание моих предстоящих съемок, когда в дверь громко заколотили.

– Подождешь секунду, Клодия?

– Конечно, милый.

Я бросил ручку на блокнот и направился к двери, когда по ней снова начали колотить, и у меня было ощущение, что я точно знал, кто был по другую сторону…

– Привет, – поприветствовал я, открывая входную дверь.

– Привет, – было грубым ответом Эйса, когда он задел меня, промаршировав внутрь. Я заметил знакомый рой фотографов, щелкающих на лужайке, и приложил все усилия, чтобы не показать им «фак».

Подняв телефон обратно к уху, я произнес:

– Клодия, я перезвоню, – а затем пихнул телефон в карман. Взгляд Эйса был на экране телевизора, а я потянулся за пультом и быстро его отключил.

– Я бы спросил как ты, но… – произнес я, бросая пульт на диван.

– Мда. Ни хрена не хорошо.

– Я заметил. Видел это.

– Я так больше не могу.

Мое сердце рухнуло в желудок, а кровь в венах превратилась в лед. И когда пристальный взгляд Эйса поднялся к моему, там было разгромленное выражение, которого я не видел у него прежде, еще и с примесью искр злости, и этот взгляд пугал меня до того, что я боялся услышать, что он скажет дальше. Он собирался сказать, что это слишком. Что я не стоил того преследования, которое он терпел каждый раз, когда выходил из дома. Что наши отношения не выдержат удара, который потерпела его карьера. Что было весело, приятно окунуться в отношения, но сейчас неподходящее время, и я не подходящий парень.

– Прости, – сказал он и затем отвернулся, его рука сжала шею сзади. – Я думал, что сильнее всего этого, но я не могу…

Не в состоянии стоять на месте, я сделал необходимые шаги, чтобы оказаться рядом с ним, и несмотря на то, что я знал, что он собирался сказать, я все равно нуждался в его прикосновениях.

– Эйс. Все нормально, – произнес я, желая заверить его, что хотел только лучшего для него, даже если это означало мое разбитое сердце.

Он обернулся так быстро, сбивая мою руку.

– Мы можем просто уехать? Куда–нибудь? Без разницы?

– Что?

– Они повсюду, постоянно следят за нами, говорят самое ужасное дерьмо, и я не могу даже сбежать от своих проклятых родителей. Давай, просто уедем.

Мой мозг пытался догнать то, что он говорил, но все, что я ощущал, – облегчение, что слова, которые я ждал, не покинули его рта. Вместо этого он хотел…. – Ты хочешь, чтобы мы куда–нибудь уехали…вместе? Я правильно тебя понял?

– Ну, без тебя я не поеду.

Я понимал, что улыбка, которая растянулась на моем лице, была ужасно не к месту, но будь я проклят, если то, что он только что сказал, не растопило лед, появившийся несколько секунд назад.

– Что, ради всего святого, смогло заставить тебя улыбнуться прямо сейчас?

– Прости, – сказал я, нисколько не извиняясь, когда шагнул к нему и обнял за талию. Когда я немного откинулся назад, то продолжил лучезарно улыбаться, а морщинка между бровей Эйса лишь стала глубже.

– Ладно, ты начинаешь казаться слегка невменяемым, – сказал он.

– Я подумал, что ты приехал, чтобы порвать со мной, ты здоровый…

– Будь хорошим мальчиком… – предостерег он, и морщинка, наконец, начала расслабляться.

– Буду, – ответил я и процеловал дорожку по линии его челюсти к уху. – Я чуть не заработал сердечный приступ из–за тебя, потому что подумал, что ты приехал покончить со всем, глупый засранец, – его грудь загрохотала подо мной, и я ущипнул его мочку, счастливый, что добрался до него, чтобы он расслабился. – И куда ты хочешь поехать?

– Самуи? Гавайи? Вануату?

– Где, блять, это Вануату?

– Это маленький остров на побережье Австралии, настолько далеко отсюда, что я думаю поехать туда.

Я погладил его грудь сверху–вниз и положил руку поверх его сердца. Я чувствовал, как оно равномерно билось, пока он дожидался моего ответа, и я изогнул губы.

– Вообще–то…у меня есть кое–что получше на уме.

– Есть, да?

Я кивнул, а затем похлопал по его груди, отходя в сторону, чтобы достать телефон.

– И еще, как быстро мы сможем уехать?

– Ты такой милый, когда нервничаешь, – сказал Дилан, его губы изогнулись, когда он посмотрел на меня.

– Я не нервничаю.

– Ты волнуешься.

– Я не… – бросив взгляд туда, где крутил часы на своем запястье, я быстро отпустил их, и Дилан потянулся за моей рукой.

– Мхмм. С трудом верится, что Эйс Локк будет из–за чего–то нервничать, но вот он ты, переживаешь из–за…

– Знакомства с твоими друзьями. Твоей семьей. Угу, никакого давления.

– Именно. Никакого давления. Именно поэтому мы здесь. Чтобы расслабиться и выдохнуть, и обещаю, никто здесь не посягнет на твою задницу.

– Кроме тебя, я надеюсь, – усмехнулся я, и его ответные ямочки вызвали во мне желание поехать в какую–нибудь более приватную обстановку. Мир в наших руках, а мой парень захотел поехать сюда, в солнечную, влажную Флориду. Но Дилан не видел свою семью и друзей несколько месяцев, и насколько настороженно я бы не относился к знакомству с людьми, которые ему были очень дороги, я слегка был взволнован – но ему я не скажу об этом. Я никогда не знакомился с семьей того, с кем встречался, потому что все это были настолько незначительные отношения, что это не имело большого значения. Но я понимал, что мое будущее принадлежит мужчине рядом со мной, что означало, – это важный первый визит.