Признаки того, что говорится и того, что выражено, должны быть приняты во внимание, но это нисколько не уменьшает центральную важность структуры предложения, ритмического рисунка, использование повторения и антитезы и так далее. Но и, как показывают некоторые характеристики словаря (романский или англосаксонский, академический или разговорный) в прозе и характеристики цвета в живописи, не все признаки стиля, которые не являются свойствами того, что говорится или выражено, являются 'формальными' или 'структурными' в любом смысле, кроме чрезмерно натянутого.

Мы склонны классифицировать все такие свойства как существенные или внутренние на том основании, что в отличие от свойств чего-то — предмета или чувства — к чему текст или картина обращается посредством обозначения (описания, представления и т. д.) или выражения, они принадлежат, свойственны самим тексту или картине. Но философам всегда было трудно провести любую ясную границу между внутренними и внешними свойствами. В конце концов, то, что текст говорит или выражает — это свойство текста, а не чего-то еще; и с другой стороны, свойства, которыми обладает текст, отличаются от него самого и не расположены в его пределах, но связывают его с другими текстами, разделяющими эти свойства.

Может ли этот класс не исключительно формальных и не ясно внутренних признаков быть лучше определен в терминах различия между тем, что произведение представляет собой и что оно делает? Сказать, что земля круглая или выразить уныние, значит сделать это; быть аккуратно написанным или свободно нарисованным значит быть таковым. Но боюсь, что и это не слишком хорошо работает. Во-первых, уныние, выраженное поэмой или картиной, по моему мнению, принадлежит им, пусть скорее метафорически, чем буквально; то есть поэма или картина, выражающая уныние, является (метафорически) унылой.[37] Во-вторых, я думаю, что так называемые внутренние стилистические признаки работы никогда не просто принадлежат чему-либо, но находятся среди тех принадлежащих свойств, которые проявлены, раскрыты, экземплифицированы — подобно тому, как цвет, фактура и узор, но не форма или размер экземплифицируются лоскутком ткани, который портной использует как образец. Таким образом, экспрессия и экземплификация равно являются вопросами существования и действия, обладания свойствами и указания на них. Это, действительно, дает ключ к различию, которое мы пробуем провести: все рассматриваемые здесь признаки, структурные или неструктурные, являются свойствами, буквально экземплифицируемыми тем или иным произведением.

Хотя экземплификация остается одной из наиболее частых и важных функций произведений искусства, она является наименее замечаемой и понимаемой из них. Не только некоторые трудности со стилем, но и многие бесполезные дебаты о символическом характере искусства повинны в игнорировании уроков, без труда усваиваемых из повседневного опыта случаев отношения "быть образцом чего-либо" и заключающихся в том, что само по себе обладание свойством не приводит к экземплификации, что экземплификация требует указания того, что обладает свойством, на само свойство, и что, таким образом, хотя экземплификация очевидно отлична от обозначения (или описания, или репрезентации), тем не менее она также является разновидностью референции.

Итак, признак стиля может быть признаком того, что говорится, того, что экземплифицируется, или того, что выражено. Гойя и Эль-Греко характерно различаются всеми тремя способами: в предмете, рисунке и чувстве. Признаки любого из этих родов могут также быть способами выполнения одной или нескольких из этих трех функций. Например, формы, экземплифицируемые при изображении складок одежды, могут в одно и то же время представлять способ репрезентации некоторого одеяния и способ выражения объема или движения, или достоинства; драпировка "может виться, вращаться, вздыматься, таять; она может сопротивляться глазу столь же устойчивой структурой бугров и пустот, как скала, обрамленная волнами", может стать "инструментом гармоничной уверенности".[38] В других случаях различия в том, что выражено — например, в фигуре вознесшегося Христа на гравюре Мантеньи и картине Пьеро делла Франчески — могут состоять в различных способах изображения одного и того же предмета. Здесь снова признаки того, что говорится, могут быть способами высказывания или выражения; выбор детали у Уитмена является аспектом и его способа описания людей, и его способа прославления жизненной силы, а различные предметы, которые выбирали Вермеер, де Хеем, ван дер Хейден и ван Эвердинген, одновременно представляют и различные способы изображения жизни Голландии в семнадцатом веке, и различные способы выражения ее внутренних качеств. Иногда признаки того, что экземплифицируется, такие как цветовая гамма, являются способами экземплификации других признаков, таких как пространственный рисунок; цвет производит разное впечатление на отдельных шелковых экранах работы Элберса и, позже, Патрика Херона. И конечно же, заданная структура, такая как сонетная форма, может быть экземплифицирована стихотворениями, имеющими весьма разные предметы, и признаки предмета могут считаться способами экземплификации формы.

Но нам здесь не нужно отметить все изменения или обсудить специфические примеры. Моя цель состояла не в том, чтобы предложить сложную и жесткую систему классификации признаков стиля, а скорее в том, чтобы освободить теорию стиля от искажающей скованности распространенной догмы — от вводящей в заблуждение оппозиции стиля и предмета, формы и содержания, «что» и «как», внутреннего и внешнего. Я вовсе не утверждаю, что выделенная трехсторонняя таксономия обязательна или лучшая из возможных, или даже в целом адекватна; я призываю к эксплицитному признанию тех аспектов стиля, которые, хотя часто рассматривались критиками, обойдены традиционной теорией. Это не отвечает на вопрос о том, что вообще отличает одни стилистические признаки от других? — но лишь подчеркивает его. Идентификация свойств литературного, художественного или музыкального стиля имеет большее значение, чем их дальнейшая классификация по способам высказывания, экземплификации и экспрессии.

Все же, хотя стиль включает признаки нескольких из этих описанных видов, эти признаки не всегда являются стилистическими. Если работа выполнена в данном стиле, то только некоторые определенные аспекты среди всех аспектов предмета, формы и настроения этой работы будут являться элементами этого стиля.

Во-первых, свойство — будь то свойство сделанного утверждения, показанной структуры или переданного чувства — будет стилистическим свойством только тогда, когда оно связывает работу с скорее с одним, чем с другим художником, периодом, регионом, школой и т. д. Стиль — сложная характеристика, выступающая как индивидуальная или групповая подпись, которая означает Рене или Уистлера, или Бородина, которая отличает раннего Коро от позднего, барокко от рококо, бауле от пауэн.[39] Более широко, мы можем говорить о работе одного автора в стиле другого или о фрагменте произведения как о совпадающем или не совпадающем по стилю с другими фрагментами той же или другой работы. Но в целом стилистические свойства помогают ответить на вопросы: кто? Когда? Где? Признак, который не является показательным сам по себе, может объединяться с другими, характеризуя работу; свойство, общее для многих работ, может быть элементом стиля в некоторых из них, но стилистически иррелевантно для других. Некоторые свойства могут быть скорее обычными, чем постоянными признаками данного стиля, а некоторые могут быть стилистически важны не тем, что всегда или часто присутствуют в произведениях данного автора или периода, а тем, что никогда или почти никогда не появляются в других работах. Невозможно составить никакого установленного перечня элементарных свойств стиля, и нам обычно удается схватить стиль, не обладая способностью анализировать его составляющие признаки. Проверка нашего схватывания состоит в уверенности и тонкости нашей сортировки произведений.