Стоявшая в Уайтфилде церковь, высокая, с колокольней, была необычайно красива: стены ее были покрыты белой штукатуркой, сквозь арочные окна струилось солнце. Кафедра пастора находилась высоко над головами прихожан, к ней вела лестница из орехового дерева, украшенная резьбой. На жестких скамьях, огороженных стенами с панелями, сидели прихожане.

Уэсли Стэнфорд сидел рядом со своей будущей женой, слегка касаясь пальцами ее руки, скрытой складками платья из розового шелка. Кимберли Шоу, высоко подняв голову, почтительно смотрела на пастора. Она была красива — с пухлыми щеками, с большими голубыми глазами и нежным изящно очерченным ртом. Время от времени она посматривала на Уэсли, улыбалась, и на ее щеке появлялась ямочка.

Рядом с ней сидел ее брат Стивен Шоу — высокий и крупный, он был похож на Кимберли: светловолосый, красивый, с ямкой на подбородке.

Рядом со Стивеном сидели две пары: Клей и Николь Армстронг, а за ними — Тревис и Риган Стэнфорд. Могучий Тревис все время ерзал по скамье, он откровенно спешил домой, а его красавица жена так же откровенно бросала на него убийственные взгляды. Но Тревис не обращал на них внимания. Клей, напротив, сидел совершенно неподвижно и только изредка поглядывал на свою миниатюрную темноволосую жену, как будто желая убедиться, что она находится рядом.

Пальцы Уэсли сжали запястье Ким. Он думал обо всех делах, которые ему предстояло закончить до того, как спустя две недели они уедут в Кентукки. В воскресенье они поженятся, проведут ночь — прекрасную ночь! — на плантации Стэнфордов и в понедельник рано утром отправятся в дорогу. В новом штате их ждал купленный Уэсом участок земли, на котором были выстроены новый дом и сарай, а за скотом присматривал сосед. Впервые в жизни Уэс будет жить там, где о нем смогут судить по его собственным делам и станут воспринимать не только как брата Тревиса Стэнфорда.

Пока Уэс размышлял об этой идиллической картине, боковая дверь церкви с треском распахнулась. Преподобный Смит прервал свою монотонную речь, посмотрел туда, откуда раздался шум, и увидел нечто такое, отчего потерял дар речи.

Старый безумец Илия Симмонс с покрасневшим от ярости лицом тащил за собой девушку, должно быть, одну из своих дочерей, со связанными веревкой руками. Из-за опухшего и искаженного лица узнать ее было невозможно.

— Грешники! — проревел старик. — Сидите в обители Господней, но все равно остаетесь грешниками и прелюбодеями!

Он толкнул девушку с такой силой, что та споткнулась и упала на колени. Когда Илия поднял ее, рванув за волосы, стало видно, что она беременна. На ее худеньком теле выделялся круглый плотный живот.

— Тревис! — воскликнула Риган с мольбой, но Тревис уже вскочил, чтобы помешать старику.

Илия вынул из кармана куртки пистолет и поднес его к голове девушки:

— Эта шлюха-прелюбодейка недостойна жить.

— В обители Господа! — гневно вскрикнул преподобный Смит.

Волоча девушку, Илия поднимался вверх по лестнице, ведущей к кафедре пастора.

— Смотрите на нее! — завопил он, оттянув ее плечи назад так, чтобы живот был лучше виден. — Что за грешник сотворил это?

Преподобный направился было к нему, но тот вдавил пистолет в висок девушки. Она была чуть жива, один глаз ее заплыл, а второй безжизненно смотрел вниз.

Обогнув скамью, Тревис медленно двинулся к старику.

— Послушай, Илия, — заговорил он спокойно. — Мы узнаем, кто это сотворил, и заставим его на ней жениться.

— Дьявол сотворил это! — завизжал старик, дернув головой. Все сидевшие в церкви ахнули в один голос.

— Нет, — спокойно ответил Тревис, медленно продвигаясь вперед. — Это совершил человек, и ему придется жениться на ней. А теперь отдай мне пистолет.

— Никакой не человек! — отозвался Илия. — Я глаз с нее не спускал; я следил за ней день и ночь; я старался вбить в ее голову добропорядочные мысли, а эта девка… — Он помолчал и заломил руку девушки за спину. — Двенадцатого сентября ее всю ночь не было дома. Тринадцатого сентября я попытался вколотить в нее стыд, но она рождена в грехе и умрет в грехе.

С каждой секундой лицо Уэсли бледнело — он понимал, что весь его мир рушится. Он знал, что эта девушка — Лиа, та, с которой он провел лишь час и чью девственную кровь на следующее утро обнаружил на своем плаще. Он не сомневался, что ребенок — от него. Если сейчас он объявит об этом, возможно, ему и не придется жениться на ней; однако он не был уверен, что Кимберли сможет простить ему это одно-единственное прегрешение. Но если сейчас он промолчит, эта Лиа лишится жизни.

Он поднялся.

— Не вмешивайся, Уэс, — бросил ему Тревис. Уэсли посмотрел на старика Илию.

— Я отец ребенка, — твердо произнес он. На секунду в церкви наступила тишина. Ее нарушил похожий на рыдание вздох Кимберли.

— Забирай эту грешницу! — проскрипел Илия и столкнул девушку с лестницы.

Уэсли и Тревис одновременно бросились вперед:

Уэс подхватил падавшую Лию на руки, а Тревис вырвал пистолет из руки старика.

Все вдруг задвигались — прихожане в смятении заторопились к выходу, Стивен обнял Ким, которая гордо подняла голову, причем в глазах ее не было ни слезинки, а Клей, Николь, преподобный Смит, Тревис и Илия направились за Уэсом в ризницу.

Придерживая юбки, Риган сквозь боковую дверь бросилась в дом священника, где попросила немедленно принести в ризницу горячей воды и чистую одежду. Когда она вернулась, в церкви царила полная сумятица. Девушка без сознания лежала на диване, веревку на ее руках разрезали, а Николь стояла рядом с ней на коленях. Клей встал позади Илии, который нехотя сел на стул. Преподобный Смит испуганно замер в углу. А в середине комнаты Тревис и Уэсли ревели друг на друга подобно взбешенным быкам.

— Уж ты мог бы держаться подальше от девственниц! И при всех… — закричал Тревис.

— Эта сука сама набросилась на меня, — отозвался Уэсли. — Откуда я мог знать, что это — не ее занятие? Я ей даже заплатил.

— Дурень! Зачем тебе понадобилось корчить из себя святого и при всех объявлять, что ребенок — от тебя? Я бы с этим делом разобрался.

— Как ты разбираешься со всеми делами в моей жизни, Тревис! — закричал Уэсли, сжимая кулаки.

Принесли воду. Служанка пастора, глаза которой расширились от ужаса, ушла. Риган опустилась на колени рядом с Николь. Не обращая внимания на братьев, стоявших посреди комнаты, они начали осторожно умывать девушку.

— Как ты думаешь, Кимберли после этого все же примет Уэса? — спросила Риган с тайной надеждой.

— Возможно, — ответила Николь, и плечи Риган опустились.

— Не пойму, зачем она легла с Уэсли в постель, раз была девственницей. И почему после этого вернулась к старику? Ты же слышала про ее сестру?

— Слышала, — ответила Николь, а затем, подняв брови, посмотрела на Риган. — Ты что-то придумала.

Риган посмотрела на Николь невинным взором. — Посмотри-ка! — Она кивнула в сторону испуганного пастора. — Они напугали священника. Попроси Клея увести Уэса на улицу, а я попрошу Тревиса уйти. Я хочу поговорить с девушкой.

Риган пришлось протиснуться между мужем и его братом и несколько раз ударить Тревиса кулаками в грудь, чтобы привлечь его внимание.

— Замолчите! — потребовала она, обращаясь к Тревису. — Идите в другое место и кричите там.

— Если ты будешь учить меня, что делать… — начал было Тревис, но Клей схватил его за руку.

— Давай выйдем на улицу. Девушке нехорошо. — Он кивнул в сторону Лии, лежавшей на диване.

— Грешницы! Все женщины грешницы! — вскричал Илия. Клей схватил его за руку и вытащил на улицу вслед за Тревисом и Уэсли, которые опять начали ссориться. Преподобный на цыпочках вышел за ними на улицу.

— Вот так будет лучше, — со вздохом заключила Николь, когда в комнате наступила тишина. — Как ты можешь терпеть их обоих под одной крышей?

— Крыша у нас большая, — ответила Риган. — Но с годами они становятся только хуже. Нет! — сказала она, обращаясь к Лии, которая попыталась сесть. — Лежи спокойно.