Глава 12

Первый снег прекрасен, пока не обледенеет. Вместо того чтобы мчаться домой, им приходилось медленно скользить по покрывшемуся льдом тротуару. Туфли позволяли Луизе плавно двигаться в танце по бальному залу, но теперь она поскальзывалась чуть ли не на каждом шагу, а Джеймс останавливался и поддерживал её.

Поскользнувшись в сотый раз, она выругалась себе под нос. Джеймс крепче сжал её локоть, не дав ей упасть и получить синяки.

– Тут уже недалеко, – уверила она.

Он покачал головой.

– Это моя вина. Я совершенно потерял счёт времени.

– Нет, это я виновата. Я таскала тебя по всему Мейфэру.

– Мне было приятно.

– Отрадно слышать, что тебе понравились достопримечательности.

– Луиза. – Он остановился на углу, а она упёрлась ногами в тротуар. Положив руки ей на плечи, он развернул её лицом к себе. В его карих глазах, которые сначала показались ей холодными, читались забота и внимание. – Ты же знаешь, что мне понравились вовсе не достопримечательности.

«Ах!»

Её сердце сжалось от смешанных чувств. Они стояли в двух шагах от её дома, который вот-вот перейдёт в его собственность. У неё были все основания надеяться после проведённого вместе вечера, когда они гуляли, общались, спорили, пили бренди, пели гимны, играли в снежки и целовались. Вполне возможно, он поймёт их тяжёлое положение и проявит великодушие.

Но теперь она не могла довести дело до конца.

Всё же папа не вернул долг, а Джеймс имел полное право его взыскать. Им двигали не бездушие и жадность, а желание помочь своим арендаторам в Йоркшире. Ошарашить его прямо сейчас и уговорить изменить решение… Это было бы нечестно. Особенно потому, что Луиза намеренно скрыла правду.

А что касается Джерси… Неужели так ужасно увидеть что-то новое?

Вероятно, Джеймс прав. Она всегда будет любить Лондон, но, возможно, расширение кругозора пойдёт ей на пользу. Полюбоваться голубым небом и вдохнуть свежий воздух, что он описывал с такой любовью. Она могла представить себе летний день. Мэгги помогает маме в саду, полном цветов. Гарольд и Уильям босиком бегают по зелёным полям. Кэт, сунув книгу под мышку, скрывается за дверями сеновала.

Луиза сможет помочить ноги в море.

Какая ирония! Всю ночь она пыталась изменить его мнение, а вместо этого он преуспел в расширении её горизонтов.

– Мой дом совсем рядом, – проговорила она. – Думаю, нам следует попрощаться здесь.

Он серьёзно кивнул.

– И лучше прежде, чем я увижу направленное на меня дуло ружья твоего отца. Другого шанса у нас может и не быть.

Она игриво протянула ему руку.

– Прощай, Джеймс. Удачи с осушением!

– Погоди, я думал, мы пошутили насчёт ружья. А ты говоришь так, словно мы больше никогда не увидимся.

– Думаю, нет. – Она проглотила комок в горле. – Джерси довольно далеко от Йоркшира.

Он взял её за руку, но не стал пожимать в ответ, а удержал в своей ладони.

– Мне нужно снова тебя увидеть.

– Но я...

– Ты умная и добрая. Очаровательная. А что ещё лучше, ты - честная. Настоящая. А это большая редкость. Раз уж я нашёл тебя, я не смогу просто взять и забыть обо всём.

Её сердце сжалось. Больше всего на свете ей хотелось снова его увидеть. Называть его другом или даже кем-то более близким. Но это было просто невозможно.

– Луиза! Луиза! – Кэт помахала ей из окна спальни и скрылась внутри. – Луиза вернулась! И она привела с собой мужчину!

Луиза поморщилась. Это обернётся настоящей катастрофой.

Она повернулась к Джеймсу.

– Прошу тебя, уходи, – поспешно сказала она. – Не беспокойся обо мне. Я всё объясню, придумаю какое-нибудь оправдание.

Он возмутился.

– Никто не станет оправдываться за меня. Я провожу тебя до самого дома и представлюсь. Для начала.

Он намеревался представиться. Для начала. О боже!

– Но со мной, правда, всё в порядке. – Она положила руки ему на плечи, попытавшись развернуть его и направить в другую сторону, пока не стало слишком поздно.

Но было уже слишком поздно.

Вся семья, или большая её часть, высыпала за порог. Они обступили Луизу, ругая и одновременно обнимая. Просто хаос какой-то.

Отпустив Луизу, они повернулись и уставились на её спутника.

– Прошу прощения. – Джеймс прочистил горло. – Я знаю, что не подобает приводить вашу дочь домой в такой час. Однако при случае я намерен всё объяснить мистеру Уорду. Он дома?

– Нет, – ответила мама. – Он ищет тебя, Луиза. Он отправился к Карвилам, они так переживают из-за Фионы, а потом, когда ты не вернулась домой…

– Прости меня, мама.

– Это я должен принести извинения, – произнёс Джеймс. – Миссис Уорд, могу ли я взять на себя смелость дождаться возвращения мистера Уорда?

– Да, конечно. Разумеется. – Мать Луизы жестом пригласила его. – Входите же. На кухне заварили чай, и я попрошу Нэнси принести его в гостиную.

– Прошу вас, не беспокойтесь. Кухня вполне подойдёт.

– Весьма любезно с вашей стороны, мистер...?

– Джеймс, – вмешалась Луиза. – Его зовут Джеймс.

– Благодарю вас, мистер Джеймс. – Повернувшись, мама вопросительно посмотрела на Луизу и приподняла брови.

Кэт подпрыгивала с плохо скрываемым ликованием.

– Молодец!

Луиза схватила сестру за локоть и оттащила в сторону.

– Я так счастлива! – завопила Кэт. – Мы спасены! Я и подумать не могла, что ты на это способна.

– Вовсе не спасены, – прошептала Луиза. – Он не делал мне предложения.

– Ну, я и не думала, что он уже сделал предложение. Он хочет сначала поговорить с нашим отцом.

– Он вовсе не собирается делать мне предложение.

– Значит, ему нужен небольшой стимул. Больше ни слова.

Луиза стиснула зубы.

– Кэт. Твоё понимание ситуации полностью противоречит истинному положению дел, и если ты не будешь держать язык за зубами, всё ещё больше запутается.

– Но…

– Тсс! Я не шучу. Ещё одно слово, и я отведу тебя на чердак. И запру там.

Насупившись, Кэт молча последовала за ней на кухню. Джеймс уже сидел за столом, пил чай с молоком и сахаром, разговаривал с матерью Луизы и не высказывал никаких возражений, пока Гарольд бесстыдно опустошал его карманы. Вытащив часы из жилета Джеймса, Уильям встряхнул их и поднёс к уху.

Джеймс выглядел так... по-домашнему.

Луиза сняла его фрак и повесила на спинку стула, коснувшись кончиками пальцев его плеча.

«Спасибо, что одолжил мне фрак».

Держа чашку в одной руке, другой он отодвинул стоявший рядом стул.

«Присядь рядом со мной».

Она неохотно согласилась, отодвинув стул в сторону, чтобы между ними образовалось свободное пространство.

«Я не хочу, чтобы моя семья что-то такое подумала».

Схватив ногой под столом ножку её стула, он подвинул его к себе.

«Пусть думают, что хотят».

Её сердце забилось быстрее. За всё это время они не обменялись ни словом. Ни взглядом. И всё же, когда Луиза наливала себе чай, он небрежно подвинул к ней сахар, как будто делал так каждое утро в течение многих лет.

– Скажите, мистер Джеймс, – проговорила мама Луизы. – Вы давно в Лондоне?

– Нет, я приехал в город всего две недели назад. Я намереваюсь вернуться в Йоркшир как можно скорее.

– Так скоро?

– Как только завершу дела. У меня есть несколько владен…

– Хлеба? – Луиза сунула ему тарелку с булочками.

Он в недоумении на них уставился.

– Благодарю.

– Ах да! – Кэт вскочила со стула. – Если вы проголодались, вы должны попробовать песочное печенье. Оно просто божественное.

Луиза содрогнулась от ужаса.

– Нет, Кэт.

– Вы не любите песочное печенье, мистер Джеймс? – широко распахнув глаза, спросила его Кэт самым невинным тоном. Она могла казаться кроткой и очаровательной, когда сама хотела.

– Очень люблю, – ответил он.

– Я сама его испекла, – просияла Кэт.

– В таком случае не посмею отказаться. – Он взял с тарелки подгоревшее печенье.

Луиза наклонила голову и приложила руку ко лбу. Она не хотела это видеть.

Но не могла не смотреть. Через час эта прекрасная сцена так или иначе превратится в трагедию. Если он подавится, это будет не самый жуткий конец.

Откусив ужасное печенье, Джеймс на мгновение замер. Она видела, что внутри него шла борьба. Хорошие манеры не позволяли ему выплюнуть, но зубы отказывались жевать.

Конфликт, однако, разрешился прежде, чем кто-то заметил.

Он старательно прожевал, проглотил и улыбнулся Кэт.

– Вкусно.

О боже! Возможно, шотландское колдовство всё-таки сработало. Может быть, печенье действительно делает человека неотразимым для противоположного пола.

Потому что, когда Джеймс проглотил ужасное печенье и улыбнулся, Луиза в него влюбилась.

В комнату ворвался её отец, его волосы и одежда были растрёпаны.

– Луиза.

Она бросилась к нему, но резко остановилась.

– Папа, мне так жаль. Со мной произошла неприятность... Затем не было кареты... И я понятия не имела, сколько времени прошло... – Она провела ладонями по платью. – Это всего лишь вино.

– Дорогая, объяснения подождут. Позволь мне сначала посмотреть на тебя. Ты здесь, в добром здравии и в полном порядке?

Она кивнула.

– Лишь это имеет значение.

Она обвила руками его шею. Любой другой отец на его месте отругал бы, но только не её папа.

Однако он был не прочь задать пару серьёзных вопросов.

– А теперь. Где ты пропадала?

Джеймс встал рядом с ней.

– Она была со мной.

– А вы кто такой?

– Это мистер Джеймс, – сказала Кэт.

– Вообще-то, просто Джеймс. – Он откашлялся. – Джеймс Стэндиш, герцог Торндейл.

В кухне воцарилась тишина. И Луиза почувствовала, как земля уходит из-под ног.

– О, Луиза! – Кэт пролетела через всю комнату и обняла Луизу за талию. – Молодец! Ты убедила его не забирать у нас дом!

– Дом? – Джеймс выглядел сбитым с толку.

– Кэт, тише.

К сожалению, велеть Кэт замолчать было равносильно велеть воде высохнуть.

Её младшая сестра закружилась в танце.

– Разве это не чудесно? В конце концов, нам не придётся переезжать на Джерси. Он позволит нам остаться, а Луизе даже не пришлось его убивать.

Уильям вскочил на стул, запрыгнул Гарольду на спину, и они, изображая всадника на коне, с гиканьем и криками стали носиться по кухне. Мэгги поймала чашку, прежде чем та коснулась пола.