– Ты понимающий. Многие мужчины обезумели бы, если бы их жена танцевала с другим мужчиной. Но я видела, что он не был угрозой.

Да? Я хотел узнать у нее больше, но прикусил губу. Мы танцевали еще немного, а потом нам помешала другая женщина. Ее звали Мэри Сью (серьезно), и она была младше (может, даже слишком юной для клуба), с отчаянными глазами, которые кричали мне, что танец с Дексом Фореем мог невероятно порадовать ее. Мне стало печально. Каким жалким был этот город, если меня они считали спасителем.

Я танцевал с Мэри Сью, думая о фальшивом обручальном кольце на пальце. Песня снова закончилась, и я увидел, что все больше дам приближалось ко мне (я, конечно, бывал сексуальным, но такое количество ко мне идти не должно было), и я решил, что довольно. Я знал, что за песни дальше, как и знал, с кем буду танцевать. С женой.

Я прошел к ней, игнорируя женщин, глядя на ее лицо, пока ее большие голубые глаза не посмотрели на меня. Она выглядела такой маленькой и изящной рядом с Максом и Бердом, пила и пыталась веселиться, хотя к ней подступала опасность. Я видел напряжение на ее лице, знал, что она насторожена из–за того, что скрывалось во тьме. Я знал, потому что Берд был прав. Мы были схожими.

Я остановился перед ней, снял шляпу, неловко подражая ковбою.

– Это наша песня, – сказал я под первые ноты «She’s Always a Woman» Билли Джоэла. Я протянул руку, надеясь, что она примет ее.

Ее глаза вспыхнули, она обхватила мою ладонь. Я быстро сжал ее руку, прохладную и белую под моими пальцами. Я повел ее на танцпол и обвил ее рукой, прижимая к своему боку. Она была моей. Мы играли, что она была моей женой, но она все равно была моей. Она пока не знала этого, но я знал. Это было неправильно и нелогично, но она принадлежала мне. И больше никому.

Жаль, что я принадлежал другой. Я не знал, найду ли силы исправить это, или буду наказывать себя вечно.

Мы начали танцевать медленно, бок о бок, я прижал ладонь к ее спине, горячей и заманчиво близко к ее попе. Другой я держал ее руку. Я прижимал ее к себе так близко, как мог, но не хотел подражать Максимусу. Тем более, Перри не нужно было ощущать мою твердость своим бедром, хотя было заманчиво дать ей понять, что она делает со мной. Ей могло даже понравиться. Это было как в старшей школе.

Мне нужно было знать. Я смотрел в ее глаза, терялся в буре, начал петь вместе с Джоэлом. Тихо, издалека, а потом склонился к ее уху, ощущая запах солнца и детской присыпки. Я закрыл глаза и пел, ощущая, как мое дыхание касается ее уха жаркими порывами. Потребовалась вся сила воли, чтобы не продолжить, чтобы не коснуться ее уха губами, не облизать мочку, чтобы понять, какая она на вкус. Чтобы увидеть, закатятся ли эти глаза, забудет ли она обо всем. Я не хотел быть спасителем Рэд Фокса. Я хотел спасти ее.

Словно услышав мои мысли, она прижалась головой к моему плечу. Я пытался замедлить биение сердца, понимая, как быстро оно стучит. Это было так идеально. Я не заслужил этого, но принял бы, если бы мог.

А потом бам, и чары рассеялись. Перри подняла голову и посмотрела большими испуганными глазами. Я не понимал. Но и не отпускал. Песня закончилась, но я крепко обнимал ее, не давал ей двигаться ни на дюйм. Если внутри нее снова идет бой, она может делать это в моих объятиях.

– Что такое, женушка? – пошутил я, наслаждаясь в тайне звучанием этого.

Она посмотрела на меня с напускным спокойствием.

– Песня закончилась.

Точно. Будто это ее беспокоило.

– Да? – спросил я, зная, что будет дальше. Ага, одна хорошая ночь. Я нашел две песни Билли Джоэла и заказал обе. Я был уверен, что люди Рэд Фокса не оценят такого, но я был в их городе, и мне нужно было впечатлить «жену».

Я не знал, была ли она впечатлена. Она была потрясена. Я не знал, хорошо это или плохо.

– Не надо так тревожиться, – сказал я, пытаясь ее расслабить. – Лучшие потраченные пятьдесят центов.

– Ты выбрал лучшие хиты Билли Джоэла?

Ох, может, ее это не так сильно очаровывало, как я думал. Может, я вел себя жутко. Не в первый раз.

– Я пытался, – признался я. – Но там всего две песни. Боюсь, после этого заиграет «Poison», так что наслаждайся танцем, пока можешь.

– Тебе нравится Билли Джоэл, да?

О, она ничего не знала. Повезло ее сердцу. Я притянул ее ближе к себе, чтобы она начала улавливать мысль. Плохую мысль, кстати.

– Он неплох, – сказал я, с трудом сдерживая себя от улыбки. – Но я решил, что ты потанцуешь со мной, если я закажу это. Я ведь могу потанцевать с женой?

Она покраснела от моих слов.

– Хорошая жена танцевала бы с тобой под любую песню. Особенно с тобой. Ты же современный Джин Келли.

Теперь пришло мое время краснеть. Но мужчины так не делали.

Я рассмеялся.

– Годы в школьном театре, а осталось только это.

Так и было. Я неплохо танцевал, пока не увлекся съемками. Но зато я научился сносно играть.

Ее глаза расширились. Она улыбнулась, ее дыхание было жарким и сладким.

– Ты продолжаешь меня удивлять.

– Надеюсь, – сказал я. – Только удивление у меня и есть.

И тут я сделал то, что хотел сделать всю ночь.

Я потянулся вниз и сжал ее милую попку. Она была такой мягкой в моей руке.

Я посмотрел на Максимуса, надеясь, что он смотрит.

Он смотрел. И был удивлен. Обеспокоен. Рыжие брови сдвинулись.

Я улыбнулся ему и поднял большие пальцы вверх.

Выкуси, Макс.

– Что такое, Декс? – выдохнула она.

Ох, точно, я же все еще сжимал ее попу. Я отпустил и прижал ладонь к ее спине. Я оставался близко.

– Что? – невинно спросил я. – Я могу схватить жену за попу. Особенно, если эта попа красивая.

Она странно посмотрела на меня, в глазах собирались тучи.

– Что подумает Дженнифер?

Ох, черт. Зачем нужно рушить идеальный и невинный, кстати, момент? Дженнифер. Она тут при чем? Сейчас были мы с Перри. И все. Почему нельзя так все оставить?

Реальность кусалась.

– В этом сценарии нет Дженнифер, – сказал я ей.

– Ты затеял опасную игру, Декс, – предупредила она.

И это было лучше всего. И она все еще была в моих руках.

– О чем ты? – я хотел, чтобы она сказала это.

Она задумалась. Она знала, что я дразню ее.

– Твоя девушка доверяет тебе, и все.

Не все. Но это было правдой.

– Наши отношения основаны на доверии. Как и у нас с тобой.

На доверии, что я не разорву отношения, пока не будет четкой причины. А причины пока не было. Мне нужно было удостовериться.

О, я не знал, чем думал. Алкоголь без лекарств сводил Декса с ума.

Я ощущал на себе пристальные взгляды. Я отвел взгляд от ее милого лица и осмотрел бар. Два идиота двадцати лет сидели неподалеку и пялились на Перри. Это мне не нравилось. Первый выглядел так, словно его переехала газонокосилка, а потом его собрали из кусочков. Другой пускал слюни на Перри. Это было гадко. Я надеялся, что так не выгляжу.

– Похоже, ты привлекла внимание, – сказал я, стараясь звучать бодро, но так, чтобы она поняла, что это не радовало.

Она мгновение разглядывала их. Они не отводили взгляды, хотя теперь я сверлил их знаменитым взглядом Декса Форея.

Она посмотрела на меня, и я смягчил выражение лица.

– Милая парочка, – пошутила она. – Предлагаешь мне пойти к ним?

Я развернул ее.

– Только если хочешь получить новый порез на щеке.

Мы танцевали немного, пока песня не закончилась, а потом я с сожалением убрал руки с Перри и ушел в уборную. Было приятно держать ее, но я вернулся в реальность и оказался среди пьяных местных придурков.

Когда я вернулся, Максимус и Берд болтали за столом. Макс вскинул голову, услышав мои шаги, и взгляд его мне понравился. Он все еще злился из–за моего хода во время танца. Хорошо. Не мне было хватать ее за попу, но и не ему точно.

Перри за столом не было, но я не хотел спрашивать, чтобы Максимус не дал глупый ответ. Так что я сел рядом с ним и заговорил с Бердом об истории города. Я уже знал достаточно, но мне нравился Берд, а Берд расслаблялся, пока говорил о скучном.