— Сколько?

Одна такая татушка стоила как хороший шетаро, на пять и вовсе можно было флюверс купить. Удильщик тоже не дешевое удовольствие. Плюс мелочи вроде усыпляющего газа, ботов и медлаборатории. Раз они смогли столько выбросить на двух никому не нужных парней — денег у них немерено.

— Не вертись, — Китара вернула его голову в нужное положение и продолжила вести волну вниз по шее.

— Я стараюсь. Просто подсчитал в уме ваш гонорар.

— Ммм… Не ожидала от реинкарнации Фари любви к числам. Но зря себя утруждал: я работаю абсолютно бесплатно. Не дергайся. Продолжишь вертеться, я тебе шестую сделаю. Символ смерти там, где сердце.

— А что можно? — Ален попытался заглянуть Китаре в глаза, за что получил подзатыльник. — Ладно, не верчусь. Может, тогда расскажете, почему ввязались в эту авантюру?

— Авантюру? — она слегка улыбнулась, убрала машинку в сторону и, взяв кисточку, принялась наносить новый раствор. — Все гораздо серьезнее, мой юный друг. Грядет великая буря, которую никто не в силах остановить. Но если остановить нельзя, то возглавить вполне. Вы ведь в курсе о ком я?

— Крито Созидатель, — в один голос ответили Ален с Лави.

Китара рассмеялась и долго не могла успокоиться. Парни недоуменно переглядывались, но говорить что-нибудь не решались. Когда она наконец успокоилась, снова взялась за машинку.

— Крито, конечно, молодец, но один в поле не воин, как не крути. Все ждут ангелов: и Республики, и Империя, и всякие культы. Карусель с «Новыми семнадцатью» вертится до сих пор потому, что Обжитому Космосу интересно: можно ли штамповать ангелов из ничего. Богами себя почувствовать хотят. Но к чему нам фальшивые Создатели, когда Второе Пришествие уже было, есть и будет еще не однажды.

Ален собирался спросить, о чем она, но вопрос застрял в горле. Внезапно вспомнились лимонные глаза Деймона и его страсть к красивым женщинам, совсем как у третьего из Создателей — Коллекционера Мура. Второе Пришествие. Террористы не просто так назвались этим именем! Не только позлить жрецов, нет. Китара, не обращая внимания на его ступор, повернула Ричмонда к себе и начала набивать новую тату — аккурат слева под ключицей.

— Эй! — опомнился он, пытаясь отстраниться. — Мне не нужен символ смерти на сердце!

Она вздохнула и воздела руки к потолку. Лави заржал, попеременно тыча в Алена пальцем и стуча себя по коленке.

— С афтийкой помириться решил? Ха-ха. Тебе для этого надо волосы отрастить на голове и манер набраться. Ха-ха-ха. Прямо так и вижу. А-ля Сиэль Фари с косичкой до пят, — он схватился за живот и, давясь смехом, уткнулся лицом в подушку.

— О-о! — понимающе протянула Китара, отложила машинку в сторону и взяла шприц. — Так вы с Сатьен Лэ и впрямь были в отношениях?

— Нет! — рявкнул Ален, обидевшись на всех разом. — Она!..

А что она? Использовала его? Так ведь это он полез к ней с поцелуями, желая после приключений на Ноа снять стресс самым приятным способом. А еще Сати отлично гоняла кошмары, сколь бы полезными они ни были…

— Ай, — Ален схватился за шею, куда только что воткнулась игла. — Что вы мне вкололи?

— Снотворное, — Китара придвинула медицинское кресло и пересадила его туда. — Не люблю, когда мешают работать. А ты очень мешаешь. Не переживай, тебе понравятся твои татуировки. И прическа тоже.

— Что?

Перед глазами поплыло, а язык не хотел выговаривать: «Не надо прическу!», на выходе превращая слова в нечленораздельное бульканье. Где-то на границе сознания снова засмеялся Лави, подсказывая Китаре какой длинны оставлять волосы. Пробуждение ожидалось веселеньким.

Нейтральные Земли. Долкоманжи. 7 день бом.

Уроки мастера Моррисон были самыми скучными, даже во время контрольных. Общеимперский и старо-имперский давались Жаклин легко, поэтому ее редко спрашивали, а задания она выполняла быстро и в оставшееся время подглядывала за остальными. Забавно наблюдать как зазнайка Родионова шепотом ругается, мучаясь с глаголами; как краснеет от перенапряжения Глен Уайт, как… В общем, перечислять можно до бесконечности. Вот и сегодня Жаклин смотрела на страдания Генжи Сатори, пытающегося вспомнить знаменитые слова Лотара Крито, сказанные перед казнью оного. Большая часть одноклассников их не знала, других мастер не торопилась спрашивать, по одному вытягивая правильный ответ из Генжи.

— Итак, Сатори, давайте подытожим, — мастер Моррисон всегда называла учеников только по фамилии, часто пренебрегая почтительным обращением. — Из вашего лепетания мы собрали: «Тело мое из воды и кровь моя вода.» А дальше дело застопорилось. Может есть желающие помочь?

Класс молчал. Некоторые безразлично отводили взгляд, некоторые насмешливо смотрели на Генжи. Недавно он у всех на глазах заговорил с Лисардом, с «прокаженным», а значит стал таким же изгоем. Жаклин порадовалась про себя, что никто не видел, как они с принцем ехали вместе в лифте. Не хватало, чтобы на нее смотрели с осуждением.

— Никто не знает? Или не хочет помочь? Ладно, поступим по-другому. Дари Лэ!

— Простите, мади Моррисон, я сегодня не готов. Миги тоже.

— И я! — с готовностью поднял руку Эдуард Ким.

Потом то же самое сказал Глен Уайт, а потом и все остальные, за исключением Жаклин и Лисарда. «Сговорились! — поняла она, — Вот ведь заразы! Теперь меня спросят, и, если отвечу, как пить дать заклеймят. Гадство!» Но ее не спросили. Мастер перевела взгляд на принца, пришедшего сегодня на занятия в первый раз после отстранения, и задумчиво произнесла:

— Может быть Его Высочество помнит последние слова своего знаменитого родственника?

— Простите, мади, я пасс, — он даже головы не поднял от очередной исторической статьи, которые постоянно читал в последнее время.

— Вы что?! Решили сорвать урок?!

Жаклин облегченно выдохнула, понимая, что ее не спросят, и выбор делать не придется. Хотя сорванный урок тоже не нравился.

— Молчание. Отлично. Тогда поступим следующим образом, если в течении пяти минут никто не процитирует последние слова Лотара Крито!..

— Тело мое вода и кровь вода. Вода есть все, а все есть Абсолют, — донесся от дверей знакомый голос Алекса Венкса.

Мастер Моррисон потеряла дар речи. Класс замер, а Лисард вскочил с места, обернувшись к Венксу.

— Чего уставились? — грубо поинтересовался Алекс, пройдя к своему месту и запустив панель. — Заложников давно не видели? Так чаще в зеркало смотритесь.

— Венкс! Что вы себе позволяете?! — очнулась мастер, но проораться как следует ей не дали.

— Мади Венкс, это во-первых, мади Моррисон, — вслед за Алексом в класс зашел Ксеронтнас. — Во-вторых, вы скорее сорвете голос, чем добьетесь от них хоть что-нибудь, когда они заодно. А вы, Ваше Высочество, сядьте. Отлично.

Глава приюта прошел к учительскому столу и, обернувшись к ребятам, внимательно их осмотрел. Обычно за этим следовал разбор чьего-нибудь проступка, но Ксеронт вдруг улыбнулся, чего за ним уже давно не водилось. Было из-за чего насторожиться.

— У меня для вас несколько хороших новостей, дорогие мои воспитанники. Начну с того, что это занятие сегодня последнее, поэтому не портите и дальше настроение мади Моррисон. Наверняка среди вас найдется пара-тройка умников, давно зазубрившая эти страшные цитаты на староимперском. Особенно активный будет поощрен зачетом автоматом по данному предмету в текущем семестре, — он многозначительно посмотрел на мастера Моррисон, и та не стала возражать. — Теперь о комендантском часе и прочих ограничениях. Они отменяются. И завтра у вас будет незапланированный выходной перед экскурсией к памятнику Авы Кометы 9 дня бом. Инструкция о поведении на борту рикано и необходимых вещах в дорогу отправлена на ваши ММ. Оставшиеся организационные вопросы решим с каждым лично. На этом у меня все. Даю вам пять минут обдумать услышанное, а после приступайте к занятиям, — Ксеронтнас изобразил жест прощания и ушел.

Но к уроку так и не вернулись. Мальчишки перешептывались: кто-то радостно, кто-то недоверчиво. Девчонки смотрели погоду на Терре, чтобы подобрать наряд. Лисард сидел, уткнувшись лбом в столешницу, и барабанил пальцами по колену. И только Алекс Венкс меланхолично наблюдал за всеми с последней парты, словно ничего не было, и он никуда не исчезал.