— Вы кто? — спросил миротворец, икая.

— Мертвецы из Исповеди! — буркнул Алекс, зажимая нос ладонью. — Какую гадость ты пил, чудила?

Тот моргнул, присмотрелся к ним и выдал:

— Неа! Живые. Мертвецы не ходят, да.

Наверное, не стоило смеяться, но стрессу тоже нужен был выход. В итоге трезвые напарники пьянчуги-миротворца сбежались на хохот и взяли Лисарда и его друзей под стражу. После этого их сопроводили к мастеру Ксеронтнасу: у каждого из ребят уже случался прецедент с ночной прогулкой.

Мастер даже слушать не стал, кивнул на диван у стены и вышел с миротворцами за дверь. Оставалось ждать и надеяться на лучшее. Ждать пришлось долго — мастер отсутствовал несколько часов. Но вернувшийся Ксеронтнас не спешил озвучивать наказание, внимательно осмотрел мальчиков с головы до ног и, бросив короткое «соберитесь», отошел к карте. Естественно, подобное отношение никому не понравилось.

— Да сколько можно?! — первым не выдержал Миги. — Вот возьму заболею вам назло. Будете знать, как пытать детей бессонницей.

— Точно! — поддержал брата Дари, толкнув в бок Эда.

Тот, зевая, пробурчал «отпустите нас уже» в поддержку протеста и снова попытался задремать, облокотившись на плечо Уайта. Глен в свою очередь заорал «да», но, испугавшись собственной громкости, смутился и замолчал. Лис бездействовал, не желая брать огонь на себя в преддверии встречи с дядей Ноксом. Титановый Князь и без того не отличался теплотой чувств к племяннику, а вот отругать мог за милую душу, даже подзатыльниками не брезговал. Сейчас лучше держать рот на замке, а перед друзьями он потом как-нибудь оправдается.

— Я вам что велел? — тихо спросил мастер, остановившись.

Его длинная тень зловещей полосой легла на Внутренний Треугольник карты, поглотив и без того черные Джарэ и Еву. Только красный огонь Терры тревожно мерцал, выбивая в сознании Лисарда слово «здесь». «Здесь! — искорка била прямо в глаза. — Я здесь! Здесь!»

— Собраться, — ответ Миги погасил секундное замешательство Лиса. — Мы и собрались.

— Так я попросил всех, — устало вздохнул Ксеронтнас и перевел взгляд в угол комнаты.

Там, облокотившись на стену, сладко спал Алекс. От такой явной наглости мальчишки не сразу сообразили, что делать, только переглядывались, раскрыв рты. Потом толкнули к нему Лиса, явно мстя за предыдущее малодушие. Делать было нечего, он подошел ближе и, склонившись над Алексом, потрепал его за плечо. Шутливое «Птички отпели два пополудни» друг проигнорировал, впрочем, так обычно и происходило по утрам — Венкс был тем еще соней, когда не рисовал. Лисард потряс сильнее — никакой реакции. Легонько похлопал по щекам — безрезультатно. Пришлось шлепнуть по лбу с применением собственной пси, самой маленькой дозой, на которую он был способен — это было сложнее, чем выложиться по полной. Неудивительно, что после этого его отбросило на пару метров назад.

— Да вот нисколечко не смешно! — заорал вскочивший на ноги Алекс, приготовившись в любую секунду нанести обидчику ещё один удар. Но, заметив остальных, он стушевался и сказал уже спокойным голосом: — А, мастер Ксеронтнас. Давно вернулись? А то я вам тут признаться собирался, а вы все не шли и не шли, — он сладко зевнул, не соизволив прикрыть рот рукой, и продолжил: — Знаете, взросление — штука тяжкая. Вот повел я нынче народ просвещаться под окна к девчонкам, которым так непрактично выделили комнаты на первом этаже. — Венкс повернулся к друзьям; на его лице отчетливо читалось: «кивайте, идиоты, кивайте!», — Посмотреть на эти… Ну знаете, лифчики крошечных размеров. Может, в пижаме кто мелькнет, — мечтательная улыбка и низкий смиренный поклон. — Полностью моя вина, — он не выдержал и рассмеялся над собственными словами; остальные подхватили.

Их дружный смех стих, когда они заметили, что в глазах мастера Ксеронтнаса не промелькнуло и тени улыбки. Лисард поднялся с пола и встал перед мастером, заслонив друзей. Но не успел раскрыть рот, как мастер его остановил:

— Идите спать. На завтра вы освобождаетесь от занятий, чтобы ваше расписание успели скорректировать в соответствии с наказаниями. Учтите, что минимум пару зайнем вы будете видеть друг друга только за общим завтраком.

— И ночью в коридоре у комнат, дабы пожелать друг другу сладких снов, — не преминул вставить Алекс, нарываясь на большие неприятности.

— А вам, мади Венкс, пожалуй, увеличу количество совместных занятий с имари Жадо. А музыкальные уроки продлю еще на семнадцать зайнем, — Ксеронтнас с удовольствием посмотрел на скривившегося от отвращения Алекса: — И сидеть вы теперь будете за соседним с ней столом вплоть до выпуска.

— Да будет так, — Венкс сплюнул на пол и, не дожидаясь порицания, повернулся к выходу и запел.

Младенцев убивец, делец нечестивый,

Тебе отплачу я однажды сполна.

Мастер удивленно хмыкнул, услышав перевод «Исповеди мертвеца» с одного из диалектов Лотри, покачал головой, но ничего не сказал. Мальчишки по очереди поднимали руки в жесте прощания и выходили за дверь, догоняя вожака. Их никто не сопровождал, никто не подслушивал, но до самых дверей своих комнат они молчали. Только стоя в дверях их с Миги комнаты, Дари спросил возившегося с ключом Алекса:

— Почему ты так не любишь Жаклин?

— Да, действительно, почему? — поддержал его Глен, который был не прочь послушать о чужих отношениях.

Лисард в молчании стал ждать ответа. После того случая с Мёртвым Источником на Солеа он сторонился Жаклин: полагал, что контакты с этой девушкой обязательно заканчиваются для него большими неудачами. Но игнорировать сам факт её существования невозможно; тем более, Жаклин считалась самой красивой девушкой в приюте.

— Не знаю, — Алекс пожал плечами и отступил от двери, признавая свое поражение. — Наверное, инстинкт. Как у животных.

Мальчишки рассмеялись. У них в приюте на тринадцать парней всего-то четыре девушки, две из которых не особенно спешили хорошеть.

— Чудик ты, — Эд дружески похлопал Венкса по плечу. — Зато нам одним конкурентом меньше. Лис, а ты как?

— А я дверь открыл! — торжественно объявил Лисард, заслужив жест признания от Алекса, который тут же скрылся в комнате. — Кто касается Жаклин… Дерзай, Эд. Все в твоих руках.

Эдуард довольно улыбнулся и хитро подмигнул близнецам, открывшим от возмущения рты. Лис не стал дожидаться от них гневной отповеди, ретировался к себе и, не включая свет и не раздеваясь, повалился на кровать. О том, что ничего интересного про Юлию Венкс они так и не нашли, думать совершенно не хотелось.

Суэльские республики. Эндоба. 17 день чью.

Ни для кого не секрет, что конфликты с Деймоном чреваты последствиями. Потому Ален Ричмонд, высказавший четыре дня тому назад много нелестного в его адрес, ожидал как минимум маату по свою душу, но ничего подобного не произошло. А ведь он не просто наорал тогда на варру — парень едва сдержался, чтобы не порубить его вместе с личной охраной на мелкие кусочки. Деймон не мог не заметить. Не мог, однако ничего не предпринял в ответ. Списал на то, что дети иногда бунтуют? Раньше Алену не позволялись и меньшие оплошности, сейчас не обратили внимания даже на трату больших сумм с «чистых» счетов варры. Жаль, что толку от этого было мало, вернее не было вовсе.

Мог ли он поступить иначе, когда вышедший к мертвецу в круг мальчик вдруг заговорил на староимперском? Когда вступил в схватку с Деймоном Крито на равных, и площадка под их ногами крошилась в песок? Ален слишком поздно опомнился со своим приказом прекратить это немедленно, и его ногти до крови впились в чужую кожу. Остальное помнилось смутно и больше по рассказам очевидцев. Очнулся он уже на Эндобе, когда давал распоряжения на счет крио-камеры с мирийским трофеем. Дико болела спина там, где родимое пятно в виде крыла пульсировало огнем. А еще вернулись кошмары, которые он не видел с детства.