— Сегодня у нашего дружного коллектива три знаменательных события! — Шустро откупорив шампанское и разлив по пластиковым стаканчикам, взял слово Эдуард Семенович.

Я скосил взгляд на Анну Михайловну, оценивая реакцию на слово «дружного». Но та, в общем-то, смотрела нейтрально и внимала начальственным словам с полуулыбкой, удерживая импровизированный бокал на уровне груди.

К столу босса были поставлены дополнительные стулья, но праздничным речам мы внимали, разумеется, стоя.

— В первую очередь, хочу поздравить нашего дорогого Сергея Никитича с повышением, — поставив свой стаканчик на стол, шеф лихим движением открыл верхний ящик стола, выудил заполненный бланк приказа в прозрачном файле и величественным жестом протянул его мне. — «Старший специалист первого разряда»!

Тут и мне пришлось поставить стаканчик, принять документ двумя руками и поохать, рассыпаясь в благодарностях и глазами поедая текст. Ведь кем я был до того? Простым специалистом первого разряда, а теперь — старший. Короче, оклад выше на пятьсот рублей и право на премиальные в шестьдесят процентов, что с коэффициентом в две целых пять десятых и минус НДФЛ дает нам двенадцать тысяч рублей заработной платы. Две трети аренды за квартиру, весьма неплохо.

— Спасибо, Эдуард Семенович, — изобразил я полупоклон и прижал документ к груди.

Тот с довольным видом отмахнулся и посулил дальнейший карьерный рост.

Выпили, заели, шустро наполнили стаканчики и приготовились внимать второму поводу для торжества.

— Наша прекрасная Анна Михайловна, — обратился шеф с новым тостом. — От всего коллектива желаю вам успехов в новой вехе вашей жизни.

«Это какой?» — удержал я любопытство.

— Пусть она будет вам подспорьем в работе и радует, — Эдуард Семенович в два шага прошел к окну и распахнул в занавеску, глядя на парковку.

Подошел вслед за ним и отчего-то сразу понял, о чем идет речь. Она одна там такая была — новенькая серебристая «Лада Гранта» с номерами свежей серии, в длинном ряду тойот и мерседесов.

— Ну, с чего-то надо начинать, — обозначил конец тоста шеф, подмигнув заместительнице и опрокинул в себя шампанское.

Я тоже поздравил и отпил показавшийся горьким и невкусным напиток.

Значит, договорились таки. Честно, ожидал от Анны Михайловны диверсий, звонков в Москву, отказа подписать акт или же целого ряда замечаний, которые она в него запишет. А вышло вот оно как.

Только договорились-то они, а ночами, обеспечивая скромное экономическое чудо всем причастным, не спал я. В общем, осадок на душе остался, чего скрывать — но оно такое, сам ведь по тысяче за компьютер просил. Мог бы, по всей видимости, в три раза поднять цену — так кого в том винить?

Третьего тоста так и не дождался, начальство засело за стол и стало под еду с шампанским обсуждать вопросы своего уровня. Но, в целом, кому должны были быть предназначены еще одни поздравления — и так угадывалось. Шеф просто от скромности не стал возвеличивать себя, да и размер вознаграждения так же вряд ли стоил огласки.

— За уважаемого Эдуарда Семеновича! — Все же поднял я стаканчик, дождался нехотя поднявшихся шефов, чокнулся с ними и, пока те садились обратно, свинтил за свой стол, прихватив наиболее вкусный салат.

Те моего исчезновения не заметили, вновь вернувшись к разговору под шампанское.

Ну а я коротал время до конца банкета за компьютером, стараясь не сильно крошить на клавиатуру. Кое-как отделался от коловшего разум чувства разочарования — маневры Анны Михайловны прошли мимо меня, а значит стоило немедленно вычищать из наших периодических встреч прикипевшие было эмоции и быть куда осторожнее в будущем. Иначе рано или поздно продадут — сам не замечу, доверившись. Ведь могла намекнуть потребовать на вознаграждение за труды мои, но промолчала… Долей своей рисковать не захотела?

Заел грусть-тоску салатом и открыл новостную колонку. Затем сравнил с подборкой условно-развлекательных ресурсов на ту же тему и какой уже день подряд неодобрительно покачал головой.

Неделей раньше великий Китай объявил односторонний выход из соглашений о «Той стороне» и объявил экспансию на новые территории. Даже лозунг под это дело ввели — «Новые просторы родины!» и благоразумно начали строительство нового города вокруг группы из десятка порталов севернее Гуаньчжоу. Благоразумно — потому как лишние люди видны будут сразу (шпионаж в таком деле никто не отменял), да и вдруг мировое сообщество долбанет чем увесистым. А мировое сообщество очень этого хотело — судя по тем самым официальным новостям. Истерика в ООН поднялась адовая, раз за разом пытались принять запрещающие, угрожающие и призывающие меморандумы, но Китай всякий раз налагал свое вето на любой документ. Странная, все же, организация — всем серьезным странам наплевать на ее решения, а мнение несерьезных государств никому не интересно.

В общем, так бы и продолжалась вся эта говорильня, если бы вчера в пятимиллионном городе Шаньтоу на побережье Тихого океана не вспыхнула чума.

Тут даже говорить о масштабах начавшейся истерики как-то неловко. Во всех новостях всех стран мира — одно и то же. Траурная картина карантинной области, журналисты в масках (даже те, что в Нью-Йорке), данные о потерях мирного населения и призывы немедленно призвать Китай к благоразумию — ведь именно с порталами новости связывают новую беду. Никому не интересно, что между новым «Городом южных ворот» и Шаньтоу что-то около четырехсот километров, а пресс-релизы правительства Китая сообщают о кратно меньшем числе заболевших и высоком проценте выживших. Все же, не средние века — есть лекарства и понимание стратегии борьбы. Ну а справедливые видео-доказательства, что инфекция после перехода через портал вообще не выживает — игнорируется начисто. Даже своими собственными гражданами игнорируется, судя по неким намекам на бунт, когда один из замурованных порталов в Шаньтоу хотели разблокировать для экстренного лечения зараженных. В общем, теперь там комендантский час, армия на улицах и никакого интернета — потому как истерика в сети заражает куда быстрее любой заразы и жертв от нее как бы не больше.

В нашей же стране смотрят на это все с опаской, а из-за расстояния — куда спокойнее и взвешеннее. Мол, граждане, не допустит портал к нам заразу — он вообще что-то типа иммунной системы меж двух миров, есть такая версия. Но о порталах вы все-таки сообщайте, если увидите. Мало ли…

Сдается мне, подставили китайцев, а смертельная инфекция в город прибыла не через портал, а в колбочке из заморских лабораторий. Но Китаю от этого не легче. Накрылись их «новые просторы», думается.

— Пора и честь знать, — подняв пустую бутылку из-под шампанского и посмотрев через зеленоватое стекло на свет потолочной лампы, задумчиво вымолвил Эдуард Семенович.

Рядом поддакнула Анна Михайловна, и слегка неловко из-за выпитого поднялась с места. Это у нас стартовал традиционный забег «последний убирает со стола».

— Я еще посижу, поработаю, — дал я отбой этой неловкой гонке. — Сам уберу, не беспокойтесь.

В самом деле, покидать контейнеры обратно в пакеты — минутное дело. Тем более, что есть разница — быть назначенным крайним или благородно взять на себя несложное обязательство.

— До завтра, — признательно качнул головой шеф и покинул кабинет вместе с замом.

Я подождал пару минут и с интересом выглянул в окно, глядя на парковку. Что-то такси они не вызвали, странно. Вряд ли такой вечер хочется завершить толкотней в общественном транспорте. Хотя, может, сейчас вызовут…

Но нет — вышли мои боссы из здания и по прямой линии к «ладе» Анне Михайловны. Машина моргнула отключенной сигнализацией и молча отреагировала на поглаживания шефом по своему капоту. Из-за окон и расстояния не понятно, о чем говорили двое возле «гранты», но по чуть скованным движениям Анны и размашистым и легкомысленным позам босса, я бы поставил на то, что хозяйка сомневалась, стоит ли садиться за руль, а ее убеждали, что шампанское за алкоголь не считается. В итоге, Анна Михайловна села на пассажирское сидение своей машины, а Эдуард Семенович приземлился за руль и лихо вывернул с парковки.