Я это к чему говорю? К тому, что, принимая во внимание разную восприимчивость юношей и девушек к чему-то «необыкновенному» (у парней она намного ниже, чем у юных старлеток), на вашем сборище должно было произойти нечто экстраординарное. Нечто такое, из-за чего искомые молодые люди не могли молчать и сразу выложили все свои фантазии и страхи родителям. А родители в свою очередь напрягли родню, чтобы те навели справки – и вообще, сделали хоть что-нибудь! Не желаешь узнать, что это за юноши?

– Желаю! – Кирилл уже понял: все самое интересное только начинается. И если суждено быть выдранным, как сивому мерину на конюшне – выдерут обязательно! Да еще и смочат шпицрутены в водке, чтоб больнее было.

– Первый – Адольф, второй – его друг Никольф. Клички, конечно – и у первого, и у второго. Как они сами говорят – «сценические псевдонимы». Будь моя воля, я бы за такие псевдонимы сразу в окопы на Донбасс отправлял. На перевоспитание. Но увы, не мне решать! По моим данным, искомые молодые люди – полные пустышки, заносчивые ублюдки – и, кроме того…

Щербень снова взял очки в руки, рассеянно повертел их и опять отложил в сторону:

– Так вот, заканчиваю. Этот Адольф и Никольф имеют обеспеченных родителей. Родители не только стараются оградить своих чад от службы в армии и от любви к родине, но и откликаются на их просьбы о помощи. В частности – в вопросах нанесения сыновьям физического ущерба.

Павел Иванович хмуро зыркнул на пригорюнившегося Кирилла.

– Что скис? Гадаешь, что сейчас будет? Отвечу, сейчас ты расскажешь мне все в подробностях – что произошло между тобой и Адольфом. И особенно – на последнем этапе вашего общения. На этапе вызова ду́хов! – Павел Иванович негромко (но мрачно) рассеялся. – Я вынужден записать твой рассказ на диктофон. Ты уж постарайся, пожалуйста, говорить правильно! Помни, слово – не воробей, и эту запись будут слушать и другие – кроме меня.

– Хорошо! – Кирилл вздохнул. – Недаром его грызли сомнения – не выйдет ли та вечеринка ему боком? Предчувствия, как говорится, не обманули.

Кирилл неторопливо и обстоятельно рассказал Шербеню все. За единственным исключением – описывая ритуал «призыва существ из «загробного мира», он переложил всю вину за появление сущностей с себя на других – в частности, на Адольфа и Никольфа. Которые, якобы, так усердно старались, что смогли докричаться до настоящих исчадий ада!

Далее. Когда Кирилл понял, к чему внезапное появление сущностей может привести, он сразу ринулся в бой – спасать окружающих! Он бился, как лев, но ему потребовалось довольно много времени, чтобы прогнать темных «потусторонних» существ обратно. Они реально были настолько сильны, что точно угробили бы Адольфа – не окажись Кирилла рядом. Для справки: угробили бы – вытянув из него всю душу!

О своей роли в этой истории Кирилл никому не проронил ни слова, так как помнил о секретности и данной им подписке – поэтому-то пострадавшие Адольф и его друг Никольф смогли с легкостью обвинить его в том, что произошло, хотя это в принципе не так! А все с точностью наоборот: именно Кириллу принадлежит вся невидимая слава за спасение Адольфа, и тот ему по жизни должен!

– Т. е. ты утверждаешь, что та твоя сцепка с Адольфом в начале вечеринки не имеет никакого отношения к дальнейшим событиям? – Щербень внимательно выслушал историю Кирилла – время от времени (когда Кирилл начинал увлекаться) указывая ему взглядом на диктофон. – Но почему тогда эти самые твои «сущности» набросились именно на него, а не на кого-то другого?

– Сущности не мои, а призванные этими ненормальными, которые не ведают, что творят, а потом сами страдают! Почему они выбрали Адольфа, точно не скажу. Вероятно, он был полон негативной энергии или сильно пьян. Словом, представлял собой наиболее притягательный для них объект. Но в любом случае, я его спас. Спас бескорыстно, рискуя здоровьем!

– Хорошо! – Щербень выключил диктофон и облегченно (как показалось Кириллу) откинулся на спинку кресла. – Какая, однако, занимательная история. Общение с тобой дает мне массу новых впечатлений! Я и сам уже начал оперировать такими понятиями, как «сущности», «потусторонние воздействия» и «медитативные практики». Еще немного – и заделаюсь конченым йогом, сяду в медитацию!

– Здравствуйте, уважаемые товарищи! – в аудиторию быстро вошел ВВС (Виктор Владимирович Стельницкий) – как обычно, в своем задрипанном пиджачке и потертых бухгалтерских нарукавниках. При взгляде на него у Кирилла часто возникало ощущение, что профессор намеренно предпочитает старенькую (и даже ветхую) одежду. Словно она является частью какого-то ритуала или обета, данного самому себе. Впрочем, а почему нет? На факультете можно встретить еще и не таких колоритных личностей – хоть фантасмагорические картины пиши!

– Сегодня мы с вами встречаемся в последний раз. В последний раз в качестве буки-преподавателя и бестолочей-студентов. Ну, а затем, я надеюсь, часто будем пересекаться – уже как коллеги. Наша кафедра с удовольствием примет в свои ряды некоторых из вас – при условии, что вы, конечно, согласитесь.

ВВС крякнул от усердия, выудил из-под стола (и водрузил на него) потертый объемный рюкзак цвета хаки – и последовательно вынул на свет божий восемь двухлитровых бутылок с водой. По рядам студентов прошелестел негромкий шепоток – всем было интересно, что бы это значило.

Кирилл сразу обратил внимание: вода в одной из бутылок была прозрачной и казалась именно чистой водой, в остальных же она, вроде, была смешана с краской (различных цветов – от светло-серого до насыщенно-фиолетового), и при взгляде на нее возникало ощущение: эта жидкость не является водой на сто процентов.

– Перед вами – семь, вернее, восемь магических сосудов! – ВВС взял одну из бутылок в руки, натужно подбросил ее к потолку, поймал и поставил обратно. – Магические сосуды представляют собой обыкновенные пластиковые емкости, изначально наполненные водой из-под крана. Все они были вот такими! – он указал на прозрачную бутылку.

Далее Стельницкий сделал драматическую паузу и театрально схватился за лоб в жесте шекспировского Отелло (когда тот понимает, что Дездемону-таки укокошил – и поэтому и его, в частности, жизнь – аналогично, подошла к завершению).

– Но, о боже! После неких (опять же, магических) манипуляций емкости стали совершенно другими. Под воздействием магии, колдовства, мистического взаимодействия – можете называть, как хотите – вода поменяла свои свойства: цвет, запах, вкус. И уверяю вас, если сейчас заморозить эту воду и посмотреть на получившиеся кристаллики льда под микроскопом, вы очень удивитесь метаморфозам, которые они претерпели по сравнению с исходным состоянием.

ВВС улыбнулся и аккуратно расставил семь бутылок в ряд. Любовно погладил каждую из них – как будто прикосновения к «магическим сосудами» заряжали его энергией и радостью. Повернулся к студентам:

– Ну что же вы сидите? Разбирайте – кому какой нравится!

В аудитории немедленно поднялся галдеж – девчонки первыми заспешили к столу, парни (на правах джентльменов) уступили им очередь. А Кирилл так и вообще – решил, что заберет ту, что останется.

Последней оказалась бутылочка с фиолетовой жидкостью – наиболее яркая. Почему-то другие решили, что она – с «магической точки зрения – самая страшная», и похватали те, что помутнее. Кирилл поставил бутылку на парту перед собой и тут же попытался на нее настроиться.

– Минуту внимания! – его отвлек Стельницкий. – Теперь, после того, как вы сделали добровольный выбор, разъясню суть экзаменационного задания.

Как вам уже известно, изначально в сосудах была чистая вода из-под крана – немного хлорированная, но, в принципе, даже пить можно. Жалко терять такую воду понапрасну – поэтому ваша задача: за те семь часов, что имеются в вашем распоряжении, вернуть воде первоначальные свойства. Путем магического очищения, само собой! Можете делать все, что хотите, я ничем вас не ограничиваю. Но сразу предупреждаю – чур, воду в раковину не выливать и подменами не заниматься. Сразу схлопочите «неуд» без права пересдачи. Чур, друг с другом не советоваться и не шуметь. И помните, если преподаватель спит или умер, это вовсе не значит, что он ничего не слышит!