4

Издали сооружение напоминало старинную крепость: на несколько метров из земли поднимались шероховатые стены из камней, скрепленных между собой темно-красной глиной. Такие укрепления строились около двух тысяч периодов назад, когда шли еще междоусобные войны и цивилизация лишь только зарождалась. Более поздние сооружения смотрелись гораздо солиднее, ранние - почти не существовали как таковые. Дикие предки предпочитали выкапывать в земле ямы, закрывая их сверху прочными решетками; лишь в глубине сплетения подземных ходов возникали площади для собраний и общие залы. Позднее необходимость заниматься земледелием выгнала подземных обитателей наружу - и вот тогда решеткам пришлось подняться над землей, опираясь где на плотно уложенные бревна, где на такие вот каменно-глиняные стены. Один из углов укрепления был разрушен. Возле него, поминутно оглядываясь, копошились светлые фигуры, лишенные хитина. Двигаться без наружного скелета, тем более - поднимать камни им было нелегко, и работа продвигалась с черепашьей скоростью. - Ну что, Новый? - остановил бывшего Священника Вожак.- Видишь наш собственный Город? Повторяю: он существует только для настоящих мужчин, и тебе предстоит доказать свое право в нем находиться. Ты - грамотный, а это уже нечто... Кстати, как тебе нравятся эти стены? - Среди вас были историки,- уклончиво ответил Новый. Укрепления, подобные этим, оттого и не прижились, что их рано или поздно разрушали хищники, соседние племена, а то и просто дожди (вода скапливалась за стенами и заливала нижние пещеры и норы). - Среди нас много кто был - да не все остались,- смех и одобрительные жесты послужили дружным отзывом на эту несмешную шутку.- Так ты разбираешься в строительстве, Новый? - Слабо,- признался Священник.- Единственное, что я действительно знаю из необходимых в таких условиях ремесел и умений - так это медицину. - А медицина-то нам как раз и не нужна! - весело сообщил один из явных калек.- Кто не выжил - тот сам виноват. Этот мир не для слабаков! - Тише, Рваный! - остановил его Вожак.- Иногда и медики бывают полезны... Нет, это просто забавно, что Новый был Священником,- прямо скажем, редкая птица! Да, Новый, забыл предупредить тебя: Простых у нас нет. Так что щупальцами придется поворочать. Похоже, Вожак ожидал бурной реакции, да и не только он: двое из его компании предупредительно приняли боевые позы,- но Новый даже не был удивлен. - Пятьсот периодов назад деление на три категории было слабо выражено,вспомнил он слова Шеди.- Женщины принимали решение и сражались наравне с мужчинами, мужчины не брезговали работой, да и Простые порой показывали, что их ум не умер, а только дремлет. Каждый умеет делать что-то лучше, чем другие, но это не значит, что нужно себя ограничивать... Я готов работать. - Ты гляди! - восхитился калека. - А чего ты хочешь? - толкнул его беспалый.- Священники - они все не такие, как мы. - Да врет он... - И Историк об этом говорил... Вожак взмахнул щупальцем - и все голоса сразу же стихли. - Хорошо, Новый, что тебе не надо ничего объяснять... Кривая Нога, отведи его на стройку. Рваный, твоя очередь быть надсмотрщиком. Кривой, Трещина и Битый Панцирь - на поле... Эй, Новый, если докажешь свою старательность и честность, потом тоже будешь ходить за овощами. Пока мы тебя не знаем... Всем ясно? Потрошенный остается со мной, Разные Глаза - на кухню. Все. По местам. И еще раз напомните новичку, что лентяев и непослушных мы не любим. После каждого предупреждения следует наказание, после третьего при малейшем ослушании - смерть. Приятной вам работки! - Пошли,- Рваный несильно ударил щупальцем новичка - тот вздрогнул с непривычки, вызвав у окружающих новый приступ смеха. Кривая Нога - один из самых "целых" изгнанников - поковылял вперед. Его ноги и в самом деле не отличались прямотой, хотя зажившие царапины на боку бросались в глаза гораздо больше. - Ну, чего стал? - новый удар Рваного оказался чувствительней: Священник напрягся, но промолчал, трогаясь с места. "Да, вначале эти ребята показались мне не такими... Борьба за жизнь часто ожесточает души - мне надо все время помнить об этом. И не следует обижаться за их неуместное веселье. Я должен смириться с их правилами игры. Должен... Иначе я действительно немного стою. Будем считать, что я просто попал в прошлое - эта часть мира и впрямь находится будто бы вне времени..." - Эй, Новый... Ты чего молчишь? - снова подтолкнул его Рваный.- Расскажи что-нибудь... Ведь ты небось врал, говоря, что тебя осудили за государственную измену... Я в жизни не слышал, чтобы со Священниками такое случалось... Небось с бабой трахнулся, а потом замочил ее, чтоб скрыть следы, так? Расскажи, не стесняйся. Здесь мы все любим рассказчиков. - Такого не было,- сдержанно ответил Священник.- Правительство объявило розыск, а я помог скрыться этому существу. Вот и все... - Нет, это неинтересно,- замахал на него Рваный.- Ты бы что получше выдумал... Ну, пусть ты не убивал эту женщину - все равно расскажи... Чего тебе стоит? Я тогда дам тебе лишний перерыв в работе - с непривычки тебе будет довольно паршиво. Ну так что ты с ней сделал? - Спрятал,- коротко ответил Новый.- Оставил у себя. - А дальше? - щупальца Рваного задергались от нетерпения.- Что ты с ней делал? Как? Только давай с подробностями... - Мне нечего рассказывать,- отрезал Священник. Почему-то после этих слов ему стало немного не по себе - он словно только сейчас осознал, что находится в зависимости от этого болтуна и тот может поступить с ним, как захочет. - А если я прикажу? - уже угрожающе поинтересовался Рваный.- Ты слышал, что Вожак говорил о предупреждениях? - Разве ваши законы могут заставить меня придумывать никому не нужную ложь? - громко спросил Новый и почувствовал, что по его беззащитной коже пробежали мурашки. Нечто похожее он испытал в момент ареста, когда понял, что у его жизни и судьбы есть и другой хозяин - чужая прихоть. Не свободная воля, не Высшая - так, мелочные чувства отдельных личностей, порожденные порой темными пятнами их души. Но если их там хоть как-то ограничивали законы, то здесь... Здесь было прошлое. Здесь была дикость. - Я спрашиваю тебя последний раз! - в Рваном все сильнее закипало раздражение. - Отстань от Нового. Он действительно не обязан,- раздался голос Кривой Ноги, все тем же неровным шагом ковылявшего впереди. Рваный замолчал, и последние несколько метров они прошли молча. - Смена пришла! - объявил Рваный, направляясь к другому самцу, тоже одетому в пучки травы. Они обменялись приветствиями, второй передал ему лоскут ткани, ранее прицепленный к его шее. Новый нерешительно остановился. Кривая Нога между тем в точности так же поменялся с другим, дальним, надсмотрщиком, и оба смененных довольно резво заскользили прочь, в глубь пробоины. - Эй, Новый! - в руках Рваного мелькнула невесть откуда взявшаяся палка.Будешь поднимать камни возле того уступа. Понял? Священник своей позой выразил покорность - он почувствовал облегчение, что больше никто не требует от него гнусных рассказов. - Так,- играя палкой, начал поворачиваться во все стороны Рваный,кажется, у кого-то было сегодня второе предупреждение... Было? - конец палки несильно ткнул ближайшего работника. - Было у Паучьей Лапы! - вытянулся тот и тут же снова съежился. - Так... Прекрасно. Перерыв. Рваный спустился с небольшого возвышения возле строящейся стены и замахал в воздухе лоскутком. Все остановились; замер и подошедший было к указанному уступу Священник. - Что случилось? - неторопливо заковылял в сторону Рваного Кривая Нога; выглядел он весьма недовольным. - Кое-кто заслужил взбучку - пусть рабы передохнут и посмотрят на поучительное зрелище,- пояснил Рваный. Рабы? Это слово обожгло Священника сильнее страха. Неужели он не ослышался? Или и впрямь судьба забросила его в далекое прошлое? Он огляделся по сторонам: старинное укрепление, травяные повязки надсмотрщиков, голые тела остальных работников, палка в лапе Рваного - все говорило о том, что услышанное слово не было ни ошибкой, ни шуткой. - Пощадите, я не хотел! - прорезал вдруг тишину отчаянный крик, и один из строителей упал навзничь и пополз в сторону надсмотрщика.- Пощадите... Я сделаю все! Не наказывайте меня... Я не хотел!.. - Я не знаю, в чем ты виноват,- но мой брат не стал бы врать. И твой не стал бы. А раз тебе дали предупреждение,- казалось, Рваный просто упивается своей ролью,- то все должно быть по правилам. Ложись на землю! Последний крик прозвучал резко, как удар. Проникший к вытоптанному участку земли провинившийся Паучья Лапа замер, вжимаясь в обнаженный, как и его кожа, грунт. Рваный неторопливо подошел к нему, замахнулся, но вдруг опустил свое орудие. - За второе предупреждение полагается не палка,- злорадно произнес он.Дайте сюда металлический прут! "Этого не может быть! - от удивления Священник затрясся на месте.- Это невероятно! Да что же это происходит?!" Рассекаемый воздух противно засвистел, тотчас раздался дикий крик, полный боли. - Остановитесь! Что вы делаете?! - Священник не узнал свой голос.- Вы чудовище!!! Он кричал что-то еще - но уже не помнил и не осознавал, что именно. Крик раба все еще стоял в его ушах, занесенный кусок арматуры чертил по воздуху путь к чужому беззащитному телу... - Держите его! Бунт!!! Вокруг стало шумно. Паучья Лапа замолк, тихо постанывая под ногами Рваного, зато все остальные пришли в суетливое движение. Замелькали щупальца и лапы, кто-то принялся колотить камнем в невесть откуда взявшийся плоский лист железа. - Хватайте его! Вяжите! Отталкивая беспорядочно возникающие на пути щупальца, Новый подбежал к лежащему и наклонился над ним; тотчас рядом раздался свист, и от боли, внезапно обрушившейся на спину, перед его глазами потемнело. Когда Рваный поднял металлический прут в третий раз, Новый был уже без сознания...