А. К.: Брянщина — земля Федора Тютчева. Как идет подготовка к юбилею великого поэта?

Ю. Л.: Да, в 2003 году во всем мире будет широко отмечаться 200-летие великого русского поэта Федора Тютчева. Брянщина одной из первых в России решила начать подготовку к юбилею своего знаменитого земляка. По нашей инициативе образован Общественный культурный фонд имени Федора Ивановича Тютчева, средства которого будут направлены не столько на проведение праздничных мероприятий, сколько на пропаганду великого национального наследия поэта, философа и дипломата.

 В конце марта в Брянске прошла презентация этой некоммерческой организации. Основной задачей благотворительной акции стало финансирование тютчевского проекта, а также поиск, раскрытие и поддержка молодых талантов в области литературы и искусства. На сегодняшний день на счет поступило уже более трех миллионов рублей.

Нам необходимо очень многое сделать, чтобы достойно подготовиться к юбилею. Мы должны внести серьезный духовный вклад в празднование двухсотлетия поэта, донести мысли Тютчева не только до всех жителей России, но и до всех славянских народов.

К 200-летнему юбилею в областном центре появится памятник поэту, преобразится тютчевская усадьба в Овстуге, будет обновлена экспозиция музея, в театре драмы состоится премьера спектакля о нашем выдающемся земляке, пройдет научная конференция, посвященная творчеству Тютчева. Завершается работа над научным шеститомным изданием полного собрания сочинений русского поэта. В брянской областной научной библиотеке уже сегодня создан электронный Интернет-справочник “Ф. И. Тютчев и Брянщина”, где каждый может найти информацию о жизни и творчестве поэта и дипломата.

Сегодня пришло как раз то время, когда мы по-новому, по-особому должны рассматривать великое наследие Федора Ивановича. Ведь Тютчев принадлежал к числу тех русских писателей, которых, по словам Горького, объединяло “одно упорное стремление — понять, почувствовать, догадаться о будущем страны, о судьбе ее народа, об ее роли на земле”. Более того, у Тютчева были не догадки, не смутные мысли — у него были пророчества.

Об этих пророчествах в 1996 году в день тютчевского праздника в Овстуге, под кронами овстужских лип беседовали мы с Вадимом Валериановичем Кожиновым. Теперь я понимаю, что уже тогда он работал над своим трудом, увидевшим свет в прошлом году, — “Пророк в своем Отечестве”.

И в самом деле — кто Тютчев, как не пророк? Его, наверное, можно смело сравнить с Нострадамусом. Но если предсказания Нострадамуса были тщательно зашифрованы и имеют различные толкования, то тютчевские пророчества правдивы, ясны и конкретны — как все, что делал он в жизни.

В одной из статей он предсказал Крымскую войну за 10 лет до ее начала. Предсказал даже то, как она кончится — унизительным для России Парижским миром.

Примерно тогда же, в январе 1848 года, он в своих письмах предсказал революцию во Франции, которую в тот момент никто из государственных деятелей не ждал.

Еще одно пророчество Тютчева — уже на закате лет писал он о властителях царской России: “Вот какие люди управляют судьбами России! Невозможно не предощутить переворота, который, как метлой, сметет всю эту ветошь...” И спустя сорок лет после его кончины — по меркам истории совсем скоро — февральская, а затем и Октябрьская революция...

Именно Тютчев в своих письмах и статьях жестко критиковал суть и предостерегал о перспективах и непомерных амбициях тогда еще молодого и многими не учитываемого государства — Соединенных Штатов Америки. Он предрекал, что эта страна будет притязать на власть над миром. И в двадцатом веке мы убедились, как верно было пророчество поэта.

Еще сто пятьдесят лет назад Тютчев объяснил нам, откуда берутся глупость и недомыслие русского образованного общества — от западного влияния. Тютчев с горечью предвидел в двадцатом веке “наступление неслыханного варварства в Европе”, “долгие и жестокие испытания”, “разочарования и унижения всякого рода”, “движение к пропасти” в России. Великий поэт и философ ушел, оставив свои стихи — свои предначертания судьбы России и мира, свои советы нам, потомкам. И мы призваны внимать им с огромной благодарностью, каждый раз поражаясь его мудрости и прозорливости.

Александр СУВОРОВ

НЕОЯЗЫЧЕСТВО

22 июня лета 2001-го от Рождества Христова. День летнего солнцеворота. Шестьдесят лет назад началась Великая Отечественная война. За городом, на берегу реки собралась группа людей, среди которых выделяется плотный бородач с тяжелым взглядом в длинной белой рубахе с вышитыми по подолу красивыми свастиками. Тут же несколько юношей устанавливают идола, похожего на отесанный придорожный столбик. Это языческий бог-громовник Перун. Община неоязычников готовится ныне ритуально раскрестить Русь.

Вечереет. Разжигают большой костер, около которого жмутся, поеживаясь от налетающего прохладного ветерка, несколько человек. Они явно нервничают. Наконец бородатый волхв взмахивает посохом. “Слава роду нашему!” — басовито восклицает он. Из мешка достают белого петуха, он квохчет и бьется, ему отрубают голову. Обезглавленная птица бросается наутек и падает в траву. Кровь брызжет фонтанчиком. Белый шаман подставляет горсти и мажет кровью деревянного божка. С ревом рвется к небу огонь.

К волхву подходят те, что были подле костра. Их обступают со всех сторон. “Долой физкультурника с креста!”, “Смерть быдлу!”, “Сварог! Слава волку!” — кричат со всех сторон. Те, кого предстоит раскрещивать, срывают с себя нательные кресты, швыряют и топчут их, выкрикивая ругательства. “Нарекаю Богуславом, нарекаю Велемиром, нарекаю Рославом”, — смачно басит волхв, звучно шлепая каждого по лбу мокрой от крови пятерней. “А сейчас всем в воду — смывать жидовскую скверну!” — командует бородач и бьет в землю посохом с набалдашником в виде оскаленной волчьей головы. Новообращенные, раздеваясь на бегу, бросаются в воду, следом к ним присоединяется вся община. “Чище, чище три, смывай жидовское клеймо! — подбадривает с берега шаман. — Мы — староверы, слава русскому херу!”

После купания все рассаживаются вокруг костра, идет по кругу круглая чаша-братина с пивом. Звучат тосты. Бренчит гитара. Глухо бьет бубен. Пляшут блики пламени на оскаленной морде идола, перепачканной в крови. Пока петушиной. Но — кумир жаждет великой жертвы. Крови сына человеческого. Густеют лиловые сумерки. Тонко зудят тучи кровососущей нечисти. Вьются над костром алчные духи ночи. Где-то в чаще ухает филин.

*   *   *

“Тьмы нет, все — свет” — вот, пожалуй, главный девиз движения, называющего себя неоязычеством, причем сами члены неоязыческих общин часто именуют себя по-иному: староверами . Не стоит, однако, путать новоявленных “староверов” с историческим ответвлением русского Православия: неоязычники настроены по отношению ко всему христианскому, мягко говоря, недружелюбно. Всякий вступающий в их общину должен в кощунственной форме отвергнуть таинство крещения и отречься от имени своего святого покровителя ради имени языческого, которым нарекает новичка верховода-волхв . И с этого момента новообращенный становится полноправным членом одного из языческих родов, который симво­лически возглавляется волком, медведем или другим представителем животного мира. Отрекаясь от Христа, неофит магически прибегает к покровительству демонического существа в зверином образе, место православного святого занимает тотем, или род. “Слава роду!” — традиционное приветствие “староверов”.

Здороваясь, они берут друг друга за руки возле локтя. Празднуют солнцеворот и коляду, носят обереги и одежду, стилизованную под славянскую архаику, особым шиком для мужчины (болярина) считается явиться на праздник в кольчуге и сразиться с соперником на мечах, из музыки предпочтение отдается так называемому этнороку с его глухими, точно звучащими из-под земли ритмами деревянных барабанов, перед каждой трапезой приносится жертва языческим идолам (чаще всего Перуну), а потом по кругу идет братина с хмельным зельем. Словом, чудаки, ряженые, вроде толкиенистов, эльфов и орков из модных ныне ролевых игр! Так, да не так.