У статуй были равнодушные выражения лиц, будто их мысли застыли, когда ими овладели чары окаменения. Никки осмелилась приблизиться. Смутные догадки обрушились на нее, как холодные градинки в летнюю бурю. Никаких костров, никакого движения по всей армии — абсолютная тишина.

— Интересно, в камень превратилась армия по всей равнине?

Натан выглядел одновременно зачарованным и взволнованным.

— Магия, потребная для такого заклинания, превосходит все, что случилось за три тысячи лет со времен великих войн волшебников, — сказал он с отстраненным восхищением. — Ах, это были времена колоссальной, необузданной магии.

Бэннон стукнул клинком по плечу одного окаменевшего воина, и сталь издала чистый звенящий звук, нарушив тишину.

— Тысяча лет… три тысячи лет — и они по-прежнему невредимы? Они когда-нибудь пробудятся? — Он посмотрел на Никки, и его лицо исказила горечь воспоминания. — Мы оживили статуи в Локридже, когда Натан победил Судию. Все те люди были в ловушке своей вины.

— В Локридже был гораздо меньший размах, мальчик мой. Судия использовал свою извращенную магию только на тех, кого признавал виновными, по одному человеку. — Натан снова покачал головой. — От масштабов здешнего воздействия… захватывает дух. Так много тысяч!

Мрра понюхала каменные сапоги, но не нашла в мраморных фигурах ничего интересного. Нетерпеливая пума скользнула в раскидистый дубовый лес, ступая меж упавших ветвей по толстому ковру из бурых листьев.

Напряженность Натана сменилась любопытством, и он обошел вокруг окаменевших солдат, напоминая почитателя искусства, который рассматривает новые садовые скульптуры в королевском дворе.

— Во Дворце Пророков я изучал древние военные летописи. Мне знакомы эти доспехи. Видите эту эмблему, стилизованную под пламя? — Он постучал по нагрудному знаку одного из стражей. — Такой символ фигурирует в сказаниях о Железном Клыке. — Он отступил, уперев кулаки в бедра. — Только представьте, какие истории поведали бы нам эти люди, если б могли говорить!

— Я предпочитаю, чтобы они молчали, — сказала Никки. — Если могут говорить они, значит, и вся армия тоже может. Сомневаюсь, что после пробуждения они начнут с разговоров.

Бэннон по-прежнему был обескуражен:

— Но если они пришли покорить величественный город, ничто их здесь не держит. Город исчез.

— Кроме того, что все они статуи, — заметил Натан, — и никуда не могут уйти.

— Неплохо подмечено.

Натан заговорил учительским тоном:

— Хорошая новость: если все солдаты стали камнями, то эта огромная армия не представляет угрозы ни для нас, ни для кого-либо еще. Мы можем походить среди них и поискать подсказки, куда подевался город. Больше не надо скрываться. Это будет совсем просто.

Словно в ответ на это опрометчивое заявление, из-за деревьев на дальней стороне лощины послышался грохот. Ветви с хрустом разлетелись, пропуская огромное поросшее шерстью создание. Монстр вырывал молодые дубы с корнем и отбрасывал их в сторону.

Никки развернулась, приседая и складывая ладони чашей, готовая прикоснуться к своему дару и высвободить магию. Натан вскинул свой изысканный меч одновременно с Бэнноном. Мрра выскочила из деревьев с противоположной стороны лощины и устремилась к ним.

Монстр остановился, втягивая носом воздух и оценивая незваных гостей. Зверь был размером с огра, но походил на медведя из чьих-то кошмаров. Он издал утробный рев, широко раскрыв пасть и выпуская струйки слюны, которые доставали до земли. Монстр встал на дыбы и раскинул похожие на грабли лапы с изогнутыми когтями.

Словно звериный ураган, он ринулся на них.