Глава 3

Зверь был слишком крупным, чтобы дубовая роща могла его остановить. Монстр махнул похожей на таран лапой, сшибая длинными крючковатыми когтями несколько надоедливых веток.

Поднявшись на задние лапы, он с громким ревом полосовал деревья, оставляя только длинные дубовые щепки, похожие на ленты, из которых швея сделала кисточки. Монстр рывком выдрал тонкие деревья и расшвырял их по сторонам. Он приближался, рыча и фыркая, как кузнечные меха.

Бэннон укрылся между статуй, будто те могли его защитить.

— Что это за тварь?

— Мы каждый день узнаем что-нибудь новое. — Натан широко расставил ноги в черных сапогах, готовясь к битве. Обеими руками он крепко сжимал украшенную рукоять своего меча. — Но, я полагаю, мы сразимся с ним обычным способом.

Никки встала перед двумя мужчинами и выгнула пальцы, чувствуя кожей покалывание пробуждающегося дара.

— Отойдите.

Монстр походил на огромного больного бешенством медведя — а может, он был медведем прежде. Тело его покрывал клочковатый светло-коричневый мех, кое-где слипшийся от гноя и крови, сочившихся из мокрых язв. У него была массивная голова с широко посаженными пылающими глазами. Одна сторона морды будто растаяла, как воск от пламени. Глаз выпал из глазницы и висел на скуле, плоть которой слезла с костей, открывая ужасные клыки. С вытянутой морды зверя стекала слюна, смешанная с кровью из израненных десен.

Его поросшее шерстью тело было бронировано отполированными изогнутыми пластинами, похожими на раковины лобстеров, которых рыбаки иногда доставляли в гавань Графана. Эти твердые пластины были вживлены в тело монстроподобного медведя, а его шкура была исчерчена клеймеными символами и геометрическими узорами заклинаний — такими же, как и у Мрра.

Монстр быстро приближался, намереваясь атаковать их, ранить и убить. Никки видела, что зверь не был голодным хищником в поисках пропитания: он испытывал неописуемые страдания. Судя по увечьям и гнойным отметинам на шкуре, облик этому существу придал человек — злой человек.

Неудивительно, что зверь хотел убить любого встречного.

Никки, хотя и понимала мотивы зверя, не собиралась позволять ему причинить вред ее спутникам. Почти не задумываясь, она создала два кипящих шара огня волшебника. Расплавленная субстанция поглотит монстра и превратит его омерзительное тело в очищенную золу. Когда монстр прыгнул вперед, сбивая покрытые лишайниками деревья, колдунья швырнула огненные шары один за другим. Первая пылающая сфера попала в зверя — и просто закрутилась возле его косматого тела горячим туманом, а потом расплескалась по сломанным деревьям. Огонь волшебника воспламенил густую дубовую рощу, не причинив медведю никакого вреда. Второй шар врезался в монстра, но пламя стекло с его шкуры будто вода с промасленной кожи. Зверь продолжал наступать.

— Он невосприимчив к огню волшебника! — воскликнул Натан.

Никки не стала ждать. У нее был целый арсенал заклинаний. Она простерла свой дар, намереваясь остановить сердце медведя, тем самым убив его. В чрезвычайных ситуациях она часто прибегала к этому приему: охватывала магией бьющееся сердце и сжимала, пока оно не перестанет биться… но сейчас ее дар снова скользнул мимо. Она не могла коснуться сердца зверя, не могла даже проникнуть внутрь.

Зверь беспрепятственно мчался на путешественников. Когда медведь почти навис над ней, она выставила перед собой ладони и уплотнила воздух, сгущая ветер и создавая невидимый таран, который врезался в приближающегося монстра. Тот пошатнулся, задержавшись только на мгновение, и снова бросился вперед. Руны, выжженные на его шкуре, слабо засветились.

Никки наконец поняла, в чем дело. Мрра тоже была невосприимчива к магии благодаря отметинам на рыжеватой шкуре. У этого медведя были такие же защитные руны.

В следующий миг монстр оказался над ней и взмахнул огромной лапой. Колдунья попыталась уклониться, и удар пришелся ей в плечо. Никки покатилась по земле, почти оглушенная.

— Оставь это нам, колдунья, — сказал Натан, бросаясь в схватку. — Пойдем, мой мальчик, твой меч уже заскучал в ножнах.

Бэннон с воплем ринулся на зверя, а Натан метнулся вперед и нанес мечом длинную рану в плечо медведя. Тот щелкнул безобразными челюстями и замахнулся на старого волшебника неповрежденной лапой, но Натан увернулся, с неожиданной грацией крутанулся на одной ноге и ударил вновь, но его меч лишь рассердил зверя.

Бэннон атаковал с другой стороны, описав Крепышом горизонтальную дугу. Удар пришелся в массивную лапу медведя и отсек четыре ножеподобных когтя. Натан нанес мощный удар сверху вниз. Клинок попал в одну из бронированных пластин и соскользнул. Все произошло в считанные секунды.

Никки вскочила на ноги и увидела, что пожар, вызванный огнем волшебника, трещит в зарослях, пожирая упавшие ветки и ковер из сухих листьев. Если огонь доберется до поросших сухой травой холмов, то его будет уже не остановить. Но прежде чем заняться пожаром, им придется остановить атакующего монстра.

Раз уж магия не могла нанести непосредственный вред медведю, Никки при помощи дара выдрала из земли низкорослый горящий дубок и бросила снаряд в медведя. Дерево обрушилось на монстра со снопом искр и дыма, разбрызгав огонь по его шкуре. Бэннон и Натан бросились врассыпную, а зверь переломил горящее дерево и снова пошел на них. Никки отпустила дар и достала два набедренных кинжала. Чтобы нанести урон этими короткими клинками, ей придется находиться чуть ли не в объятиях монстра. Она не хотела, чтобы он навалился на нее, переломав ее ребра, как веточки, но высматривала подходящую возможность.

Натан снова рубанул мечом, но монстр наотмашь ударил лапой; старый волшебник отлетел футов на двадцать и без чувств рухнул в гущу молодых дубов. Он был оглушен.

Размытым рыжим пятном Мрра набросилась на монстра. Пума, хотя и была намного меньше медведя, по-прежнему была машиной для убийств, обученной на какой-то далекой боевой арене.

Никки присоединилась к схватке, держа кинжалы перед собой. Когда она нанесла ими удар, одно лезвие звякнуло о вживленную броню, но второй кинжал пропорол жесткий мех. Со скоростью гадюки она нанесла несколько ударов и отпрыгнула.

Бэннон своим простым мечом пронзил брюхо медведя, погрузив клинок до самого позвоночника. Используя обе окровавленные передние лапы, медведь вцепился в клинок, а затем ударил по Бэннону. Когда юноша отшатнулся, блестящий от крови меч выскользнул из раны.

Мрра атаковала когтями и клыками, разрывая глубокую рану на животе, оставленную мечом Бэннона. Пума распорола рану настолько, что повалились внутренности. Монстр взревел, расшвыривая нити слюней. Неповрежденной лапой он оцарапал шкуру Мрра, но большая кошка и не думала отступать.

Мрра продолжала рвать плоть, а Никки подобралась к голове монстра так близко, что почуяла его зловонное дыхание. Она воткнула кинжал в его левый глаз, прошла острием через глазницу, пробивая толстую кость, и достала до мозга. Ударяя по навершию ладонью, она забивала кинжал все глубже и глубже.

Даже это не убило медведя, но Никки вторым кинжалом полоснула по его горлу, прорезая прослойку жира и сухожилия, пока не добралась до яремной вены. Отточенное как бритва лезвие рассекло вену, и кровь хлынула фонтаном, окатив колдунью. Мрра отступила, вытаскивая длинные канаты кишок из разорванного брюха монстра — большая кошка будто нашла себе новую игрушку.

В глазах Бэннона сверкало боевое безумие — иногда юноша впадал в некий боевой транс. С бессловесным воплем он вскинул меч и вонзил острие в грудь медведя, взломав грудину и проткнув сердце.

Измученный зверь содрогнулся, издал бульканье и умер.

Бэннон, сгорбившись, сидел над зверем, сжимая обтянутую кожей рукоять, и плечи его тяжело вздымались. Когда он посмотрел на кровавое месиво, у него выступили слезы, не только от облегчения и ужаса, но и от неподдельной симпатии к несчастному зверю.

— Я бы предпочел более чистое убийство.

Натан, пошатываясь, выбрался из чащи, на ходу выпутывая листья и ветки из одежды и волос. Одна его рука была прижата к пульсирующей голове.

— Простите, что не особо помог. Я выбыл из строя, как травмированный игрок в Джа'Ла.

Мертвый медведь все еще подрагивал, но внимание Никки переключилось на потрескивающее пламя пожара. Дубы быстро загорались, а сухие листья на лесной почве подпитывали огонь. Пламя быстро поглощало тонкие ветви и вскоре миновало пять статуй воинов, закоптив их.

Никки сделала несколько вдохов, успокаиваясь и сосредотачиваясь на своем хань. С лесным пожаром она могла справиться, ее дар разрешит эту проблему. Она снова призвала ветер и создала воздушную завесу вокруг прожорливого пламени. Сухие листья закружились в этом вихре. Описывая руками круги, она заставляла ветер вращаться все быстрее и высасывать воздух из пламени. Никки сформировала канал, сузила его и загнала туда огонь, а потом направила в небо тонкую струю пламени.

Бэннон и Натан отвернулись от шторма, предоставив колдунье свободу действий. Мрра прижала уши к голове. Вокруг них ломались и хлестали ветки, во все стороны разлетались прутья.

Наконец, огонь погас, оставив после себя только завитки дыма, которые рассеялись, когда Никки отпустила магию. Шторм прекратился, и дубовые ветви всколыхнулись, будто вздыхая от облегчения. Обгоревшие листья медленно падали на землю.

Натан, распутывая пальцами белые волосы, одобрительно улыбнулся Никки и пожал плечами.

— Спасибо, колдунья. Все могло закончиться плохо. Будь у меня дар, я и сам бы справился с огнем.

— Скоро вы восстановите свои силы, Натан. Как только мы найдем город, — сказал Бэннон с упрямым оптимизмом. Его карие глаза сверкнули, когда он взглянул на Никки: — И все же, это было впечатляюще.