Глава 6

Джон Мэтью шел по тротуару, с хрустом сминая подошвой своих военных ботинок застывшую слякоть. С обеих сторон улицы с односторонним движением расположились жилые дома, построенные семьдесят–восемьдесят лет назад, пяти– и шестиэтажные кирпичные коробки выставляли напоказ каждую царапину и вмятину, обретенную с годами износа. Жалюзи частично или полностью отсутствовали, шиферные крыши зияли дырами, а неровные, как горные перевалы, бетонные ступени без перил вели к грязным входным дверям.

Джон часто патрулировал этот район за последние пару лет и сейчас подумал о летних месяцах, когда мусорная гниль выбрасывала в атмосферу газообразные облака вони, а на улицах было больше людей. Сложно сказать, что хуже – хруст под ногами в декабре–январе или зловоние жарких месяцев.

– Еще два квартала, – сказал Блэй, шедший рядом.

«Затем двинемся на запад», – показал Джон знаками.

– Ага, на запад.

Это была неблагополучная часть города, с большой концентрацией наркоторговцев, порядочные люди здесь сидели по домам и без крайней нужды не высовывались на улицы. Джон считал, что их точное местонахождение в этой зоне открытой наркоторговли давно должны были засечь. Он не очень понимал, почему так, и чувствовал себя не в своей тарелке, смутное предчувствие преследовало его, напрягало, как экзистенциальный эквивалент поверья, что от поедания устриц снятся кошмары.

Он резко остановился перед одним из зданий и посмотрел на его разлагающийся фасад, посчитал окна, чтобы правильно определить этаж.

– Что такое? – спросил Блэй, – Ты что–то видишь?

Нет, ничего конкретного. Просто здесь он жил, когда работал посудомойщиком. И вообще…

Джон прошел пару футов вперед. Да, здесь. Тот самый бордюр, где его подобрал Тор, Брат погрузил его вещи в черный «Ренж Ровер», и они уехали в новый мир, в новый дом... в новую семью.

Там Вэлси знала, что его слабый, претрансовский желудок может справиться только с имбирем и рисом. Там он спал, впервые в жизни не боясь за собственную жизнь. И встретил других, подобных себе.

Хотя ранее он считал, что его место среди людей.

– Джон?

Он вздрогнул, когда Блэй позвал его по имени, и хотел уже ответить. Но мозг словно заклинило. Что–то сотрясало его фундамент, проверяя на прочность, и Джон не мог понять, почему...

Вибрация на уровне груди своевременно вернула его в реальность, и Джон потянулся к телефону. Сообщение от недавно созданной системы экстренного оповещения, где звонки от гражданских лиц перенаправлялись группой добровольцев, работающей по единому номеру 24/7.

911 для расы.

– Черт, – выдохнул Блэй, посмотрев на экран своего телефона. – Еще один.

Что–то произошло прямо рядом с «тЕнЯми», где сейчас находилась Хекс.

И раз Братья сейчас заняты с Мёрдером, он и Блэй – последняя инстанция. Они дематериализовались в районе сосредоточения клубов, расположенном в старой складской части в центре города. Приняв форму в квартале от упомянутого места, они достали оружие и молча двинулись к переулку, который бы вывел их на нужный адрес.

На войне нельзя полагаться на случайный звонок неизвестного абонента, и последнее, что им нужно – попасть в засаду отряда лессеров, которые каким–то образом умудрились узнать номер экстренной службы и приготовили ловушку…

В воздухе четко ощущался густой запах вампирской крови.

Прижимаясь к кирпичной стене, Джон поднял свой сорокамиллиметровый, обхватив рукоять обеими ладонями и выставив оружие вперед. Инстинкты настороже, тело напряжено, и он с облегчением выбросил из головы не отпускавшие его мысли.

Ну да, ведь лучше риск погибнуть от рук врага, чем утонуть в своем экзистенциальном болоте.

На пересечении переулка и нужной улицы Джон остановился и напряг слух. Что–то шевелилось в снегу, шорох конечностей о замерзшую заснеженную поверхность был едва слышен из–за доносившейся издалека музыки «тЕнЕй». Запах вампирской крови ощущался все сильнее, но без примеси других ароматов, не было тошнотворно–сладкого запаха детской присыпки или запаха отдушек, присущего человеческим существам.

Джон высунулся из–за угла кирпичного здания, нацелив оружие на источник звука и запаха.

Трагедия уже произошла.

Примерно в пятнадцати футах от него на спине лежал гражданский, одной рукой он держал себя за грудь, а другой скреб по грязному снегу и сучил ногами так, словно пытался убежать от того, что смертельно его ранило.

– Я прикрою, – сказал Блэй.

Джон подбежал к нему и опустился на колени. Первым делом оценил одежду. Ничего не порвано: ни кашемировое пальто, ни тонкий кашемировый свитер под ним. Но на груди были пятна крови.

– Помогите мне… – слова перемежались с бульканьем, как будто его дыхательные пути были заблокированы. – Помогите …

Эти глаза изо всех сил пытались сфокусироваться, и рука, которая копалась в снегу, схватила Джона за кожаную куртку, притягивая ближе.

– Я... странно себя... чувствую…

Обеспокоенный запахом, Джон резко поднял голову, его чувства завопили тревогу. Через долю секунды еще один гражданский мужчина, тоже в хорошей одежде, выбежал из задней части клуба – вместе с Хекс и вышибалой.

Когда все трое подбежали к Джону, его шеллан, явно удивленная его присутствием, показала знаками: – «Нужна помощь?».

Гражданский быстро затараторил:

– Мы договорились встретиться с друзьями, и мы ждали… как вдруг эта черная тень появилась из ниоткуда.

«Убери его отсюда», – показал Джон. – «Ему не нужно видеть, что произойдет дальше».

– Эй, приятель, – сказала она парню, – Давай–ка мы с тобой вернемся в клуб.

– Он мой кузен, я не могу его оставить…

Хекс уставилась на гражданского, ее темно–серый взгляд застыл. Гипнотизируя. Мгновение спустя гражданский кивнул и последовал за ней, словно товарный состав, сменивший путь. Вышибала, тоже вампир, их прикрывал.

Перед тем, как завернуть за угол, Хекс обернулась и посмотрела на Джона. Лицо было напряженным и бледным. Вот оно – влияние смерти, даже на сильных.

Джон показал: – «Я все контролирую. Не переживай».

Хекс кивнула. А затем скрылась из виду.

Тем временем раненый гражданский задергался еще сильнее, словно знал, что конец близок, и он боролся с неизбежным единственным способом, доступным его сломанному телу. Чтобы хоть как–то успокоить его, он зашевелил губами, безмолвно произнося слова, которые могли бы утешить парня, если бы Джон мог говорить, а жертва – услышать.

Но парень был уже не здесь. Его глаза закатились, обнажая белки, а дыхание стало еще более затрудненным.

Джон быстро прикрутил глушитель к дулу пистолета, и, перестав дышать, приставил оружие к виску умирающего…

– Ты что творишь?! Какого черта?!

Джон поднял голову. Двое мужчин вышли на задний двор клуба, и хотя их шатало в темноте тихой ночи, словно от шквального ветра, они были достаточно трезвыми, чтобы видеть, куда направлено дуло пистолета. Жаль, они не понимали, что их это не касается.

Люди бросились вперед, включив режим Добрых Самаритян, но Блэй уже направился к ним – собирался направиться, если бы болезненно сладкое зловоние врага не донеслось с противоположного направления. Хуже не придумаешь.

Джон безмолвно выругался, когда Блэй дематериализовался, очевидно, преследуя лессера.

– Какого хрена ты творишь?

Человеку было лет двадцать, высокий и худой, он наверняка употреблял кокаин или сидел на органике как заправский веган. Приятель был под стать, одетый как хипстер, но в отличие от своего друга, он являлся настоящим жителем штата Нью–Йорка, который не хотел вмешиваться в чужое дерьмо: парень опустил взгляд в землю и медленно покачал головой.

Когда он, наконец, осмотрелся, то отпрянул и полностью изменил траекторию своего движения.

– Я сваливаю, – пробормотал он, отворачиваясь.

Друг схватил его за руку.

– Телефон доставай… я свой не могу найти. Звони 911… снимай на видео! Это должно быть на видео! Нам нужно…

Когда Джон Мэтью выпрямился во весь рост, человек с большой инициативой умерил свой пыл, доказывая, что жив еще инстинкт самосохранения, не до конца уничтоженный химией, что он принимал в клубе.

– Я тебя не боюсь! – прокричал он.

Учитывая, что в деле замешан пистолет с глушителем, это звучало откровенно бредово, но Джону надоело, что его отвлекают. Силой разума он вошел в сознание человека, роясь в сером веществе, отключая функции памяти и перематывая…

– Чеееееерт…

Что–то в тоне этого ругательства привлекло внимание Джона, и он приостановил стирание памяти. Человек смотрел куда–то, за плечо Джона, на лице отразился ужас человека, столкнувшегося с мертвым телом.

Или, как выяснилось, мертвого тела, столкнувшегося с живым человеком.

Смертельно раненый гражданский снова встал на ноги, но не потому, что волшебным образом исцелился от полученных травм. Его глаза так и остались закатившимися, между ресниц виднелось только белое пятно, рот был распахнут, челюсть щелкнула, а из десен выросли клыки.

Клац. Клац. Клац. 

Челюсть рефлекторно открывалась и закрывалась в ножницеобразном прикусе, напоминая пираний, и хотя оживший труп не мог видеть, он каким–то образом сосредоточил свой взгляд на Джоне.

Зомби ринулся вперед без предупреждения, и здесь не было ничего от нескоординированного движения в стиле «Ходячих Мертвецов». Труп вцепился руками горло Джона, как будто его учили искусству удушения, и когда Джон дернулся, пытаясь уйти от захвата, захват не ослабел. Щелкающие челюсти переместились к его плечу, бицепсу, и бывший мертвец напоминал банши, с адским огнем в жилах и силой десяти тысяч лайнбекеров[28] – в мышцах.

Джон выбросил ладонь вперед, ударив существо прямо в центр груди и удерживая его вне зоны укуса. Затем приставил пистолет к животу под углом вверх и выпустил четыре пули. Труп дернулся в такт выстрелам: раз, два, три, четыре…