— Ты видишь вон того человека, Филипп? — спросила я.

— На скамейке, что ли? — взглянув в его сторону, сказал Филипп.

— Да, и мне кажется, он наблюдает за нами.

— Ну, вероятно, его привлекла твоя внешность.

— Сдается, мы оба его интересуем.

Филипп сжал мне руку.

— Конечно, интересуем. Мы — народ особенный.

Мужчина вдруг встал и быстро ушел.

И мы забыли о нем.

Мы отправились посмотреть дом на Найтбриджской площади. С восторгом я дожидалась момента, когда Филипп достанет ключ. Наконец мы вошли. Это был высокий четырехэтажный особняк времен королевы Анны с садом, выходящим на улицу. Пустые необитаемые дома тоже имеют свой характер. Они могут быть радушными или отталкивающими.

Не думаю, что я обладала какими-то удивительными способностями, просто дело, наверное, в бурном воображении, но неожиданно этот дом подействовал на меня так же, как и верхние комнаты в загородном поместье Каррингтонов недавно. Никакого следа радушия его атмосфера не имела. Все здесь казалось ледяным, чужеродным; впервые за несколько счастливых недель я ощутила холод в душе. Неужели этот дом в реальности мог оказаться олицетворением моих тайных страхов?..

Мне предстоит прожить жизнь с Филиппом, долгую-долгую жизнь; мы станем походить друг на друга, мы состаримся вместе. Каждый из нас для второго будет самым дорогим человеком. Эта мысль наводила на размышления. Я вдруг осознала, что попалась в клетку, в очаровательную золоченую клетку, правда, но ведь она отгородила меня от всего белого света, который я еще толком не видела.

Я взглянула на Филиппа, услышала его слова:

— Ну, как тебе, нравится?

— Да я еще не разглядела ничего. Нельзя судить о доме по виду прихожей.

— Тогда пошли.

Он схватил меня за руку; мы обошли комнаты нижнего этажа. Что такое — кругом стены, стены, они будто сдавили меня… «Нет!» — хотела я закричать, «нет!».

Филипп помчался наверх, увлекая меня за собой. Следующий этаж почти понравился мне, там было светло, просторно, легко дышалось.

— Здесь мы будем устраивать приемы, — вроде довольно элегантно, а?

Мы двинулись еще выше, где также располагались большие комнаты, оставалась только мансарда и чердак.

— Слишком уж огромный, — я искала оправдания своим сомнениям.

Филипп удивился. По их, Каррингтонов, стандартам дом был, пожалуй, маловат.

— Все эти помещения пригодятся. Придется где-то устраивать слуг… потом детская. Да что такое? Тебе что, не нужна будет детская?

— Ну, конечно, нужна. Просто у меня такое ощущение… что здесь что-то неладно.

— Что неладно, привидений много? Или еще чего-нибудь?

— Да нет, нет. Дом выглядит таким… — я замялась, пустым, что ли!

Филипп расхохотался.

— Интересно, курица, чего ты ожидала? Давай еще походим, посмотрим. Пошли.

Энергия так и била из него ключом.

— Подходящий дом непросто найти в наше время, — продолжал он, — и чем раньше мы подыщем себе гнездышко, тем раньше сыграем свадьбу. Давай-ка еще разок спустимся вниз.

— Я… хочу задержаться здесь минутку… задержаться одна.

— Это еще зачем?

— Хочу узнать, каково мне тут будет.

— Во дурища, — вдруг бросил Филипп. Но все же ушел.

Я постояла посередине комнаты. Потом выглянула в высокое узкое окно. Виден был сад, совсем маленький, конечно — пара деревьев да круглая клумбочка.

Пыталась представить себя в одиночестве здесь, и меня вдруг охватило странное ощущение, так похожее на те, что я испытывала в своих тяжких снах. Как странно, думала я, как неприятно, потому что поняла уже, что этот дом меня не приемлет.

Я спустилась на этаж ниже, остановилась у окна, тала смотреть на полисадник. Вдруг за спиной не видела, а скорее почувствовала какое-то движение. И тут же чьи-то пальцы сомкнулись у меня на горле… В ужасе я судорожно вдохнула.

— У-у-у-у! — раздался вопль Филиппа. — Я призрак бывшего хозяина! Его тело было найдено в петле.

Он резко развернул меня к себе.

Он поцеловал меня. И смеялись мы уже вместе. Потом, взявшись за руки, побежали вниз по лес нице.

Смутную тревогу, внушенную мне тем домом на площади, я отбросить сразу не смогла. К тому же я знала, что Филипп жаждет приобрести этот особняк. Он все время повторял, что не собирается по полгода тратить на поиски крыши над головой.

— В конце концов мы всегда сможем его продать, если нам там не понравится, — заявил он. — Да так или иначе в скором времени нам обязательно понадобится домишко побольше!

Предполагалось, что новый особняк будет свадебным подарком сыну от отца, и мне не хотелось заранее одергивать Филиппа. Да я и не смогла бы даже точно сформулировать свои «претензии» к этому дому, но факт оставался фактом — с тех пор как я шагнула через его порог, солнце на небосклоне моего счастья немного померкло. Больше того, сон с той красной комнатой вновь стал являться мне, чему я была неприятно удивлена, ведь последний раз он грезился мне совсем недавно, перед балом.

Беспокойство этот дом причинял мне такое, что однажды я отправилась к агенту по недвижимости и поинтересовалась, нельзя ли мне взять ключ и еще раз осмотреть особняк. Когда клерк узнал мое имя, он заметил, что у мистера Каррингтона есть личный ключ. Пришлось объяснять, что я решила самостоятельно поглядеть на этот дом. Ключи я получила.

У дома на площади я была около трех часов пополудни. Погода стояла теплая, народу на улице было мало. Укрывшись в тени деревьев, заполнявших центр площади, я стала со стороны вглядываться в дом. И опять — неуловимое предчувствие беды. Первым желанием было развернуться и уйти, отдать ключи агенту и сказать, что мы решили отказаться от этого варианта. Филипп, конечно, огорчился бы, но я смогла бы как-нибудь объяснить все ему.

Однако будто неведомая сила потянула меня через площадь. Идти я сама хотела, но по мере того как я двигалась, потусторонняя тяга становилась все мощнее. Я зайду и спокойно осмотрю все, уверяла я себя, осмотрю и увижу, что это просто пустое строение. И от сотен других незаселенных домов оно ничем не отличается.

Потянув за решетчатую калитку, я услышала сердитый скрип ржавых петель. Дурные предзнаменования так и мерещатся, укорила я себя. Настроившись не брать в голову весь этот вздор, я решительно прошла по короткой дорожке, ведущей к парадному входу. Я зашла, прикрыла за собой двери и оказалась в холле. Внезапно снова накатила волна невыразимых словами тяжелых предчувствий. Казалось, будто сам дом меня гонит прочь. Меня здесь не ждали, и кроме беды ничем не встречали.

Я посмотрела на высокие расписные потолки, на необыкновенной красоты винтовую лестницу. Достоинства дома я оценила, несмотря на его мрачное недоброжелательство.

Наверное, моя впечатлительность перевешивала серьезные намерения. Только такая взбалмошная фантазерка может из года в год, из месяца в месяц мучиться одним и тем же ночным кошмаром, да еще усматривать в нем зловещий смысл. Да сотни людей уже наутро забывают свои сны. Только я такая безумная.

Нарочито медленно я поднялась вверх на один пролет и принялась бродить по залам и гостиным. Все здесь было создано для светских развлечений. Изысканные линии высоких — от пола до потолка — окон были характерны для стиля того времени, камины поражали простотой и строгостью очертаний. Я представила эти апартаменты обставленными мебелью, обжитыми, а себя — хозяйкой, грациозно обходящей гостей. Я — леди Каррингтон, скривив губы, подумала я. "О, вечер добрый, кузина Агата. Как мило, что вы пришли. Мы с Филиппом так рады вам! "Помилуйте, миссис Оман Лемминг, это просто очаровательно, что вы пришли со своими дочерьми (сколько их там у нее, две, что ли?). И все будут счастливы, что их пригласили на прием супруги Каррингтоны. Мысль о том, как мы с Филиппом разыгрываем этот «спектакль», развеселила меня.

Я поднялась еще на этаж выше. Здесь будут наши спальни, а вот в этой маленькой комнатке можно оборудовать ванную. «Не надо почти ничего переделывать, — вспомнила я слова Филиппа, — этот дом — просто идеальный вариант».