Спутники картинно пожали плечами.

Мне стало неловко.

– Позвольте, – покраснев, сказал я.

– Что позвольте? – спросил Полупан.

– Позвольте полюбопытствовать.

Молодой хмыкнул. Мы вошли в большую комнату.

– Ну, любопытствуйте.

Я совсем запутался. Рука от лица не опускалась, она постоянно поправляла очки.

– Это абсурд. Может, вы разрешите мне одеться?

– Одевайтесь.

Пока я натягивал брюки, незваные гости по-хозяйски расположились на стуле и диване.

– Вы чего-то боитесь? – подозрительно посмотрел на меня Полупан.

– Нет, чего мне бояться?

– Просто какая-то реакция странная, – он неодобрительно разглядывал мои штаны.

– Какая реакция?

– Как будто мы вас врасплох застали. Молодой встал и принялся осматривать все помещение.

– Ничего вы меня не застали, – сказал я и еще пуще покраснел. Вот дурацкая натура, веду себя как нашкодивший ребенок. Надо взять себя в руки.

– Так с какой целью вы приехали в наш город? – опять спросил Полупан.

– В командировку, – неужели они всех гостей так допрашивают?

– И командировочные имеются?

– Пожалуйста, – я достал из портфеля листок.

Полупан даже не взглянул на бумаги, кивнул молодому, чтобы тот ознакомился.

– А с Прудниковым Евгением Анатольевичем вы давно знакомы?

– С кем?

– С Прудниковым.

– Я такого не знаю.

– А если подумать?

– Мне кажется, что вы меня с кем-то путаете. Потом вам будет стыдно.

Гости расхохотались. Особенно веселился Спартак, он прямо закатывался, его голосовые связки издавали звуки, похожие на крики гиен, а гиенам, как известно стыд не ведом.

– Хорошо, – сквозь смех пропыхтел Полупан. – А цель вашей командировки какая?

Я не знал, что делать. У меня не было полномочий раскрывать цели поездки перед первыми попавшимися стражами порядка. А может, это все звенья одной цепи, появление Аркаши, теперь вот этих? Запугивание, наезд. Как известно, лучший способ обороны – нападение. Может быть, этим самым они хотят показать, что здесь, на своей территории они сильны, и никаких денег никому отдавать не собираются.

– Это коммерческая тайна, – наконец сказал я. Глупость, конечно.

Мои слова почему-то очень разозлили молодого.

– Ах, тайна? – визгливо прокричал он. – Ты чё, блин, разведчик группенфюрер Штирилиц?

– Штандартенфюрер, – буркнул я.

– Какой на хрен, штандартенфюрер? – еще пуще разозлился молодой.

– Штирлиц был штандартенфюрер, а вы его назвали группенфюрером… – сказал я.

– А что у вас в чемодане? – перебил меня Полупан, – тоже тайна?

– В чемодане вещи. Что собственно происходит? Вы, в конце концов, объясните или нет?

– А Прудникова вы не знаете? – спросил молодой.

– А вещи посмотреть можно? – это уже Полупан.

Спартак раздувал ноздри как конь перед скачками, он тоже хотел что-нибудь спросить, но не имел полномочий.

– С какой стати вы будете копаться в моих вещах?! – вспылил я.

Полупан посмотрел на меня с интересом.

– Значит, нельзя?

– Нет.

– Вы не хотите помочь следствию. А ведь Прудников чуть не умер.

– Не знаю я никакого Прудникова.

Полупан кислой миной дал понять, что таких врунов, как я ему приходилось встречать тысячами, и уж он-то знает, что нужно с нами делать.

– Вы ведь летели с ним в самолете и выдавали себя за его друга.

– Не выдавал я себя за его друга, там был другой парень с хвостиком, это он все время говорил, что он его друг.

– Значит, вы все-таки знаете Прудникова?

– Нет, не знаю.

– А как же вы догадались, о ком мы сейчас говорим?

Я густо покраснел и снял очки. Хотел протереть стекла, но платка под рукой не оказалось, повертел очки в руках и снова одел.

– Просто моему соседу стало плохо, вот я и подумал, что речь идет о нем.

«И вообще, минуту назад я думал, что его фамилия – Захаров», – у меня хватило ума не говорить это вслух.

– Мужчина, вы ведете себя неадекватно, – констатировал майор. – То вы говорите, что не знаете Прудникова, то знаете. Совсем заврались.

– Я не врал. Там ходил по самолету парень с косичкой, он просил меня пересесть, говорил, что он друг этого Пруд… старика. Но я не согласился.

– Почему? – резко спросил молодой.

– Не захотел.

– По какой причине вы решили остаться с Прудниковым? – спросил майор.

– Просто не захотел пересаживаться.

– Ясно, – сказал Полупан таким тоном, будто только что вывел меня на чистую воду, и ему неожиданно открылась глубинная суть происходящего.

Я потел, краснел, бледнел и дрожал, будто только что изнасиловал соседскую козу.

– А почему вы забронировали номер в одной гостинице, а поселились в другой? – как бы, между прочим, поинтересовался молодой.

Я понял, как они меня нашли. По месту в самолете установили личность, выяснили, что в городе такой человек не проживает, на всякий случай прозвонили все гостиницы. Проще пареной репы.

– В первом отеле мне забронировала номер секретарша, а сюда порекомендовал поселиться… партнер по бизнесу.

– Какой партнер по бизнесу?

– Аркадий.

– А фамилия у него есть?

– Я не знаю его фамилии.

Все трое вылупились на меня, как на призрак оперы.

– Это что еще за партнер, фамилию которого вы не знаете? – ехидно пробормотал молодой.

– Он встречал меня в аэропорту. Я его первый раз увидел. Представитель фирмы.

Молодой хотел спросить что-то еще, но его перебил Полупан. Ему было все со мной понятно. Он меня даже немного жалел:

– Вы так и не разрешаете нам посмотреть ваши вещи?

Я чувствовал себя глубоко виноватым и чтобы не усугублять положение решил выполнить их требования. В конце концов, ничего криминального в моем чемодане нет. Пусть смотрят.

– Ладно, – сказал я, а сам исподтишка бросил взгляд на папку с прозрачным верхом, в которой лежали журнал и серый конверт. Она невинно валялась на кровати.

Молодой открыл мой багаж и стал вытаскивать на свет божий бренные шмотки. Он осматривал каждую вещь, и если она не привлекала его внимание, откладывал ее вправо. Влево он положил ноутбук, папку с ксерокопиями транспортных накладных и сверкой, а так же компакт диски и органайзер. На какое-то время его заинтересовал несессер. Когда он, наконец, понял, что это такое, бросил его к рубашкам. Еще он долго рассматривал старые черно-белые фотографии, оставшиеся у меня со студенческих времен. Там было пару наивных любовных писем той поры, я захватил их специально, чтобы поймать атмосферу того времени. Спартак пританцовывал на месте, у него тоже чесались руки покопаться.

Особый интерес был проявлен к лекарствам. Я на какое-то время отвлекся, чтобы посмотреть в окно на синее небо и вздрогнул от победного клича, который вырвался из уст сыщика.

– Что это такое? – радостно крикнул он, держа в вытянутой руке какой-то тюбик.

– Лекарство, – сообщил я прищурившись

– Какое?

– Донормил, – прочитал я, подойдя поближе.

– От чего?

– Снотворное.

– Вот!!

– Что, плохо спите? – проявил крайнюю заинтересованность Полупан.

– Нет, я сплю нормально. А лекарства мне жена собирала. Я даже не очень знаю, что там лежит

– Вы что, дитя? – съехидничал майор.

– А вам, что жена не помогает собираться в дорогу?

– У меня нет жены, – зло сообщил милиционер.

Мне опять стало неудобно.

– Вам придется проехать с нами, – сообщил молодой. – Вот это мы заберем с собой, – он указал на компьютер и документы, – оденьтесь, возьмите паспорт.

– Это что, арест?

– Нет, нам просто нужно с вами поговорить, – в его глазах сухая безжизненная пустыня, завывание колючего ветра и безнадежность. Из прищуренных очей на пол сыпался песок.

– А я могу отказаться?

– Нет, не можете, – он взял подмышку ноутбук с папкой и протянул Полупану органайзер, я накинул пиджак, проверил паспорт и мы пошли к двери. В это время в нее постучали.

Майор приложил палец к губам, показал мне кулак и жестами объяснил Спартаку и молодому, как себя вести. Его напарник положил мои вещи на пол, осторожно ступая, прошел к косяку и прислонился к стене. Распахнувшаяся дверь его закроет. Спартак, сгорбившись, на цыпочках, высоко поднимая колени, пошагал к двери, дождался, когда в нее еще раз постучали, и резко дернул ручку.