- Очень правильно вы все понимаете, Олег Александрович, просто приятно слушать. За исключением нюанса, пожалуй. Лучше бы на "вы" и по отчеству.

- Ишь ты! И сразу рогами! Во-первых, я не знаю твоего отчества. Помню, на взлете моей спортивной карьеры, забегал у нас в дубле один паренек, забегал, прямо говоря, средне, но я все-таки поинтересовался: кто такой? Сказали - Сева. А во-вторых, я тебя на пятнадцать лет старше. Так-то, большой начальник.

Засвистели моторы, и самолет потащился на взлетную полосу.

- Неужели шуток не понимаете, Олег Александрович? - прокричал Сева.

- Мимо тещиного дома я без шуток не хожу. - Олег не любил начальнических шуток. - Ты что здесь делал?

- Республиканское совещание по перестройке управленческого аппарата проводил.

Оба замолкли, потому что самолет, дрожа и воя, готовился взлететь. Сначала побежал, ускоряясь, - плиты под колесами щелкали все чаще, - и перестал бежать по неровному - взлетел. Когда в иллюминаторе показались горы, к ним заглянула бортпроводница. Обаятельно улыбнувшись, Сева попросил:

- Нам бы попить, лапочка.

Лапочка улыбнулась в ответ и, согласно кивнув, исчезла, чтобы вскорости появиться с двумя бутылками воды, фруктовой и минеральной, и двумя стаканами на подносе. Расставила бутылки и стаканы на столе, пожелала:

- Пейте на здоровье, - еще раз улыбнулась и исчезла. Хорошо летать в первом классе!

Сева раскрыл кейс, достал бутылку марочного коньяка и отвинтил ей головку:

- Конечно, мы с этим боремся, но по маленькой... - и нацелился налить Олегу. Олег накрыл ладонью свой стакан. - А-а-а... Чуть не забыл...

Плеснул себе грамм семьдесят, еще раз порылся в кейсе, извлек румяное яблочко, сразу принял всю дозу и яблочко надкусил, Олег дождался окончания процесса и спросил:

- Давно хотел узнать: как начальниками становятся, Сева?

Сева попил водички, поставил стакан на стол и ответил строго:

- По уму. По энергии. По знаниям. - Он откинулся в кресле, с удовольствием ощущая всем телом действие принятого. - Я на всю жизнь запомнил один ваш ответ журналистам, Олег Александрович. Кто-то спросил, почему вы не учитесь в инфизкультуре. А вы ответили: "Зачем? Меня болельщики и сейчас профессором зовут. А по знанию футбола я хоть завтра могу баллотироваться в академики". У вас так и нет высшего образования?

- Так и нет.

- И стало быть, теперь вы, интеллигент во множестве поколений, человек, свободно говорящий на трех языках, за двести пятьдесят рублей возитесь с сопливыми пацанами.

- Много же ты про меня знаешь, - перебил его Олег.

- Изучал вашу судьбу как негативный пример. Я никогда не считал себя профессором футбола.

- Ты им просто не был.

- Не в этом дело! Я понял то, что надо. И зубами, когтями... Институт, аспирантура, комсомол...

- Ты на вчерашнем матче был? - перебил его Олег.

- Был. А что? - Сева несколько ошалел от перемены курса.

- И как тебе игра?

- Игра как игра. Главное и огорчительно: не отыгрались. Никак в европейских кубках не можем завоевать твердых позиций. Вообще, если широко взглянуть на эту проблему...

- Да я не о проблеме тебя спрашиваю, - еще раз перебил его Олег. - Я о том, как блистательно играли и выиграли ребята.

- Выигрыш, проигрыш - какая разница? Результат один: из кубка вылетели.

- Ну, а наша с тобой команда как сезон завершит?

- Киевлян нам не достать, а в тройке будем.

- Второе или третье место - какая разница? - подхватил Олег. Правильно я понимаю?

- В общем правильно.

- Ты, случаем, в подпольной тотожке на результаты не ставишь?

- Я не знаю, что это такое, Олег Александрович, - абсолютно трезво заявил Сева.

- Жаль, мог бы иметь хороший навар. Я знаю один неожиданный результат завтрашнего тура.

- Какой именно?

- Наши проиграют этим. - Олег мотнул головой в ту сторону, где, по его разумению, должен был находиться первый город его турне. - Они за высшую лигу зацепятся, а нашим какая разница - второе или третье место? Будет третье, только и всего. Зато кое у кого перспективы - ого-го!

- Уже стихами говорите, Олег Александрович.

Олег придвинул к себе букет, выбрал розу попригляднее, колясь, отломил от стебля, воткнул себе в петлицу пиджака и провозгласил:

- Морали нет, есть только красота, как говаривал знаменитый эсер и литератор Савинков-Ропшин. Он правильно говорил, Сева?

Когда они приземлились, в Москве уже было темно.

- Я вас могу подвезти, Олег Александрович, - вяло предложил Сева.

- Спасибо, Сева. Ты езжай, мне багаж получать.

Сева с радостью убежал в толпу встречающих, из которой вдруг вычленился Игорь и позвал:

- Олег Александрович! Олег Александрович!

- Ты почему здесь? - хмуро поинтересовался Олег.

- Вас встречаю, - обиженно пояснил Игорь.

- До Москвы слухи докатились, что ли?

- Ага, - простодушно подтвердил Игорь. - Что с Арсеном?

- Да пустяки, царапина. Через неделю на поле выйдет.

- Как он играл, как он играл! - восхищенно вспомнил Игорь.

- А ты как завтра играть будешь?

- Меня не ставят на завтра, Олег Александрович. Поэтому и встретить вас разрешили.

- Почему не ставят?

- Говорят, сильно сдал физически. Функционально не готов.

- Кто говорит?

- Валерий Сергеевич и врач тоже.

- Что же ты так, Игорек? - непонятно высказался Олег и ощерился.

В Неопалимовском Олег расплатился с таксистом, сунул Игорю червонец, чтобы доехал, куда надо, и кинулся в свой подъезд. Поднялся в лифте, открыл дверь своим ключом и был оглушен ревом телевизора, включенного на полную громкость. Глуховатая мама смотрела "Взгляд". Оставив баул, бочонок и букет у вешалки, Олег прошел, на ходу прикрыв мамину дверь, к телефонному столику, сел в кресло и набрал номер:

- Валерий? Здравствуй, это Олег. Мне необходимо срочно увидеть тебя... А хоть сегодня... Прямо-таки сейчас... Без тебя не могут обойтись? Ну что ж, тогда я завтра с утра буду у вас на базе.

Олег швырнул трубку, потом, опомнившись, набрал еще один номер. Прослушал шесть длинных гудков, положил трубку на аппарат, откинулся в кресле, закрыл глаза и сидел так долго.

Вышла из своей комнаты мама с чашкой в руках, увидя его, несильно удивилась:

- Это ты? Я тебя не ждала сегодня...

- "Я тебя не ждала сегодня и старалась забыть, любя", - и, не желая объяснять маме, что это - из Иосифа Уткина, вскочил, поцеловал ее в щеку, привычно-заботливо осведомился: - Как ты себя чувствуешь?

- Я-то как всегда, - мама включила торшер и приступила к осмотру путешественника, - а ты вот неважно. Похудел, синяки под глазами...

- Устал, - ответил Олег, - пойду душ приму.

Он принял душ, натянул штопаный свитер, домашние портки и уселся рядом с мамой досматривать бойкий "Взгляд". Волосатые, полуголые, в кожаной рванине и кандалах молодые люди приступили к тяжелому року. Мать с неослабным вниманием продолжала смотреть на экран, а Олег решил идти спать.

Он чистил зубы, когда раздался телефонный звонок. Глянул на часы двадцать минут второго. В одних трусах прошествовал в коридор, поднял трубку, сказал искусственно сонным голосом:

- Да.

- Олег, это Зоя говорит, - как всегда в ночи, трубка орала, как реальный собеседник.

- Какая еще Зоя? - решил не узнавать Олег.

- Да ты что, Олег, меня не узнал?

- Узнал, узнал, - заверил ее Олег. - Это я так шучу, по ночам.

- Не до шуток, Олег. Только что мне с базы позвонил врач. Валерию плохо.

- Что с ним?

- Врач говорит - серьезнейший сердечный приступ. Я сейчас к нему еду. Поедешь со мной?

- А чем я могу ему помочь?

- Да не помочь! Он все время тебя поминает, поговорить хочет.

- Где встречаемся?

- Ты по-прежнему в Неопалимовском живешь? - и в ответ на подтверждающее Олегово хмыканье: - Так вот, я через пятнадцать минут буду у автобусной остановки. Той, что между Плющихой и Садовым.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: