— Лично мной уничтожено семнадцать судов противника. В уничтожении еще двадцати трех кораблей приняла непосредственное участие. Данные уточняются. Плюс несколько сотен пехотинцев. Данные уточняются.

— А сколько наших солдат вы уничтожили?

— Наших? — недоуменно заморгала канонир. Пот градом катился по ее разгоряченным щекам.

— Да, сколько наших солдат вы убили?

— Я?

— Вы заступили на пост на рассвете?

— Так точно, сэр.

— Значит, вы должны помнить, как сбили наш крейсер.

— ???

— Напоминаю, — Явгмот ястребом навис над женщиной, — флагманское судно под названием «Ятаган». Или по этому факту данные все еще уточняются?

Артиллеристка сделалась белее мела.

— Я не успела прочитать название корабля, сэр. — Она пыталась сохранять самообладание, и это забавляло Явгмота. — Выстрел был сделан по вражеской эскадре, но крейсер попал в поток лучей и...

— А знаете ли вы, что на борту этого крейсера находилось более сотни человек? Почти столько же, сколько вам удалось уничтожить — по неуточненным данным.

Женщина молчала.

— Отчего же вы не развернули орудие и не стали стрелять по гражданским? Так вы добились бы еще больших успехов, уничтожили бы не сотни, а тысячи. Вы знали, что я был на том корабле? Вы знаете, что ваш поступок рассматривается как покушение на главу государства?

Канонир рухнула на колени. Теперь уже горячие слезы заливали ее лицо.

— Простите меня, сэр, — взмолилась женщина. — Пожалуйста, простите! Я не знала. Это была случайность. Флагман так внезапно появился из облака дыма... Я не видела...

— Не видела, — удовлетворенно проговорил главнокомандующий.

— Не видела... — захлебывалась рыданиями артиллеристка.

— Даже без шлема, который мешал вам целиться... Нет, — одной рукой он сжал ее подбородок, а второй по-отечески погладил по волосам, — это теперь тебе будет не видно...

Задача оказалась сложнее, чем он предполагал. И грязнее. Она билась и кричала, что было крайне неприлично здесь, на валу, на глазах у бойцов. В конце концов, Явгмот не вырвал ей глаза совсем, как обещал себе, — в глазницах все-таки осталась багровая слизь и немного грязновато-кровавой кашицы. Агония ее была столь отвратительной, что главнокомандующему ничего не оставалось, как скинуть ослепшую со стены. Только после того как смолкли ее вопли, Явгмот почувствовал удовлетворение.

— Назначьте нового канонира, — небрежно бросил он артиллерийскому офицеру, брезгливо вытирая пальцы ветошью. — И желательно, чтобы у него были глаза.

Словно привлеченный запахом свежей крови, на крепостном валу появился Джикс. Духовный лидер неприкасаемых, народный герой, он стал доверенным лицом Явгмота, ближайшим помощником, безжалостным исполнителем его жестоких прихотей.

Офицер Джикс торжественно шествовал по укреплениям в сопровождении свиты. Среди них был и огромный монстр с клыкастой пастью, краснеющей кровавыми ошметками. Подойдя к властителю, офицер опустился на колени и низко склонил голову. Чудовище последовало его примеру, впрочем, как и все остальные фирексийцы.

— Здравствуй, Джикс. Ты привел наши отряды в город?

— Да. Начальник стражи оказался трусом и предателем. Он посмел предположить, что вы погибли, и даже помышлял о капитуляции. Из-за этого мы могли проиграть войну. Мы отправили его в отставку.

Явгмот коротко взглянул на зубастого монстра позади Джикса:

— Великолепно, мой преданный и добрый слуга. Ты не позволил усомниться в моем величии и упрочил свое положение. Ты спас мой город и заполучил вторую армию. — Властитель искренне улыбнулся.

— Ну что ж, командир гвардии, я вижу, Халцион в надежных руках. Еще неделя, и мы победим. А пока горожанам еще грозит серьезная опасность. Поручаю тебе и твоему отряду собрать всех не занятых на оборонных работах и переправить в Фирексию.

— Слушаюсь, мой Повелитель. Но на это могут потребоваться месяцы...

— Советую управиться за неделю, — зловеще намекнул Явгмот. — Осада будет снята как раз через неделю, и я хочу, чтобы к этому времени не менее половины жителей находились в Фирексии.

— Слушаюсь, Повелитель.

Спаситель Империи посмотрел на город и на парящий в воздухе Храм Транов.

— Мы строим новый мир, Джикс, и ты это знаешь. Новый мир и новую расу. Сильную, бесстрашную, преданную, безжалостную. Да, сейчас, быть может, они выглядят чудовищами. Но ведь война сама по себе чудовищна. Когда все это закончится, Фирексия будет создавать не монстров, а богов.

— Да, мой Повелитель.

— Скоро он вернется в Фирексию, — шептала Ребекка.

Из темноты на нее смотрели два десятка глаз, но она знала, что в старом зернохранилище собрались не меньше пятидесяти человек. Здесь было тепло и сыро, пахло какой-то гнилью. Однако этот воздух казался ей намного более чистым, чем болезненная затхлость пещер, где Ребекка проводила так много времени.

— Явгмот возвратится в свой мир, и тогда мы сможем спастись. Нам надо только дожить до этого времени. Берегитесь гвардейцев. Если они найдут вас, то непременно отправят в Фирексию и превратят в монстров. Оставайтесь здесь. Сидите тихо, постарайтесь ничем себя не выдать.

— А что нам есть? Что пить? — спросил один из горожан.

Ребекка задумалась на секунду.

— Разве здесь не осталось зерна?

— Оно все прогоркло. К тому же здесь есть крысы.

— А вы не сможете поставить несколько капканов? — печально вздохнув, спросила она.

— Есть крыс и пить сточную воду?

— Я знаю, это ужасно, — ответила Ребекка. — Но надо постараться это пережить. Потом, когда все закончится, я отведу вас в безопасное, прекрасное, чистое и надежное место. Вот увидите.

— А как мы узнаем, что пришло время? — раздался новый голос из темноты.

— Я зажгу фонарь на куполе Храма, который вы увидите даже днем. Это и станет сигналом к тому, чтобы идти в Храм.

— А солдаты?

— Пробирайтесь по канализационным коллекторам. Гоблины проведут вас. Они знают городские подземелья как свои пять пальцев. Сегодня они привели меня сюда.

— Патруль! — прошипел один из гоблинов от дверного проема.