Засмеялся волшебник:

– Разве не сам ты ее за косы к дереву привязывал? Разве не сам озорства ради любовью ее, добрым к тебе расположением помыкал?

Ударил старик сердито рукой по столу, а на руке-то черное кольцо. Гром покатился по озеру, завертелась в нем воронкой вода. Вода кружится все быстрее, воронка все глубже. Вот уж Кузька на дне воронки. Выпрямилась вода. Швырнула вверх незадачливого озорника. И рыбаки, в испуге собравшиеся на берегу, увидели, как взлетела вверх над водой большая рыбина, перевернулась в воздухе и тяжело плюхнулась обратно в озеро.

– А дальше?

– Поздно уж, ребятки Да вон и Марусенька заснула. В другой раз уж.

– Да, да, друзья И вам пора спать.

Мальчики оглянулись. На стуле у самых дверей сидел Василий Михайлович Он тоже слушал сказку – никто и не заметил, как он вошел.

– На боковую, братцы-кролики, на боковую. Нам завтра рано вставать.

Было еще темно, когда во дворе заурчали машины. Полусонные невидимки сбежали с лестницы – лейтенант Фомин ждал их в новенькой «Волге». Димке показалось, что Леня чем-то взволнован.

Выехав из Москвы, они свернули с асфальта и долго ехали по проселочной дороге, потом петляли по лесу и наконец остановились перед табличкой, на которой было написано СТОП!

– НАЗОВИТЕ ВАШИ ФАМИЛИИ, – раздался откуда-то сверху глуховатый громкий голос.

– Лейтенант Леонид Фомин, ученики Вадим Смирнов и Павел Кашкин, – быстро ответил Леня.

– ВСЕ ПРАВИЛЬНО, – сказал тот же голос – ОСТАВЬТЕ МАШИНУ ЗДЕСЬ И ПРОЙДИТЕ ДО КОНЦА АСФАЛЬТОВОГО ТРОТУАРА.

– Хорошо.

Леня открыл дверцу, и вслед за ним мальчики вышли из машины. Не успели они ступить на тротуар, как машина дала сигнал и тронулась с места.

– В ней же никого нет! – удивленно воскликнул Паша.

Фомин с улыбкой посмотрел на ребят, недоуменно глядевших вслед «Волге», которая скрылась в соседней аллее.

– Здесь все может произойти, – сказал он, – даже такое, что и во сне не приснится.

Они дошли до конца тротуара. Здесь их снова остановил тот же голос:

– ВАМ ПРИДЕТСЯ НЕСКОЛЬКО МИНУТ ОБОЖДАТЬ.

– Ждем, – сказал Фомин.

– Интересно, кто это с нами разговаривает? – спросил Димка.

– Не знаю, ребята, может быть, какой-нибудь сотрудник института или, может быть, хорошо спрятанный часовой, охраняющий институт.

Раздалось легкое покашливание, которое, видимо, обозначало смех. И все тот же ровный, чуть глуховатый голос произнес:

– С ВАМИ РАЗГОВАРИВАЕТ АВТОМАТ-СЕКРЕТАРЬ СИМПАМПОН. К ВАШИМ УСЛУГАМ, ДРУЗЬЯ! ОБРАЩАЙТЕСЬ КО МНЕ ПО ВСЕМ ВОПРОСАМ, ДЛЯ ЭТОГО, ГДЕ БЫ ВЫ НИ БЫЛИ НА ТЕРРИТОРИИ НАШЕГО ИНСТИТУТА, НУЖНО ПРОИЗНЕСТИ СЧЕТ: РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ, СИМПАМПОН! И Я ТОТЧАС ЖЕ ВКЛЮЧАЮСЬ НА ВАШ ГОЛОС. ЛЮБЫЕ БЫТОВЫЕ СПРАВКИ – ПОЖАЛУЙСТА. СПРАВКИ ОБ ИНСТИТУТЕ – НЕТ. САДИТЕСЬ!

В ту же минуту к тротуару подъехала небольшая тележка с четырьмя мягкими креслами – по два друг против друга. На ее лакированных боках сверкало солнце. Внешне тележка немного напоминала лодку с обрезанным носом и укороченной кормой.

– САДИТЕСЬ, – повторил Симпампон. Его голос теперь звучал из глубины необычного экипажа. – ТЕПЕРЬ ПРИВЯЖИТЕСЬ РЕМНЯМИ, ОНИ У КАЖДОГО ЗА СПИНОЙ.

Ремни – очень тонкие, но крепкие – действительно оказались за спиной. Друзья покрепче затянули пряжки. Раздался продолжительный звонок, тележка качнулась, проехала два-три метра и легко поднялась в воздух.

У невидимок замерли сердца. Потом мальчики стали смотреть по сторонам. Их экипаж, стремительно поднимаясь, летел над лесом к большому озеру.

– Как же мы летим без крыльев и без пропеллера? – изумился Паша.

– АНТИГРАВИТАЦИЯ.

– Извините, а что это такое? – спросил лейтенант Фомин.

– ИЗВИНЯЮ. ЭТО ОТСУТСТВИЕ ТЯЖЕСТИ. СИЛА ПРИТЯЖЕНИЯ ЗЕМЛИ НА ВАС ПЕРЕСТАЛА ДЕЙСТВОВАТЬ. ЕСЛИ БЫ ВЫ НЕ БЫЛИ ПРИВЯЗАНЫ – ВАС УНЕСЛО БЫ ЛЕГЧАЙШИМ ДУНОВЕНИЕМ ВЕТРА. ВЫ ВЕДЬ СЕЙЧАС НЕ ВЕСИТЕ НИЧЕГО!

– Этого еще не хватало! – горячо сказал Паша. – Мало нам, что мы невидимки, так мы еще ничего не весим!

Раздалось легкое покашливание. Симпампон смеялся.

В самом центре озера торчало несколько деревьев – они приткнулись на небольшом островке. Между ними белели стены восьмиугольной, ослепительно горящей на солнце башни.

Поравнявшись с островом, тележка замерла в воздухе и медленно пошла на снижение. Гости почувствовали вдруг, как исчезает в их теле необычная легкость, как тяжело прижимает их к спинам кресел воздух, который всегда казался невесомым, как тяжелеет голова, а руки кажутся многопудовыми – это вновь появилась тяжесть.

Они приземлились на крыше.

Плоская восьмиугольная металлическая площадка блестела, по краям полированной поверхности виднелись легкие барьеры из голубого и золотистого металла.

– БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ!

Восемь тонких полупрозрачных пластин тех же цветов, что и барьеры, окружавшие башню, постепенно расширяясь, поползли вверх и соединились в шатер. Стало темно. Послышалось ровное гудение.

– НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ РАССТЕГИВАЙТЕ РЕМНИ!

Димке вдруг показалось, что его нет. Он о чем-то думал, но мысль прервалась. Он что-то хотел сказать – и не мог. Он перестал видеть и слышать. ЕГО НЕ БЫЛО!

Димка открыл глаза – ни тележки, ни башни, ни озера. Он сидел в удобном белоснежном кресле. Рядом точно в таких же, словно слепленных из облаков креслах важно восседали Паша и Леня Фомин.

– Вот это да! – сказал Паша и засмеялся. – Димка, тебя ТОЖЕ НЕ БЫЛО?

– Ничего не поделаешь, друзья. – Из-за стола поднялся молодой человек, круглолицый, с очень светлыми волосами и удивительно черными мохнатыми бровями. – Ничего не поделаешь, защита. Электронный лифт – наша защита… Ну, давайте знакомиться, Верхомудров…

– Вы и есть самый главный профессор? – спросил Димка.

– Почему же самый главный? Обыкновенный профессор.

– А нам сказали, что вы волшебник, – сказал Паша.

– Волшебник и есть.

– А скажите, профессор, – Леня встал, и выяснилось, что рядом с высоченным профессором он, человек довольно высокий, кажется мальчишкой, – скажите, нас и в самом деле НЕ БЫЛО?

– Видите ли, вас НЕ БЫЛО, но в то же самое время вы БЫЛИ…

– Как же так?

– Электронный лифт, включившись, разложил каждого из вас на мельчайшие электрические частицы, пронес по проводам и МАТЕРИАЛИЗОВАЛ, то есть вернул вам ваш прежний облик, вот ЗДЕСЬ, у меня в кабинете. Понимаете теперь, почему в институте нет охраны: ведь сюда есть только один путь – через электронный лифт. И отсюда тоже.

– А если к вам попытается пробраться вражеский разведчик?

– Невозможно. Он просто станет ЭЛЕКТРОТОКОМ. – И уже совсем другим, добродушным тоном спросил:

– Ну, рассказывайте, что с вами произошло?

В который раз пришлось Димке вспоминать о встрече с Зеленобородым и обо всем, что случилось после.

Профессор задумчиво покачивал головой, потом, совсем как доктор из детской больницы, достал из ящика стола трубку, выслушал по очереди каждого из невидимок, засунул в рот одному и другому чайную ложечку и потребовал:

– Скажи «а»…

– А-а-а-а…

– Так, так, так, так. Теперь скажи «бе»…

– Бе-е-е-е…

– Так, так, так. Совсем хорошо. Теперь затаи дыхание.

Так, так… Теперь дыши… Так. Ну, что же вам сказать? Случай, конечно, трудный. Но ничего такого, что было бы недоступно науке, на свете не существует. А пока вам нужно немного перекусить и отдохнуть с дороги.

Он чуть измененным резким голосом произнес, ни к кому не обращаясь:

– Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Симпампон!

– ГОТОВ.

– Комната двести семьдесят три. Четыре прибора.

– КОМНАТА ДВЕСТИ СЕМЬДЕСЯТ ТРИ. ЧЕТЫРЕ ПРИБОРА, – повторил Симпампон.