Бесшумно открылась и закрылась дверь.

В комнате не было окон. Легкое сияние лилось с потолка, все было залито мягким, ровным светом – и стол, выдвинувшийся из стены, и красные пластмассовые стулья, и стены, украшенные голубоватыми пейзажами в темных – тоже пластмассовых – рамках.

– ЖДУ ВАШИХ ПРИКАЗАНИЙ.

Профессор Верхомудров улыбнулся: Симпампон был его детищем, и профессору нравилась несколько старомодная манера речи, на которую был настроен робот-секретарь.

– Ну-с, друзья, что мы будем есть?

– А можно пирожков? – попросил Паша.

– Конечно.

– А мне бы котлет, – мечтательно сказал Димка.

– И это можно. А вам, товарищ Фомин?

– Мне бы, – сказал Леня, – а мне бы… Впрочем, я ведь не знаю, что у вас здесь есть в столовой, а чего нет…

Профессор теперь уже не улыбался, а громко хохотал, Симпампон тоже игриво покашливал.

– Смелее, смелее! – сказал профессор.

– Ну, тогда мне бы тарелочку борща.

– Симпампон! Вы слышали?

– СЛЫШАЛ. ИСПОЛНЯЮ.

Все было удивительно вкусным, особенно пирожки. Паше казалось, что еще никогда он не едал ничего подобного.

– Теперь скажите, – спросил профессор, – что вы сейчас едите?

– Как – что? – удивился Димка. – Котлету, и очень вкусную.

– Правильно. А из чего, по-вашему, сделана эта котлета?

– Конечно же, из мяса, – сказал Леня Фомин.

– А вот и нет. – Лицо Николая Тимофеевича – так звали Верхомудрова – стало таинственным, он даже понизил до шепота голос. – А вот и нет, не угадали!

– Из чего же тогда? – Димка даже перестал жевать котлету, пытаясь разгадать секрет.

– Ни за что не угадаете.

– Из рыбы, наверное, – на всякий случай сказал Павлик.

– ХА! – сказал Симпампон. – ХА! ИЗ РЫБЫ! ХА!

– Нет, – возразил Леня Фомин. – На рыбу не похоже. Видимо, из курицы.

– Так и быть, скажу, – сжалился профессор. – Из воздуха.

– Из воздуха?! – вскричали все трое. И было в этом возгласе и удивление, и недоверие, и восхищение.

– Да, – подтвердил профессор, – из воздуха. Химическим путем.

Верхомудров встал.

– Извините, я должен уйти. Много дел. Нам с вами предстоит вечером трудная работа. А днем вас должны обследовать специалисты из «Лаборатории невидимости» и «Лаборатории СИЧ». Мне надо приготовиться, а вам – поспать. Совсем неплохо, а?

– Не хочется, честное слово. Мы не устали, – заговорили мальчики.

Но профессор сказал серьезно:

– Сейчас захотите.

Он нажал одну из кнопок на стене. Растаяли пластмассовый стол и стулья. Комната опустела. Потом появились три белоснежные постели. Погас свет, стало чуть прохладно. И когда наши друзья взглянули вверх, там висело синее, усыпанное чуть мерцающими крупными звездами небо.

– Вы проснетесь через три часа, – сказал профессор и вышел.

А наши друзья почувствовали вдруг, что им смертельно хочется спать.

…Ровно через три часа в комнате раздался приятный, мелодичный звон. Запели птицы. Мальчики открыли глаза – над ними висело залитое солнцем легкое утреннее небо. И соцветия облаков плыли медленно-медленно. И щелкал соловей, которого ребята никогда не слышали. Ведь в Сибири, к сожалению, пока еще нет соловьев.

– Вставайте, дружочки, – заволновался Леня Фомин. – Вставайте, начинается самое главное.

И только он это сказал, как знакомый голос прозвучал откуда-то с неба:

– ДРУЖОЧКИ! ДРУЖОЧКИЧКИ! ДРУЖБА… ДРУГ…

ДРУЗЬЯ… ДРУЖОЧКИ… КРУЖОЧКИ… ПОНЯЛ. ДРУЖОЧКИ – МАЛЕНЬКИЕ ДРУЗЬЯ! ТОВАРИЩ ФОМИН И ДРУЖОЧКИ, ВАС ЖДУТ В «ЛАБОРАТОРИИ НЕВИДИМОСТИ». ПРОФЕССОР КАЛАМБУРОВ. КАБИНЕТ СТО ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ. ВЫЙДЕТЕ В КОРИДОР, НАЛЕВО ВОСЕМНАДЦАТАЯ ДВЕРЬ. ПОКА.

– Законно! – воскликнул Паша.

– СОВЕРШЕННО ЗАКОННО, – сказал Симпампон. Когда раскрылась черная, из шлифованного камня дверь, друзья ахнули: в комнате, обставленной странными аппаратами и приборами, их ждал молодой человек в сером пальто. Да-да, тот самый, который на глазах всей честной публики исчез и снова появился во время суда над Петуховой.

– Не удивляйтесь, – сказал он и по очереди протянул каждому свою худощавую тонкую руку. – Профессор Каламбуров.

Гости назвали себя.

– Вас ждет еще один сюрприз, – торжественно произнес Каламбуров.

И тогда из-за ширмы вышел… пионервожатый Сеня – «Всадник без головы». Мальчикам он казался совершенно нормальным – они ведь видели его голову, а Леня, вытирая вспотевший лоб, сел на стул, вовремя подставленный Каламбуровым. К невидимкам он как-то привык, но к такому…

– Ну, беглецы, – сказал Сеня, – вот мы и встретились.

– Итак, – потер руки Каламбуров, – сейчас мы вас увидим! Будете вы уже не невидимками, а увидимки… Выпейте-ка по глоточку этой вот бесцветной и безвкусной жидкости.

«Безвкусная жидкость» обожгла рот и малюсеньким шариком прокатилась куда-то вниз.

И Леня Фомин увидел мальчиков. Сперва стали проступать их легкие контуры, они становились полупрозрачными, потом приобрели объем. И вот уже оба наших героя стали обыкновенными мальчишками, такими, как были всегда.

– Уррррра! – закричал Павел, взглянул на Димку – и осекся.

Да, они стали видимыми, но… совершенно зелеными. У них были зеленые уши и зеленые глаза, у них были зеленые руки и зеленые зубы, у них были зеленые щеки и зеленые волосы.

– Онтянопен! – упавшим голосом сказал Каламбуров. – Онтянопен! Тут отч от ен кат!

Волнуясь, он всегда произносил слова наоборот.

– Еогурд отчен меуборпоп!

Он налил в пробирки розовой жидкости, добавил туда воды, бросил в каждую по маленькому серебристому шарику. Шарик, достигнув дна пробирки, вспыхивал, и по комнате разносился запах дыма.

Снова выпили по маленькому глотку. И стали невидимками. А потом снова превращались в «увидимок» зеленого цвета. Как ни менял препараты Каламбуров, ничего не помогало.

Наконец он устало прошептал:

– Есв! Ястеачулоп ен! Выбирайте – или вы останетесь невидимками, или будете – тоже пока – зелеными.

– Будем зелеными! – в один голос закричали мальчики.

– Быть по сему!

Вечером Димка написал песенку. Спел ее Павлику и Лене. А к утру ее распевал уже весь сверхнаучный институт. Даже робот-секретарь Симпампон. После каждого куплета он покряхтывал – смеялся.

А песенка была такая:

Заведующий «Лабораторией СИЧ», напевая эту песенку, заглянул в комнату мальчиков.

– Мммм!… – повторял он мелодию. – «Ты зеленый, я зеленый…» Мммм… А вас уже ждут… Мммм… «Вот какие пироги!…» Мммм… Да, один очень знакомый вам человек… Мммм… «Поживем, авось дозреем…» Так что пошли…

В лаборатории их встретил профессор Верхомудров.

– Проходите, – сказал он. – Тут вас очень хотел видеть мой отец.

– Он ученый? – спросил Паша.

– Он даже поважнее ученого… Он…

– Дедушка! Дедушка Тимофей Митрофанович – закричал Димка. – Так вот это кто!

– Ой, какие вы зеленые… Интересно-интересно… Кто же из вас кто? А?