1. Люди ведут себя тем или иным образом в зависимости от своей культурной, национальной и психологической почвы. Такое поведение окрашивает все их существо. Не зная этого, они приписывают естественно возникающие у них реакции воздействию «учения» (см.: Edward Hall. Silent Language).

2. Люди объединяются в группы, не осознавая, что групповая структура может оказаться губительной для изучения. Некоторые виды объединений существуют только ради того, чтобы быть группой, хотя участники и не подозревают об этом. Группы могут стать действительно «религиозными», даже если они не изучают никакой религии. Изучите книгу: W.J. Н. Sprott. Human Groups, освещающую материалы на эту тему.

3. Случайное или систематическое изучение определенных идей почти бесполезно. Одно дело иметь открытый ум, совершенно другое - думать, что можно самому себе подобрать учебные материалы, не будучи осведомленным об особых обязательных обстоятельствах изучения и необходимости специально подобранного состава участников группы, когда речь идет об изучении особого характера (см.: Idries Shah. The Study of Sufism in the West^[8] ).

4. Многие «учения» и идеи поступают к учащимся, неся на себе сильный отпечаток средств выражения, принятых в той или иной местной культуре. Когда этого не знают и не предпринимают соответствующих мер противодействия данному фактору, учащиеся в результате обусловливаются поверхностными, наихудшими характеристиками формы, в которой выражено учение (см.: Peter King. Afghanistan).

5. Идеи, первоначально «прописанные» для определенных ситуаций и групп для того, чтобы их участники приобрели способность учиться, оказываются подхваченными теми, кто воображает, что эти идеи - непреложные «законы» или вечные истины. В результате возникает механическая система, почти бесполезная (см.: Рафаэль Лефорт. «Учителя Гурджиева»).

6. Люди изучают человека и его работу в свете доктрин и представлений о человеческой личности, которые неприменимы к данному деятелю и труду. В этом мероприятии исследователи теряются (см.: Reza Arasteh. Rumi the Persian).

Когда возникает проблема или считается, что она возникла, первое побуждение человека - отсрочить возможное решение, хотя он и притворяется, что его намерение - поскорее решить ее.

Подобное притворство - лишь начало целого действа.

Человек прежде всего «потреплет» проблему, как животное треплет добычу или другой объект, привлекший его внимание. На этом этапе проблема используется для игры или как пища - чтобы заставить ее вызвать реакцию или выделить сок. Каждый шаг, совершаемый человеком в этом мероприятии, «оплачивается».

Даже если проблема - это спор между двумя сторонами, каждая из них будет рассчитывать на свою долю удовольствия от факта участия в споре, иначе решение вопроса как таковое не будет для них достаточным.

Человек, решающий проблемы «слишком быстро» или даже игнорирующий их, уже самим этим фактом сигнализирует, что он независим от наслаждения, которое дарит игра в проблему. В гораздо большей степени поэтому, а не из-за умения решать проблемы, люди его уважают. Они испытывают перед таким человеком некоторое благоговение, поскольку он показал, что умеет то, чего они сделать не в состоянии, а именно: лишиться удовольствия от борьбы с проблемой.

Персидская пословица гласит: «В конце концов Ищущий становится Нашедшим»^[9] .

Один суфий, взяв часть двустишия из Саади, закончил эту пословицу словами: «Даже если он и воспитан среди сынов Адама».

Вот объяснение, которое он привел:

Вы найдете то, что ищете, если будете непрерывно искать. Есть только одно маленькое условие, которое ради поэтического изящества было опущено в приведенной фразе: вы должны знать, что ищете, знать, где искомое находится, и знать, как это найти.

И те, кому нечего показать, и те, кто не в состоянии предъявить то, что у них есть, производят одинаковое впечатление на постороннего наблюдателя - они могут казаться ему либо честными людьми, либо обманщиками. Человеческие культуры должны учить человека разбираться в себе самом, а не только в других людях. Ситуация, создавшаяся сегодня, объясняет, почему существуют как обманщики, так и истинные мудрецы.

Простак, даже из тех, что любят позубоскалить, никогда не зацепит самозваного «специалиста». Стоит человеку назвать себя таким словом, как тут же алхимия ассоциативной мысли, раскручиваясь на всю катушку, подтолкнет вас к выводу: раз уж эти самые специалисты так сконцентрированы на таком названии, то они конечно же должны знать свое дело.

Сомнительно, что так было всегда, но исходя из развития ситуации в настоящее время можно с уверенностью предсказать (если вы усвоили собственный опыт), что слово «специалист» скоро станет синонимом «невежды».

В нашем мире действительно есть множество кратчайших путей, но их нелегко увидеть. Они ведут через джунгли, которые кишат враждебными дикарями и где отсутствует необходимая пища. Плоды, кажущиеся питательными, ядовиты, а то, что питательно, выглядит несъедобным.

Вид на кратчайшую дорогу в начале - почти в точности такой же, как и перспектива, открывающаяся с противоположного конца.

Таковы кратчайшие пути в полном смысле этого слова. Те пути, которые выглядят заманчиво, вовсе не являются кратчайшими.

Истинно целеустремленному человеку нужна вся его способность к сосредоточению. Он должен работать над тем, чтобы казаться не совсем целеустремленным.

Посредственности, воображая, что поддерживают целеустремленность, на самом деле боятся ее. Они культивируют лишь то, что только кажется целеустремленностью или приблизительно ей соответствует.

Оппозиция по-настоящему целеустремленной личности осуществляется посредством тысячи неосознанных, незначительных, но продуктивных способов.