- А с тобой у меня разговор особый, Тагир, - вкрадчиво заговорил Кас-Бос. - Ты ведь у нас лучший охотник. Умеешь читать следы зверей, как зарубки на деревьях. Можешь преследовать зверя столько дней, сколько пальцев у тебя на руке... Кас-Бос помнит твое уменье...

Тагир сжался, напряглись и задеревенели мускулы спины.

- Помнишь, как ты преследовал одного беглеца, беднягу? Догнал бы его, поймал, если бы не добрый белый Дог!

Тагир затравленно оглянулся, на мгновение наши взгляды встретились.

- Такому великому охотнику, как Тагир, нетрудно узнать, кто украл у белого начальника сверло, - прошипел Кас-Бос.

- Тагир не знает, Кас-Бос, - дрогнувшим голосом ответил бывший охотник.

- Не верю. Наговариваешь на себя, - почти ласково проговорил Кас-Бос, и я удивился его превращению.

Хлыст взметнулся снова, на мгновение обвил плечи Тагира, шипы вошли в кожу. Кас-Бос бил с оттяжкой, сдирая кожу и приговаривая:

- Постарайся, Тагир, прошу тебя, ты ведь можешь...

- Не знаю, не знаю, - стонал Тагир.

- Эй, Овал! - крикнул Кас-Бос высокому и худому рабочему, копающему траншею. - Замени Тагира. Он не может делать два дела. Мы с ним поговорим наедине в лесу.

- Не надо, - умолял Тагир.

- Кому сказано, Овал? - пригрозил Кас-Бос, и рабочий, оставив лопату, взялся за столб.

Но и Тагир продолжал держаться за тот же столб, как за спасительную соломинку. Хлыст ударил по его рукам с такой силой, что они разжались.

- Отойдем в сторонку, Тагир, - тяжело дыша, "попросил" Кас-Бос. - Так, так, иди вперед, вперед...

- Из ублюдка выйдет толк, разрази меня бог! - поощрительно воскликнул Коротышка, любуясь своим учеником. - Пойду за ними. Интересно досмотреть представление.

Я молча последовал за ним. Он удивленно оглянулся, но ничего не сказал. Через несколько шагов оглянулся снова. Словно оправдываясь, но в то же время и с нотками зависти, проговорил:

- Верите ли, док, я бы не мог додуматься до таких штучек, которые вытворяют над своими сородичами эти ублюдки.

Мы остановились за толстым деревом невдалеке от Кас-Боса и его жертвы. Не знаю, видел ли нас Кас-Бос, скорее всего, заметил, но виду не подал.

- А теперь, когда мы одни, Тагир, Кас-Бос говорит: можешь не называть вора. Но сверло верни.

Тагир не полез в ловушку.

- Как же я верну? Ведь не знаю, где оно.

На этот раз хлыст обрушился на несчастного с такой силой, что сбил его с ног.

- Ты был ловким только когда выслеживал одинокого беглеца, приговаривал Кас-Бос. - Со многими - против одного. Теперь боишься против многих? Украл не один, да?

Плечи и спина Тагира превращались в сплошную кровоточащую рану.

- Он забьет его и ничего не добьется, - сказал я Коротышке. - Тагир ведь в самом деле не знает, где сверло. Прикажи прекратить избиение.

- Вот как, док? Не знает? Что ж, я верю, разрази меня бог! Но тогда укажите вора сами, если вы ясновидящий.

Он заметил, что я несколько растерялся, и добавил:

- Если вы знаете, что Тагир не крал, черт побери, то вам известно, кто вор.

Послышался шум ветвей, и среди деревьев показались Овал, Мапуи и еще несколько импунов. Кас-Бос вынужден был опустить хлыст. Избитый стонал.

- Разве человек должен становиться шакалом? - грозно спросил Мапуи, надвигаясь на Кас-Боса.

- Ты способен убить родного отца, если тебе прикажут белые волки! закричал Овал.

"Однако же, - подумал я, - они уже называют белых не богами, а волками. Быстро же происходят метаморфозы в человеческом сознании".

Кас-Бос отступал от разгневанных соплеменников шаг за шагом в нашу сторону. Коротышка вынул из кобуры пистолет. В его круглых глазах появилось веселое хмельное выражение, и я знал, что оно означает. Он был готов поупражняться в стрельбе по "живым мишеням". Я положил ему руку на плечо. Он резким движением сбросил ее.

Кас-Бос, спасаясь от расплаты, уже был рядом с нами. Мозг его излучал множество хаотических сигналов. Среди них был один - повторяющийся. Я настроился на него...

Импуны заметили нас и остановились в нерешительности. Коротышка щелкнул предохранителем.

- Теперь я могу сказать, кто украл сверло, - быстро произнес я.

- Кто же? - спросил Коротышка; готовый нажать на спуск.

- Кас-Бос! - сказал я громко, чтобы обвиняемый слышал.

Коротышка вздрогнул от неожиданности, взглянул на меня - не смеюсь ли? Убедившись, что я серьезен, спросил:

- Зачем он это сделал, черт побери?

- Чтобы поиздеваться над теми, кто когда-то преследовал его.

Вид Кас-Боса не оставлял сомнений в правдивости моих слов.

- Прости, Великий Дог. Я должен был отомстить.

Я немедленно построил в своем воображении несколько моделей поведения различных существ в данной ситуации. Модели отличались одна от другой деталями, но были разительно похожи концовками. Такими их делала сама ситуация.

Как только я менял местами жертву и преследователя, когда это было возможно, - диаметрально менялось их поведение. Голубь клевал сокола, олень растаптывал волка, не проявляя никакого милосердия. Наоборот, как я знал из опытов некоторых ученых, травоядные зачастую оказывались намного опаснее хищников. Жестокость в этом мире была не выдумкой человека, а являлась необходимостью замкнутого мира и порождала жестокость с такой же непреклонностью, с какой действие вызывает противодействие. И чтобы быть до конца последовательным, я спросил себя: а будь на месте Кас-Боса Михаил Дмитриевич? Я произвел в воображении еще пару подстановок и вздохнул с облегчением, ибо получалось, что человек мог действовать не так, как предписывала Программа экономности. И всякий раз, когда он так поступал по своей программе гуманности, появлялась великая возможность и великая надежда.

9

- Эти люди не поехали бы без вас, док, поэтому на некоторое время нам придется расстаться, - сказал Кэп, глядя куда-то в сторону.

- Вы сообщили, что в лабораториях работают над лекарствами группы интерферона... - напомнил я.

- Значит, договорились. Передавайте привет от меня старому Суслику.

Машина тронулась. Отказавшись сесть в кабину рядом с Ником, я остался в кузове вместе с восьмью импунами, среди которых были Мапуи и Тагир. Пожалуй, для них вербовка в исследовательский центр была неплохим поводом освободиться - из-под власти Кас-Боса и уйти от расправы.